В Екатеринбурге завершились выборы. Официально известны два факта: в городе высокая явка по сравнению с предыдущими кампаниями и много нарушений. Корреспонденты «УралПолит.Ru» отправились на самые далекие избирательные участки, чтобы посмотреть, как голосуют не политики и офисные клерки, а тот самый народ, которого не встретишь в Сети.
В уральской столице завершился единый день голосования. Официально известны два факта: в городе высокая явка по сравнению с предыдущими выборными кампаниями и много нарушений. Корреспонденты «УралПолит.Ru» отправились на самые далекие избирательные участки, чтобы посмотреть, как голосуют не политики и офисные клерки, а тот самый народ, которого не встретишь в Сети. Который смотрит телевизор, узнает новости, сидя на скамеечке во дворе, и для которого печатались полумиллионные тиражи газет и десятки тысяч листовок. Которого кандидаты в главы города, скорее всего, никогда в глаза не видели.
«Здесь у нас Путин был, мы его закрыли, потому что его нельзя, – председатель участковой избирательной комиссии на Уралмаше показывает на стену: там вертикально висит сложенный в несколько раз флаг России. – Если показать Путина, будет нарушение: он же лицо партии. А если оставлять, придется и остальных рядом вешать, получится такой иконостас».
На этом участке здание школы, как и везде по городу, приняло на себя весь удар электоральной волны. Вместо расписания уроков – данные о домах, которые относятся к этому избирательному участку, в спортзале урны, места для работников комиссии и наблюдателей. Сотрудники спокойны и на удивление приветливы, спрашивают, понравился ли им участок, и просят показать фотографии.
«Ой, только вот эти кадры обязательно уберите, там четыре ноги в кабинке! А это просто инвалид пришел, там нарушения нет, – председатель комиссии тащит меня к кабинке и дожидается, пока из нее выйдут люди. – Вот, видите, инвалид. Но кадр вы все равно удалите, нам не поверят и накажут».
На соседнем участке боевое дежурство ведут казаки. Молодой боец Евгений смущается внезапному интересу к своей персоне, но охотно отвечает на вопросы. «Работаем здесь, потому что на выборы идет наш кандидат. Зарегистрировались как наблюдатели и одновременно договорились об охране порядка», – улыбается он и убегает: товарищи сообщили, что где-то рядом скупают голоса. По 300 рублей.
Кандидат казаков, фамилию которого они вслух, к слову, не называют, обнаруживается быстро: это Георгий Соболев, заместитель атамана хуторского казачьего общества «Хутор Липовский», православный казак в чине подъесаула.
Продолжаем путешествие по Уралмашу, еще одна школа – номер 128. Сразу четыре участка в одном здании, которое на время выборов превратилось в настоящий лабиринт: половина дверей перекрыты, куча стрелок ведут к разным УИКам. На школьных столах стоят большие бордовые папки. Сотрудники признаются: голосующих слишком много, а бюллетени очень длинные. Чтобы не было очередей, желающим предложили голосовать так. Нарушает ли это пункт закона о выборах, касающийся тайны голосования, пока непонятно – но такая же схема используется на Химмаше.
Здесь, на Химмаше, в самом удаленном районе Екатеринбурга, выборы почти незаметны. Только изредка попадается «балконная» агитация. В основном за Олега Хабибуллина. Председатель избирательной комиссии сначала разрешает снимать только с одной точки, где стоит табличка «места для фотокорреспондентов», но потом соглашается, что делать пока на участке нечего, и проводит в святая святых – место хранения бюллетеней. Пачки в грубой оберточной бумаге лежат рядом без всякой охраны – но аккуратно подписанные и упакованные. «С утра все проверили, вычеркнули лишних (два кандидата на пост главы города выбыли из гонки) и подготовили к работе», – рассказывает она.
На другом дальнем участке – в поселке Малый Исток – куча дорогих иномарок перед входом. На выборы приехали даже обитатели соседних коттеджей. Председатель УИК рассказывает, что участок – образцово-показательный. Здесь голосует не только экс-губернатор Эдуард Россель, но и его ближайшие соратники: экс-премьер Алексей Воробьев и Александр Левин, в прошлом – глава администрации Свердловской области. «Помню как Саша Россель приходил сюда с дедом каждый раз, рос на моих глазах. А сегодня вот нет его. Наверное, за границей где-то учится», – расстраивается женщина. Успокаиваю, что учится в УрФУ, там же, где дед. Председатель улыбается.
Последняя точка маршрута – участок на Павлодарской рядом с Самолетной. С утра здесь уже были зафиксированы нарушения: утверждалось, что избирательная комиссия подписала пустой бюллетень. Едва заходим на участок, с него выбегают два полицейских и два представителя комиссии: нарушения. Поступило сообщение о выдаче открепительных удостоверений из машины рядом с участком.
«Я тебя найду и **** тебе сломаю», – люди у машины очень недоброжелательны. Очевидный лидер, парень лет 30, с ним четыре девушки и два ребенка. На заднем сиденье был замечен картонный планшет с приколотым к нему листом с фамилиями и цифрами. На место была вызвана мобильная группа избиркома. За то время, пока они были в дороге, люди в машине согласились предоставить ее для досмотра представителям полиции – но на планшете были видны лишь остатки вырванного листа.
Продолжая угрожать журналистам, подозреваемые в фальсификациях были доставлены на участок для составления объяснительных. Рассмотрение инцидента продолжилось до вечера.
Шесть участков – шесть разных историй. Плюс все те, что появились в новостях «УралПолит.Ru» с утра – выборы в СИЗО, голосование Евгения Куйвашева, Якова Силина, Эдуарда Росселя, Аркадия Чернецкого. Результат выборов пока не очевиден, но ясно главное: Екатеринбург, закрытый военный и рабочий город, который только двадцать лет назад стал открыт для мира, меняется медленно. Волна криминала и воровской романтики девяностых годов, казалось, спала, но, как показывают результаты голосования, на деле остается в сердцах многих горожан. И итоги выборов в данном случае – не столь критичны, это скорее оценка настроения, критерий, по которому становится понятно, может ли город носить звание третьей столицы и претендовать на соответствующий статус. Ответ будет понятен через пару часов. Но город все равно проснется с одним результатом: нужно расти, меняться, развиваться. Чтобы людям не было стыдно.