Редакция «ФедералПресс» / Юлия Мамырбаева
Калининградская область
10 НОЯБРЯ, 2017
Молодежь стала активнее высказывать свою позицию – и это сигнал, который надо учесть, считает руководитель калининградского филиала Фонда развития гражданского общества, член Общественной палаты РФ Елена Волова. Идеологи думают над тем, как направить эту активность в правильное русло и извлечь из нее, в том числе электоральные, дивиденды. В интервью «ФедералПресс» глава местного филиала ФоРГО рассказала о том, что представляет собой гражданское общество в Калининградской области и есть ли в нем место политике.
– Недавно были озвучены результаты исследования ВЦИОМ, согласно которому 65 % россиян отметили улучшение жизни по сравнению с 2015–2016 годами. А как бы вы охарактеризовали социальное самочувствие калининградцев?
– По данным социологических опросов, которыми обладаю я, большая часть населения Калининградской области считают, что их жизнь не изменилась, для некоторых она стала даже несколько лучше. При этом когда задают вопрос «Изменилось ли ваше материальное положение?», большинство говорит о том, что оно стало хуже и люди стали больше экономить. То есть настроение у людей неплохое, тем не менее, каждый из нас ощущает, что за те же деньги мы уже не можем купить тот набор товаров и услуг, который хотелось бы. Мы отказываемся от того, что ранее было для нас привычно, оно переходит в разряд «купим, но потом». В целом, я думаю, ситуация не критична, раз оптимизм присутствует. Калининградцы ничем не отличаются от жителей остальной России, кроме географического положения и связанными с ним факторами, и, с точки зрения материальной составляющей, положения жизни населения, у нас сохраняется общероссийская тенденция.
– Понятно, что экономические проблемы носят глобальный характер, и все же как на существующие трудности реагирует местная власть, отвечает ли она на запросы общества? И как на эти же проблемы реагируют представители системной и несистемной оппозиции?
– Сегодня в регионе сложилась серьезная повестка дня для всех без исключения: и для власти, и для партий, и для политических активистов – ЖКХ, тарифы, зарплаты, экология. Другое дело, что ответственно заниматься этими вопросами – дело хлопотное и очень сложное. И здесь, конечно, нужны и личностный запал, и организационный, плюс ресурсы. На мой взгляд, региональные отделения партий у нас довольно пассивные. И коммунисты, и либерал-демократы проводят пикеты, общественные акции, но не особо стараются привлечь людей и донести свои идеи. У них, может быть, и получилось, если бы они постарались. К примеру, самые массовые акции тех же коммунистов насчитывают 40–50 человек. Это говорит о том, что нет ресурса, но больше даже свидетельствует о том, что нет задора для того, чтобы развить социальную повестку. Что касается несистемной оппозиции, то, наверное, можно сказать о недавнем открытии штаба Навального. Пока сложно оценивать этот факт. Прошло мало времени, а, судя по сообщениям в СМИ, им пока не до акций: там есть сложности – были обыски, задержания волонтеров.
Если же говорить о позиции региональных, местных властей, то, безусловно, они отвечают на запросы гражданского общества, но не так активно, как хотелось бы. Думаю, что власть не реагирует зачастую не потому, что не хочет, а потому что нет возможностей. Запросов же много, например, на восстановление историко-культурного наследия, объектов, которые заброшены по всей области. Средств на это в бюджете не хватает. Скорее, власть отвечает там, где ей это сделать проще. Например, благотворительная организация «Верю в чудо» хочет открыть хоспис. Уже давно вынашивают идею, ребята молодцы в этом смысле – хоспис, действительно, нужен. Вот на такого рода запросы власть реагирует, ее представители пытаются помочь, поддержать благотворительные, социально ориентированные проекты. А когда речь идет об социально-экономических вопросах, о протестной повестке, то, тут сложнее. Но и каких-то ясно сформулированных, массовых запросов в этой сфере нет. Люди понимают, что инфляция, низкие зарплаты – это проблемы не местной власти. На запросы гражданского общества, касающиеся роста тарифов на коммунальные услуги, например, власти не реагируют. Более того, пока делают вид, что этой проблемы не существует. А, к примеру, задача создания и сохранения рабочих мест – важнейший общественный запрос – находится в компетенции региональных властей, и здесь они предпринимают активные усилия. Власть пытается помочь бизнесу, а это тоже часть гражданского общества. Сложностей в этой сфере много, и, несмотря на то, что существует несколько фондов поддержки малого и среднего бизнеса, власти не могут полностью решить проблемы предпринимателей, но стараются. Поэтому дать однозначный ответ на этот вопрос трудно.
