Редакция «ФедералПресс» / Александр Калинин
Свердловская область
22 ДЕКАБРЯ, 2025
Россияне все чаще обращаются за психиатрической помощью: наличие диагноза уже перестало быть поводом для стыда. При этом сама медицинская система плохо адаптируется к изменениям: в государственных больницах к людям с депрессией часто относятся едва ли не хуже, чем к буйным «завсегдатаям». Пациентам в свою очередь сложно защитить свои права, находясь под полным контролем медиков. О том, какие мытарства проходят обитатели психбольниц Екатеринбурга и каким рекомендациям стоит следовать при взаимодействии с психиатрами, – в материале «ФедералПресс».
Татьяна (имя изменено) приехала в Екатеринбург из другого региона. Еще в юности ей пришлось обратиться к психиатрам: настроение было постоянно плохим, интерес к жизни пропал, заниматься чем-либо было трудно. Врачи нашли у Татьяны депрессию, тревожность и пограничное расстройство личности. Ей прописали один из популярных антидепрессантов, и девушке стало значительно лучше. В Екатеринбурге она пошла в поликлинику одной из психбольниц за новым рецептом: из-за переезда Татьяна просрочила старый и состояние снова стало ухудшаться.
«Там не было моего участкового врача, он ушел в отпуск, и меня отправили к другой, которая сказала, что не хочет мной заниматься, потому что я не с ее участка. Но она начала меня расспрашивать, зачем мне препарат. Я объяснила, что без него не могла нормально учиться, мне было тяжело функционировать, и я сказала: «Сдохнуть хотела». Но я имела в виду, чтобы это все закончилось, а не то чтобы моя жизнь закончилась. И она говорит: все, я вызываю на тебя бригаду, раз ты такое говоришь. Я говорю, что не это имею в виду, она не слушает. Вызвала заведующую, та говорит: вот, мы вас таких слушаем, выпускаем, вы идете и убиваете себя, а нам как спать?» – рассказывает Татьяна начало своей психиатрической эпопеи.
Бригада отвезла пациентку в стационар («ФедералПресс» известно, о какой больнице идет речь, но Татьяна попросила не публиковать ее название). Там ее убедили подписать согласие на лечение.
«Я начинаю читать, какой-то мужик говорит: «Что ты там читаешь? Подписывай, ты всех задерживаешь». Я говорю, что никуда не спешу, и продолжаю читать. Спрашиваю, что делать, если я не согласна. Он сказал, что я лягу на шесть месяцев. И я подписала», – объяснила Татьяна.
Однако лечение пациентке не понравилось: врачи, которые видели ее впервые, сразу же заменили назначенные ей проверенные медикаменты на типичную для стационара схему с сильными транквилизаторами. К тому же в больнице были плохие условия: пациенток заставляли носить одинаковые полинявшие рубахи, палаты кишели тараканами, еда тоже оказалась отвратительной. За различные послабления нужно было выполнять работу за санитарок: скажем, мыть полы, туалеты и лежачих больных. «Фавориткам» младшего медперсонала разрешалось курение, которое формально на территории больницы запрещено.
Как рассказали корреспонденту «ФедералПресс» сразу несколько бывших пациентов екатеринбургских психбольниц, такая ситуация абсолютно типична. Те самые медсестры и санитары с маленькой зарплатой фактически устанавливают свои порядки в любом стационаре, так как врачи заглядывают туда лишь раз в день. Наиболее типичное нарушение – курение, которое в больницах вообще-то запрещено на федеральном уровне. Курят и сами санитары, и пользующиеся их расположением пациенты. В прошлом году похожая история привела к пожару в новоуральском наркодиспансере, тогда погибли две женщины. Как выяснили следователи, причиной стало неосторожное обращение пациентки с зажигалкой. Недавно больницу обязали выплатить миллион рублей сыну одной из погибших.
«У нас пациентам полагалась только сырая вода: медики заверяли, что она из артезианской скважины, но можете представить, сколько времени там не меняли трубы. Зато тем, кто мыл полы, давали не только кипяток, но и чай, который в нашем отделении был запрещен решением заведующего даже в передачах. Врач считал, что он слишком возбуждающе действует на нервы – но, видимо, не тем, кто моет полы», – рассказала жительница Екатеринбурга Ника (имя изменено), побывавшая еще в одной екатеринбургской психушке.
В том же отделении санитарки открывали туалет только несколько раз в день. В психбольницах медперсонал должен дежурить рядом с уборными, чтобы не допустить каких-либо происшествий. Однако целый день сидеть возле туалета «сестрам милосердия» было лень, так что пациенткам приходилось терпеть.
