Министр по делам Северного Кавказа Лев Кузнецов рассказал корреспонденту «ФедералПресс.Кавказ» о том, каким образом ведомство будет развивать экономику СКФО, как проводить политику ребрендинга, не впадая в крайности, и что делать, если культовые места и города округа приходят в упадок. Подробности – в материале экспертного канала.
Министр по делам Северного Кавказа Лев Кузнецов рассказал корреспонденту «ФедералПресс.Кавказ» о том, каким образом ведомство будет развивать экономику СКФО, как проводить политику ребрендинга, не впадая в крайности, и что делать, если культовые места и города округа приходят в упадок. Подробности – в материале экспертного канала.
Лев Владимирович, накануне президент России представил свое ежегодное послание Совету Федерации, в котором в числе прочего заявил, что финансирование строительства дорог будет удвоено. Это коснется Северного Кавказа?
В послании Федеральному собранию президент сказал, что легко не будет, надо сконцентрироваться. К бою готов. А насчет дорог он сказал, что, с одной стороны, надо удвоить, а с другой – проверить. И правительству поставил задачу. Накануне открылся транспортный форум, на котором обсуждалось, как развивать дорожную инфраструктуру на фоне ограниченного бюджета. И акцент был сделан на принципе концессии соглашений. Такие стратегические ходы, в том числе соединение Кавказа с Черноморским побережьем, получат новое дыхание за счет новаций в законодательстве. Раньше для того, чтобы начался какой-то проект, инициатором должно было быть государство, оно должно было потратить деньги, объявить конкурс, все разработать. Сегодня же любой частный инвестор или инициативная группа имеют право сами проработать тематику, проектно-сметную документацию, привлечь финансирование и потом предложить модель государству.
Наша ключевая задача – обеспечить выполнение тех программ, которые связаны с развитием федеральной трассы, объединяющей все субъекты СКФО, обходы городов, и параллельно смотреть, что еще нужно сделать для развития экономики и социальной сферы. Конечно, будет нелегко, но если это будет способствовать тому же импортозамещению на Кавказе, мы готовы помогать, и у нас есть инструмент и денежные средства. Давайте предлагать и смотреть вместе.
Самый, наверное, привычный для вас вопрос, но он же и очень актуальный. Чем работа Министерства по делам Северного Кавказа будет отличаться от той работы, которую делает полпредство?
Эта система действует не только на Кавказе, но и на Дальнем Востоке, и в Крыму. И она показала, что макрорегионам необходимы специальные территориальные органы, которые в комплексе, от разработки до реализации, обеспечили бы выполнение задач в тех регионах, за которые они отвечают. Раньше только институт полпредства был, они были идеологами, обеспечили появление многих программ, скреативили. Но дальше их выполнение расходилось по отраслевым министерствам. Учитывая масштабы нашей страны, не получалось дожимать до такого, что бы позволило всю конструкцию держать. А тут больше специализации. У полпредства – политика, безопасность и все, что с этим связано, вопросы идеологии. А у министерства – прикладные экономические задачи, материализовать то большое число наработок, которые есть, привнося и добавляя свое. Это очень много. В том числе это касается интеграции, которой как таковой не было: каждый субъект СКФО жил в собственной парадигме. Никто не знал из бизнеса и из социальной сферы, что делает сосед. Каждый стремился, как в удельном княжестве, чтобы все было у себя, натуральное хозяйство. В КЧР – модернизация цементного завода, в Дагестане планируется аналогичный завод. И это при том, что цементный рынок испытывает перепроизводство.
Мы бизнесу не давали правильного сигнала или вообще никакого не давали. Или социальная сфера, здравоохранение. Два однотипных высокотехнологичных центра. Мы понимаем, что, с одной стороны, это дорогое удовольствие, да и стольких специалистов у нас нет. И это приводило к тому, что ни там ни там нет, и помощь оказывалась за пределами округа. Поэтому задачи есть: учитывая ограниченность средств, надо обеспечить эффективность и дать правильный сигнал. Также наша работа – взаимоотношение с крупными инфраструктурами и компаниями округа, чтобы они также понимали, куда направлять.
Мы часто сейчас говорим о позитивном образе Северного Кавказа. Согласно исследованиям, все больше людей понимают, что в СКФО безопасно. Но как проводить политику ребрендинга Северного Кавказа, но не терять при этом объективности?
Проводить объективную политику, не смаковать темы, не создавать избыточный ажиотаж, а правильно вскрывать недостатки, показывать их разумно. Я на Кавказе чуть больше полугода. До этого был в детстве в Нальчике. Я приехал и понял, что даже не представлял, как здесь хорошо. Наша задача – донести до людей многообразие Кавказа. И здесь позиция должна быть четкая. Мы должны рассказывать о себе. Те же Кавказские Минеральные Воды, а это жемчужина Кавказа, почему-то не на языке.
Сейчас много акцентов делается на юбилее Дербента, который пройдет в следующем году. Почему именно Дербент, а не та же Кавмингруппа? Это геополитика?
На Дербенте делается акцент, но не в ущерб другим городам СКФО. Просто есть знаменательная дата – две тысячи лет. Есть город, который является объединением религий, культур, вероисповеданий. Там есть большие исторические памятники. И в совокупности и обеспечивается определенное внимание и концентрация. Но это не в ущерб, это же одно из культовых мест в России, которое сегодня забыто, потеряно частично и требует особого отношения. Есть о чем вспомнить, рассказать и есть чему ужаснуться. До чего довели город. Постараться сохранить и дать новое дыхание. Параллельно также занимаемся Кавминводами, есть поручение президента. Это достояние страны, про них знают россияне – и из произведений наших великих классиков, и просто потому, что сюда люди ездили и продолжают ездить. Мы не должны повторить Дербент, мы не прошли точку невозврата, чтобы восстановить жемчужину. И в разрезе медицины, и с точки зрения городов, которые начали терять свой облик, и природы, которая нуждается в заботе. Насчет Кавминвод есть понимание на всех уровнях, это одна из первых задач, которую я получил на посту министра, а вторая – Дербент. Но это не по значимости.
Все субъекты СКФО дотационные, какие-то программы разрабатываются на уровне вашего министерства для поднятия экономики, промышленности?
Мы еще молодое министерство, но могу сказать, что мы стимулируем развитие экономики многими программами. Мы трудимся над тем, чтобы в регионах заработали новые программы развития промышленности, и в том числе блок импортозамещения. Почему? А это как раз и ляжет в основу всех тех проектов господдержки и других управленческих воздействий, которые мы будем реализовывать. Не для галочки это все делается. И потом будем докручивать по всем программам, существующим в субъектах. И надо спрашивать людей, насколько они довольны распределением бюджета. Мы должны уйти от проектов-фантомов, должны спуститься на землю и понять, что актуально, а что было больше эмоциональным. И не бояться об этом говорить.
Вопросы – Лариса Бахмацкая