На уходящей неделе в очередной раз изменилась расстановка сил в конфликте между российской властью в Крыму, нелегальным меджлисом и провластными национальными организациями. Формирование новой общественной структуры, ориентированной на сотрудничество, а не на конфронтацию с властью, происходит в русле прежней национальной политики, и пока трудно сказать, насколько успешным будет этот проект.
На уходящей неделе в очередной раз изменилась расстановка сил в конфликте между российской властью в Крыму, нелегальным меджлисом и провластными национальными организациями. Формирование новой общественной структуры, ориентированной на сотрудничество, а не на конфронтацию с властью, происходит в русле прежней национальной политики, и пока трудно сказать, насколько успешным будет этот проект. В подробностях происходящего на полуострове разбирался корреспондент «ФедералПресс.Крым».
В начале недели вице-спикер Госсовета Ремзи Ильясов и вице-мэр Симферополя Тейфук Гафаров сообщили о создаваемом межрегиональном общественном движении крымско-татарского народа «Къырым» («Крым»), учредительный съезд которого должен пройти в середине декабря. Участвовать в движении смогут не только крымчане, но и представители российских регионов, в которых есть национальные диаспоры.
«Къырым» не создается как альтернативная структура действующим формам консолидации самоуправления крымских татар. Среди нас есть и члены меджлиса, и делегаты курултая. Мы разделяем многие задекларированные в прошлом курултаем идеи и принципы в деле восстановления и защиты прав крымско-татарского народа», – сказал Ремзи Ильясов. Чтобы понять, насколько удастся этой организации стать противовесом антироссийски настроенному меджлису, лидеры которого не могут въезжать на территорию Крыма, стоит вспомнить историю – почему же так важна для полуострова еще одна организация крымских татар.
Система взаимодействия с властью крымско-татарских национальных организаций сложилась более 20 лет назад и вследствие избирательного отношения официального Киева и международных организаций строилась на признании исключительного положения крымских татар – как среди национальных общин полуострова, так и среди граждан, подвергшихся насильственному выселению в 40-х годах прошлого века. Поскольку официальный Киев и его зарубежные кураторы рассматривали крымско-татарский фактор как некий противовес русскому движению (так называемому пророссийскому крымскому сепаратизму) и как фактор неформального давления на крымскую власть, то крымским татарам позволялось, игнорируя законодательство, создавать параллельные органы власти – национальные (съезд – курултай) и представительные (меджлис).
Интересно, что организационная структура меджлисов (центрального и местных, региональных), по наблюдению доктора исторических наук Олега Романько – самого авторитетного в Крыму и на Украине исследователя коллаборационизма периода Великой Отечественной войны, практически в точности воспроизводит структуру мусульманских комитетов периода гитлеровской оккупации. Замкнутая система, выстроенная лидером крымских татар Мустафой Джемилевым, при которой делегаты национального съезда – курултая отбирались под контролем меджлиса, а затем избирали нужный состав меджлиса и давали ему нужные поручения, действовала практически безотказно. Формально между легальной крымской властью и параллельной нелегальной было взаимное непризнание, перераставшее периодически в прямую конфронтацию. Но между крымскими чиновниками и функционерами меджлиса было плотное неформальное сотрудничество. Это касалось как коррупционных связей в земельном вопросе, в освоении средств на обустройство репатриантов и т. д., так и вхождения во власть: по неофициальной «квоте меджлиса» назначенцы нелегального этнократического органа получали посты заместителей глав различных ведомств.
Политически меджлис сотрудничал с умеренными украинскими националистами «Народного руха Украины», не имеющего в Крыму собственного электората. «Рух» предоставлял в Верховной раде в обмен на голоса крымских татар два места проходной части партийного списка – для Мустафы Джемилева и Рефата Чубарова.
Президент Леонид Кучма в свое время нашел оригинальную форму легализации меджлиса на киевском уровне – образовав из его членов Совет представителей крымско-татарского народа при президенте Украины, а хозяйственные и финансовые вопросы решались с помощью официально зарегистрированного фонда «Крым». От имени фонда меджлис, в частности, пользовался зданием, в котором находились рабочие кабинеты Мустафы Джемилева и Рефата Чубарова, и другими объектами недвижимости (в октябре опечатанными по решению суда).
В национальной среде меджлис твердо придерживался позиции противопоставления крымских татар всем остальным национальным общинам Крыма, в том числе тем, представители которых тоже подверглись насильственному выселению. Но в качестве главного врага рассматривались российские организации: на РФ возлагалась и возлагается вина не только за сталинские репрессии по национальному признаку, но в первую очередь – за присоединение Крыма к России. Нет, не нынешнее, а случившееся еще при Екатерине Великой.