«Чтобы получить штаны в дополнение к рубахе, женщина должна убедить санитарку, что у нее месячные, показав использованный тампон или прокладку. Когда я попросила хотя бы принести запасной тампон из рюкзака, который был в комнате с вещами пациентов, санитарка заявила, что ей неохота и я могу вставить обратно грязный», – возмущается Ника.
Что касается врачей, то они вообще редко снисходят до объяснения пациентам своих действий. В частности, это касается схем и сроков лечения: например, «потенциальная самоубийца» вроде Татьяны может пролежать дольше, чем пациент с реальной попыткой суицида.
«Соседки говорили, что меня быстро выпишут, так как я работаю официально: будто бы от врачей требуют не затягивать больничные. Не знаю, правда ли это, но в итоге так и произошло», – рассказала Ника.
Вернемся к истории Татьяны. Столкнувшись с больничными безобразиями, она решила отказаться от лечения, но сделать это было не так-то просто: ей попросту не давали никаких письменных принадлежностей. К счастью, у нее была заранее оформлена доверенность на мать, которая смогла написать отказ. После этого медики начали пугать Татьяну, что заставят ее лечиться принудительно.
«Врач вызывает меня к себе, орет, кидает бумаги, говорит, что отношение уже не будет таким, как раньше: «Ты все перетаскиваешь на свою персону, я должна заниматься только тобой, а не другими пациентами». Влетает заведующий отделением, его прямо трясет: «Ну все, ты добилась своего, сейчас тебе отменят терапию, потом полгода будешь в смотровой палате», – вспоминает она.
Хотя по закону иск о принудительном лечении должен быть подан в течение двух дней, Татьяна оставалась без терапии и возможности покинуть больницу целую неделю. Лишь после этого дело дошло до суда. Больница проиграла тяжбу, и Татьяну наконец отправили домой.
Судебный юрист Евгения Котович, представлявшая интересы Татьяны и общавшаяся с другими пациентками, сформулировала несколько простых правил на случай, если человек оказался в психбольнице. Основная проблема – отсутствие связи с внешним миром, отказ принимать заявления, угрозы судом и длительным лечением.
Во-первых, нужно помнить, что принудительное лечение возможно только по решению суда и только при тяжелых формах психических заболеваний, когда человек представляет опасность для себя или окружающих. Во всех остальных случаях принудительное лечение незаконно.
Во-вторых, пациент обладает всеми правами гражданина РФ, в том числе на защиту адвокатом или юристом. Поэтому человек с психическим заболеванием должен всегда иметь при себе телефон юриста и в случае госпитализации требовать разрешения позвонить ему и пригласить его на встречу. Также он имеет право звонить родственникам: установить связь с внешним миром – это первое и главное, что необходимо сделать в психбольнице.
Пациент может потребовать у персонала бланк заявления об отказе от медицинской помощи и дальнейшей госпитализации. Если медики отказываются его выдать, нужно сделать это через юриста.
«Адвокат может пройти в отделение по письму пациента или требованию родственников. Он нужен, чтобы подать жалобы и заявления, чтобы участвовать в суде о принудительной госпитализации, чтобы фиксировать нарушения», – говорит Котович.
В частности, нарушениями могут быть отказ предоставить звонок или объяснить схему лечения, угрозы, давление, помещения в изолятор. Все это можно обжаловать в прокуратуру или Росздравнадзор. Туда же, а также в Роспотребнадзор можно жаловаться на тараканов, сырую воду и прочие бытовые нарушения.
Суд по поводу принудительной госпитализации проводится в течение 48 часов после подачи заявления, пациента обязаны о нем уведомить. Следует настаивать на личном участии и допуске адвоката, заявлять ходатайства об истребовании документов, проведении независимой экспертизы, допросе врача. В половине случаев суды удовлетворяют жалобы, если линия защиты выстроена правильно, говорит Котович.
Если суд признает госпитализацию незаконной, можно требовать компенсацию морального вреда за саму госпитализацию, за нарушение порядка предоставления медицинской помощи и за незаконное ограничение свободы.
«Главная ошибка, которую нельзя допускать, – конфликт в стиле: «Вы сами все сумасшедшие, отпустите меня!» В психиатрии это звучит как «агрессивен и дезадаптирован». Лучшее поведение – спокойствие, сухость, вежливость, минимум эмоций, много письменных заявлений, отказ от подписания бумаг без адвоката», – заключила Евгения Котович.
Справка «ФедералПресс»:
Начальник управления организации медпомощи взрослому населению минздрава Свердловской области Алексей Столин сообщил «ФедералПресс», что за 11 месяцев 2025 года в регионе направлено 92 ходатайства о недобровольной госпитализации. Областная психбольница рассмотрела 262 обращения по вопросам оказания медицинской помощи, все они признаны необоснованными.
Изображение сгенерировано нейросетью Kandinsky 3.0