Редакция «ФедералПресс» / Дмитрий Барков
Пермский край
10 ИЮНЯ, 2020
В конце мая новый глава Пермского края Дмитрий Махонин анонсировал создание Центра управления будущим, одна из задач которого – формирование стратегии развития Прикамья. Это значит, что анализ действующих в регионе управленческих инструментов завершен, пришло время их корректировать. Махонин это подтвердил, сказав, что прежние стратегии и планы социально-экономического развития не отвечают в полной мере современным вызовам. Почему так случилось – разбирался «ФедералПресс».
Стратегия социально-экономического развития – дело государственное, прописанное в федеральном законе и утверждаемое на уровне страны федеральным правительством. В документе излагается оценка социально-экономической ситуации в России и позиций страны в мировой экономике, прогнозируются их изменения в долгосрочной перспективе, определяются цели и приоритеты социально-экономического развития на долгосрочный период и механизмы реализации стратегии.
Эти федеральные установки лежат в основе стратегии социально-экономического развития регионов. Документ содержит те же параметры – оценку ситуации и ресурсов, приоритеты, цели, задачи, показатели, ожидаемые результаты. В идеале стратегия определяет содержание региональных госпрограмм и эффективность их встраивания в федеральные проекты. Проще говоря, облегчает доступ к финансированию и тем самым напрямую влияет на качество жизни в регионе.
Но это только одна сторона медали, и важно не забывать про другую – расстановку приоритетов, интересных для инвесторов. Здесь не стоит стесняться. Чем ярче регион заявит о себе, чем лучше пропишет свои конкурентные преимущества, чем интереснее сформулирует свой образ будущего, тем больше внимания бизнеса он привлечет, тем привлекательнее он будет выглядеть для граждан в качестве постоянного места жительства.
К сожалению, стратегические планы Пермского края на регион в полной мере не работают. Тому есть несколько объективных причин. Во-первых, планы достаточно скудно отражены в нормативно-правовых документах, без которых буксует любая бюрократическая машина. Нет бумажки – нет действия. Во-вторых, имеющаяся нормативка уходит корнями в нулевые годы.
Устав Пермского края принят в 2007 году, краевой закон «О стратегическом планировании социально-экономического развития Пермского края» – в 2010-м. Постановление заксобрания о стратегии до 2026 года – в 2011-м. Показатели результативности зафиксировали в постановлении заксобрания в 2011 году, а механизм реализации тогда же заложили в программу социально-экономического развития Пермского края до 2016 года, срок действия которой истек.
До 2014 года содержание документов отвечало текущим задачам. Но по прошествии шести лет содержание стратегии СЭР в соответствии с федеральным законодательством положено обновлять. Однако с этим процессом затянули. Постепенно стратегия, оставшаяся без корректировок, утратила актуальность.
«Не может быть приоритетов, не подкрепленных ресурсами. Поэтому программа СЭР не просто документ, он как пазл должен стыковаться с бюджетом. Стратегия СЭР перетекает в госпрограммы, госпрограммы ложатся в основу проекта бюджета. При таком работающем механизме управленческие решения и процесс нормотворчества, конечно же, станут эффективнее. Мы вынуждены признать, что пока ориентирование на результат внедряется тяжело. Бывает, что ПСЭР и госпрограммы слабо коррелируются с бюджетом. Настроить такую корреляцию – сложная управленческая задача, которую мало кому удалось решить на региональном уровне. Описание результативности через измерение и оцифровку результатов – тоже сложнейшая методологическая задача. Но такую корреляцию лучше иметь, чем не иметь. Для главы региона она станет инструментом контроля эффективности краевого правительства и позволит мобилизовать команду в силу публичности такой оценки», – считает Елена Зырянова, председатель бюджетного комитета Законодательного собрания Пермского края.
«Как реализовывалась стратегия социально-экономического развития Пермского края 2010 года? – рассказывает первый зампред прикамского заксобрания Игорь Папков. – Была разработана программа социально-экономического развития Пермского края до 2016 года, работало постановление законодательного собрания по оценке эффективности деятельности краевого правительства. Но последние три года этот инструментарий не был задействован. Так, показатели эффективности в основном заложены внутри государственных программ, которые принимаются, корректируются, оцениваются внутри исполнительного органа власти. Эти пробелы надо устранить. Для этого должен быть сформирован план по реализации стратегии».
Как может быть иначе, если часть положений стратегии основана на статистике за 2005 год? Рейтинг крупнейших бюджетообразующих предприятий региона также отражает реалии середины нулевых и содержит компанию, которая впоследствии стала частью сделки по слиянию. В функционально-целевом направлении указана реконструкция драматического театра в Кудымкаре. Она длилась дольше дести лет (что само по себе говорит о несостыковке стратегии с практикой), а театральная труппа давно уже выступает на новой сцене.
Пришло время актуализировать документы со стратегическими планами Пермского края. Окончательно это стало ясно, когда разразилась эпидемия коронавирусной инфекции. Введенные ограничительные меры выступили катализатором внедрения цифровых технологий и дистанционных сервисов. Реакция мирового сообщества показала, что человеческий потенциал начинает цениться выше экономического и требует для своего развития достаточного уровня благоустройства и социального обеспечения. Мир входит в новую экономическую реальность, для которой планы родом из нулевых годов – музейный экспонат, а не современный инструментарий.
«Исходя из реалий текущего момента, на мой взгляд, надо либо корректировать Стратегию–2026, либо проанализировать ее исполнение и подготовить новую Стратегию–2035 с горизонтом планирования не менее пятнадцати лет», – считает Папков.
«Если посмотрите действующую стратегию СЭР Прикамья, вы увидите в ней перечень показателей и некоторых спрогнозированных больше десяти лет назад значений. Но в документах нет плана реализации. Мне это напоминает диалог Чеширского кота с Алисой. Алиса просит подсказать ей путь, но уточняет, что ей неважно, куда идти. Кот отвечает: тогда неважно, какой дорогой идти. Вот таких нестыковок в стратегических планах быть не должно», – прокомментировал экс-министр регионального развития Пермского края, ныне – директор регионального института непрерывного образования, профессор ПГНИУ Павел Блусь.
По его словам, в новой стратегии социально-экономического развития Пермского края надо проанализировать ситуацию в регионе, оценить его потенциал и позиционирование на различных уровнях (окружном, федеральном, международном), риски для ориентированной на экспорт промышленности и дать прогноз, каким хочет быть Пермский край.
«Надо совместить романтику с прагматичностью. Сначала помечтать, какими мы хотим быть в 2050 году – промышленными? наукоемкими? торговыми? А затем прописать детальную дорожную карту, отвечающую на вопрос, как дойти до мечты»,– говорит Блусь.
Кроме того, он подчеркнул важность участия в подготовке документов широкого круга экспертов.
«Это позволит избежать ситуаций, когда чиновники тактическими корректировками выхолащивают стратегический потенциал стратегии. Не зря проект главы региона Махонина получил название «Центр управления будущим». Бывает, что на это название реагируют с усмешкой, но оно, если подумать, предельно четко формулирует поставленную задачу», – резюмировал экс-министр.
Фото: ФедералПресс / Елена Майорова