Диалог между меджлисом и крымской властью обычно строился на шантаже – если требования меджлиса не выполнялись властью, следовали сначала угрозы организации массовых беспорядков и акций неповиновения, а потом и практическая демонстрация – обычно в виде локальных погромов. На этой стадии вмешивались Киев и международные правозащитные организации, после чего местная власть гарантированно принималась искать компромисс. Схема, выстроенная Джемилевым, стала практически безальтернативной в 1994 году, после убийства Юрия Османова, одного из лидеров Национального движения крымских татар (НДКТ) представлявшего реальную конкуренцию меджлису и настроенного на сотрудничество с властью. Недовольные политикой Джемилева и масштабами освоения бюджетных средств, выделяемых на возвращение и обустройство репатриантов, объединялись в альтернативные организации, но их предпочитали не замечать – ни в Киеве, ни в Симферополе.
Первый ощутимый удар по схеме Джемилева был нанесен крымским премьером Анатолием Могилевым, который из-за противостояния меджлиса с президентом Януковичем начал увольнять за профнепригодность меджлисовских назначенцев в органах власти и открыто сотрудничать с оппозиционными меджлису организациями. После переворота в Киеве Джемилев номинально передал бразды правления меджлисом Рефату Чубарову, оставшись в статусе «морального» лидера и народного депутата Украины (на последних выборах Объединенная оппозиция смогла выделить меджлису уже не два, а только одно место в избирательном списке).
Сбой в системе
На символический штурм здания Совмина, запланированный меджлисом на 28 января совместно с командированными в Крым боевиками «Правого сектора», благодаря грамотным действиям тогдашнего премьера Анатолия Могилева (экс-министра МВД Украины) Рефат Чубаров не решился. Но на митинге 23 февраля в ультимативной форме потребовал от властей Симферополя в десятидневный срок решить вопрос со сносом памятника Ленину, а 26 февраля совместно с украинскими ультрас устроил демонстрацию сил – побоище под стенами Верховного совета, в результате которого два человека погибли и было сорвано проведение внеочередной сессии. После появления «вежливых людей» боевики меджлиса, готовившиеся к зачистке русских активистов, покинули полуостров.
В ходе «крымской весны» российские власти на полуострове с подачи президента Татарстана Рустама Минниханова взяли курс на «умиротворение» меджлиса и последующую легализацию существующей схемы «курултай – меджлис» в правовом поле РФ. Демонстративное игнорирование властью оппозиционных меджлису (и существенно менее авторитетных в национальной среде) общественных организаций предсказуемо вызвало их недовольство. И хотя члены меджлиса обзавелись российскими паспортами, направили в органы власти своих назначенцев, они продолжили объявлять российскую власть незаконной и оккупационной.
Тем временем стало понятно, что Россия готова вкладываться в крымско-татарский вопрос. Меры по реабилитации и обустройству репатриантов, предусмотренные во исполнение указа президента России, превзошли все обещания Киева за предшествовавшие 23 года. По сути, исполнено было все, что Джемилев хотел от Киева еще с митингов времен развала СССР. Невыполненными оставались только два требования Джемилева. Первое – признать за крымскими татарами эксклюзивное право на самоопределение в Крыму с последующим образованием национальной автономии, а затем и государства. Второе – введение 20-летнего ценза оседлости для представителей «некоренных» национальностей. 29 марта Рефат Чубаров заявил «о начале политических и правовых процедур по созданию национально-территориальной автономии крымских татар на его исторической родине в Крыму» на основании решения сессии курултая.
Но попытки разговаривать с новой властью с помощью шантажа и угроз привели к ответным мерам в соответствии с буквой закона: сначала Джемилева, а затем Чубарова объявили персонами нон-грата, а позднее было арестовано имущество фонда «Крым». Назначенцы меджлиса вице-спикер Ремзи Ильясов, председатель Госкомнаца Заур Смирнов и вице-мэр Симферополя Тейфук Гафаров были выведены из состава меджлиса в наказание за отказ по требованию Джемилева и Чубарова оставить свои посты. По оценкам крымских экспертов, лишь около трети членов нынешнего меджлиса могут быть лояльны действующей власти.
Новое вино в старые мехи?
Несмотря на многочисленные обращения, в том числе и к президенту России, оппозиционной меджлису организации «Милли Фирка» («Народная партия»), власть, судя по всему, продолжает следовать советам президента Татарстана, курирующего национальный вопрос в российском Крыму.
