Проблемы с отходами стали для Новосибирска уже традиционными. Свалки мусора неоднократно вспыхивали, распространяя неприятный запах по всему городу. Проекты новых мусорных полигонов затягиваются, а на формально закрытые объекты, по словам очевидцев, нередко продолжают свозить ТКО. Своей оценкой ситуации в городе и возможности преодолеть накопившиеся проблемы с «ФедералПресс» поделился общественный деятель и политик, экс-депутат Госдумы, занимавший пост зампреда комитета по экологии, Максим Шингаркин:

«Я являюсь одним из авторов мусорной и экологической реформы, в том числе закона об отходах в производстве и потреблении. Он был принят в 2014 году и должен был вступить в силу в 2016 году, но фактически это произошло лишь два года спустя и после серьезных корректив. Одно из главных изменений – жители должны платить не государству, а частным юридическим лицам, которые занимаются уборкой мусора, то есть региональным операторам.

При этом сами регоператоры государству не платят, и оно расход средств на переработку отходов практически не контролирует. А операторы не заинтересованы в развитии раздельного сбора мусора – когда считается, что они это делают своими силами, тарифы можно повышать.

Вся мусорная реформа пошла не туда. На сегодняшний день она провалена. Планировалось, что в стране должны были в 2023 году ввести около 48 миллионов тонн мощностей по мусоропереработке. Однако сейчас говорят, что только к 2025-2030 годам будет введено в эксплуатацию 5 миллионов тонн мощностей.

Когда сбор средств от населения ведется напрямую, региональные операторы заинтересованы только в росте тарифов. Провести адекватную мусорную реформу можно только в том случае, если изменить схему финансирования и запустить ее через государство.

По первоначальной задумке мусорной реформы, людей должны были стимулировать к сортировке отходов по разным емкостям, но сейчас такой работы не производится. Даже в тех городах, где появлялись разноцветные баки для разных видов ТКО, сейчас они уже исчезли.

В идеале мусор должен перерабатываться полностью, без мусоросжигательных заводов. Глубокая переработка мусора могла бы уменьшить площади существующих полигонов. Однако сейчас мы видим, что площади полигонов сохранились, а в некоторых регионах даже создаются новые. Регоператоры заявляют, что мусора стало больше, средств на его переработку нужно больше – соответственно, происходит рост тарифов.

Получается, за пять лет с момента введения мусорной реформы у нас так и не научились полностью перерабатывать мусор».

Фото: ФедералПресс / Филипп Грузин