Начавшееся затопление тлеющего Сибайского карьера на юго-востоке Башкирии может стать решением проблемы. Один из самых больших в Европе карьеров не эксплуатируется с 2003 года. Тление в нем началось после того, как оголились и начали окисляться сульфидные руды. Однако успех операции Учалинского горно-обогатительного комбината (УГОК) еще не гарантирован, считает председатель Союза экологов Республики Башкортостан Александр Веселов. В интервью «ФедералПресс» эксперт рассказал о текущей ситуации в городе, о том, почему началась экологическая катастрофа и чем она грозит местным жителям.
Какова ситуация в Сибае на данный момент? Как вы как эколог оцениваете происходящее?
– Находясь в Уфе, я могу лишь анализировать поступающую информацию. Сейчас началось затопление карьера. Это основное техническое решение, которое, по мнению специалистов, позволит прекратить тление руды в карьере. Когда оно закончится – это еще вопрос. На затопление карьера понадобится много воды. Я не знаю, где ее собираются брать и что будет с водными объектами, из которых будут брать воду. Подземных вод со скважин в этом месте много не накачаешь. Видимо, будут качать из ближайшей реки или озера. Но в условиях морозов будет проблема обледенения этого трубопровода.
Ситуация развивается с ноября. Что вы можете сказать про результаты анализов проб воздуха за это время? Известно ли, чем все это время дышали люди?
– Основное вещество, которое выделяется при тлении руды, – это сернистый ангидрид. Он же и основной компонент, который влияет на здоровье населения. Сначала данные приходили только от жителей. Потом, после приезда в Сибай главы республики Радия Хабирова, удалось добиться открытия информации, и мы стали получать официальные данные. По тем данным, что есть у меня в распоряжении, было до 33 максимальных разовых концентраций по сернистому ангидриду. По сероводороду, насколько я знаю, незначительные превышения. По остальным веществам из тех, что замеряли, все нормально.
Я давно уже предлагал объявить город Сибай и Сибайский карьер зоной чрезвычайной экологической ситуации. Но у нас федеральное законодательство в этой части устарело. Существующая методика датируется еще 1992 годом. Алгоритм действий при объявлении чрезвычайной экологической ситуации такой, что еще год нужно наблюдать, потом за год разработать проект по результатам мониторинга и пройти государственную экологическую экспертизу. Только после положительного заключения можно объявлять зону чрезвычайной экологической ситуации. Эта методика абсолютно неприменима к данной ситуации, потому что год мы ждать не можем. И так уже три месяца ждали, ждали... А наше управление ЧС находится только в режиме повышенной готовности, и не более того.
Ситуация не меняется, и, по последней информации, по сернистому ангидриду превышение около 20 ПДК. Это немного меньше, но все же надо понимать, что населению нужно давать информацию не по разовым максимальным значениям, а по среднесуточным. Нужно брать минимум 8–9 суток исследований и давать динамику, чтобы знать, понижается содержание или нет.
В любом случае это превышение предельно допустимого уровня, то есть вред здоровью точно есть. Я удивляюсь, почему медики не связывают заболеваемость верхних дыхательных путей с этими выбросами из карьера. Но у нас и методики-то по сути нет, которая позволила бы установить причинно-следственную связь между загрязнением атмосферного воздуха и заболеваемостью населения. Иначе у нас были бы уже тысячи исков и по данному случаю, и по многим другим случаям.
А что все-таки там внизу горит, известно?
– Горит рудное тело. Карьер пересек жилу и ушел вглубь. Это, кстати, второй по размерам карьер в Европе, насколько я знаю, с очень крутыми откосами. Так вот в стенках карьера обнажились два выхода жилы. Обнажились из-за чего? Видимо, оползни произошли, потому что крутые стенки карьера плюс, может быть, обилие дождей. В общем, обнажилась медно-колчеданная руда. А при доступе кислорода это рудное тело начинает гореть. Началось тление, а при тлении выделяется сернистый ангидрид. И это происходит с ноября. Скорее всего, горение уже ушло вглубь. Надо в любом случае прекратить доступ кислорода к рудному телу, тогда все начнет затухать. Если затопят карьер, наверное, так и произойдет.
Какие меры сейчас можно предпринять, чтобы снизить вредное влияние выделяющегося при тлении смога?
– Естественно, нужно перевести на режим максимального ограничения выбросов все предприятия Сибая. Ограничить въезд грузового транспорта, ограничить использование личного транспорта гражданами. И, как я неоднократно уже говорил, астматикам и детям в этом городе сейчас делать нечего. Кто может – пусть уезжает.
На вашей памяти в Башкирии были подобные происшествия?
– В Башкирии такого рода происшествий ранее не было. Но медь во многих регионах добывают и карьеры много где существуют. Поэтому тления той или иной интенсивности могли в них возникать. Но случай в Сибае, конечно, беспрецедентный. Карьер был заброшен, мониторинг там не осуществлялся, и мы получили то, что получили.
Фото: mkset.ru / Артур Салимов
Горящий карьер в Сибае