В начале лета была создана организация «Къырым бирлиги» («Единство Крыма») во главе с экс-главой Генической райгосадминистрации, бывшим делегатом курултая Сейтумером Ниметуллаевым и бывшим вице-премьером Крыма Азизом Абдуллаевым. Абдуллаев был членом меджлиса, представлял интересы наиболее лояльной власти так называемой Сакской бизнес-группы. «Къырым бирлиги» поставила своей целью изменить порядок избрания делегатов курултая и соответственно добиться радикального обновления кадров параллельной государственной национальной системы власти. Недавно появилась информация о выходе из организации сопредседателя Азиза Абдуллаева, которую глава «Къырым бирлиги» не подтверждает и не опровергает, продолжая настаивать на радикальной замене национальных кадров в системе «курултай – меджлис».
«Мы будем добиваться своего, потому что сегодня крымско-татарскому народу новый меджлис и курултай необходимы, чтобы дальше работать и созидать вместе с Российской Федерацией. Мы ничего не имеем против того курултая, который сегодня уже есть, но фактически 99 процентов крымских татар не участвовали в тех выборах, когда он был избран», – заявил Сейтумер Ниметуллаев на пресс-конференции в четверг.
По словам Ниметуллаева, созданная в начале лета «Къырым бирлиги» пользуется поддержкой половины крымских татар и намерена провести новый курултай не позднее октября следующего года при участии международных наблюдателей.
А в понедельник Ремзи Ильясов и Тейфук Гафаров сообщили о начале создания «Къырым». «Решения курултая нас всех обязывают решать проблемы крымских татар, – заявил Ильясов. – В этой ситуации как раз мы выполняем решение курултая, а не отдельных членов меджлиса, которые нас критикуют. Ни курултаем, ни меджлисом не запрещено вступать в какие-либо движения или партии. С их стороны, в этой ситуации мы видим преследование их личных интересов и амбиций».
В свою очередь замглавы меджлиса, представляющий так называемую Бахчисарайскую группу интересов, зампред меджлиса Ахтем Чийгоз, назвал новую организацию «проектом власти». «Этот проект не будет иметь народной поддержки», – заявил Чийгоз. «Я подробности не знаю, но это примерно из серии Совета акшакалов, «Къырым бирлиги» и тому подобное. Через некоторое время он тоже будет в мусорном ящике», – прокомментировал из-за границы экс-глава меджлиса, кандидат в нардепы Украины от «Блока Порошенко» Мустафа Джемилев.
Приходится отметить, что согласия между создаваемой и уже существующими общественными организациями не наблюдается. Лидер «Милли Фирки» Васви Абдураимов заявил, что возглавляемая им организация самодостаточна и способна транслировать свои общественные инициативы без посторонней помощи. Сейтумер Ниметуллаев возможности сотрудничества с новым национальным общественным движением не отвергает, однако не преминул отметить в комментарии, что лидер нового движения Ремзи Ильясов «слишком ревностно» относится к «Къырым бирлиги».
Вместо эпилога
В четверг управление информационной политики мининформа сообщило, что по инициативе КРО Общероссийского движения поддержки флота в Крыму планируется создать организацию «Фронт интернационального и патриотического воспитания молодого поколения». Меморандум об этом подписали председатели Крымского регионального отделения ОДПФ, регионального отделения ДОСААФ России, Крымского общества армян, Крымского республиканского общества болгар им. Хилендарского, республиканского общества немцев Крыма «Видергебурт», региональной национально-культурной автономии греков Крыма «Таврида», конгресса азербайджанцев в Крыму «Ватан» и национально-культурной автономии молдаван в Крыму.
Среди подписантов не оказалось ни одной крымско-татарской организации, включая так называемые провластные и пророссийские. Причина может быть и в том, что выполнение решений курултая с понятием интернационализма не сочетается в принципе. В декларации о национальном суверенитете крымско-татарского народа, принятой курултаем 28 июня 1991 года, провозглашается образование меджлиса «как высшего полномочного представительного органа крымско-татарского народа». Там, в частности, говорится: «Крым является национальной территорией крымско-татарского народа, на которой только он обладает правом на самоопределение так, как оно изложено в международных правовых актах, признанных мировым сообществом. Политическое, экономическое, духовное и культурное возрождение крымско-татарского народа возможно только в его суверенном национальном государстве. К этой цели будет стремиться крымско-татарский народ, используя все средства, предусмотренные международным правом». Далее: «В случае противодействия государственных органов или каких-либо иных сторон достижению целей, провозглашенных курултаем и настоящей декларацией, курултай поручает меджлису добиваться признания за крымско-татарским народом статуса народа, ведущего борьбу за свое национальное освобождение, и действовать согласно этому статусу».
Обязательство выполнять решения курултая означает следовать в том числе и процитированным пунктам декларации. А это в свою очередь делает невозможным вхождение меджлиса в правовое поле как Украины, так и России. По крайней мере, до тех пор, пока процитированный документ не отменен.