– Гражданское общество – довольно размытое понятие. Что оно собой представляет в Калининградской области? Существует ли оно у нас как таковое?
– Гражданское общество в Калининградской области, безусловно, существует. Другое дело, что у его представителей разный темперамент. Например, у нас активны те, кто хочет участвовать в планировании городской среды, кто борется с точечной застройкой, выступает за сохранение брусчатки, трамваев, общественных пространств. Эта часть гражданского общества – активисты и НКО – не дают дремать власти, они проводят встречи с представителями властных структур, проводят обсуждения, митинги. Активны организации благотворительного толка, они и между собой объединены и свои проекты продвигают очень неплохо. Активны молодежные организации, продвигающие свою проблематику. При этом национально-культурные общества работают в своем традиционном, более спокойном ритме, периодически о себе напоминая.
Главная проблема НКО – в недостаточной информационной поддержке. СМИ игнорируют эту тематику, вынуждая НКО оплачивать публикации, а у общественных организаций нет на это средств. Такого не должно быть в принципе. Сложившуюся ситуацию необходимо в корне менять. В мировом опыте СМИ бесплатно освещают эту важную сферу социальной активности. Я недавно вошла в состав Общественной палаты Российской Федерации, там этот вопрос поднимается очень активно. Общественные организации заинтересованы в том, чтобы их работа была прозрачной и понятной гражданам. Вовлечение в эту сферу деятельности большого количества людей помогает государству решать важные социальные задачи. Общественные организации – это создание профессиональных рабочих мест, оказание большого спектра услуг населению от правозащиты до помощи тяжелобольным людям, от сохранения памятников до волонтерского движения. Надо это разъяснять, пропагандировать, тогда гражданский активизм не будет ассоциироваться у людей и власти с противоправными выходками экстремистов, а станет восприниматься как одна из ценностных категорий жизни современного человека. Отмечу, что и волонтерское движение не может развиваться в информационном вакууме.
– Гражданские активисты региона – это в основном энтузиасты, или есть финансовая подпитка определенных заинтересованных групп?
– Здесь нет политики, поэтому нет и никакой финансовой подпитки. Например, те организации и активисты, которые бьются за Закхаймские ворота, – это тоже гражданское общество. Если бы у них была подпитка, они давно заплатили бы свою арендную плату и прекратили бы кричать, что культурные проекты душат. У нас гражданское общество, в основном, не политизировано. Политические партии – другое дело, но это неактивное, дрейфующее составляющее гражданского общества.
– В последнее время растет активность молодежи, например, сторонников Навального окрестили «навальнятами», из чего понятно, что речь идет об очень молодых людях. Как вы считаете, рост молодежной активности, в том числе политической, это хорошо или плохо?
– Я думаю, то, что молодежь стала активна, – это хорошо. Хорошо, что им не все равно. Мне кажется, что молодые идут не за Навальным, они просто хотят о себе громко заявить. Если раньше политтехнологи считали, что не стоит обращаться к молодежи – все равно они не пойдут на выборы, так зачем тратить на них силы и деньги. Так, сходит кандидат для картинки на телевидении на какой-нибудь студенческий форум, выступит и скажет: «Ребята, я с вами!», ну а выхлоп получим – два-три человека на избирательном участке. Молодежь не брали в расчет и их повестку отрабатывали слабо. Теперь же молодые о себе заявляют, потому что они видят, что с социальным лифтом у нас проблемы, механизмы самореализации очень аморфные, идеологически им тоже ничего не предложено. Власть занимается только частью молодежи – активистами. В «Балтийский Артек» едут активисты, в молодежное правительство вступают активисты, а все остальные сидят дома в интернете, тусуются с друзьями – вот им не предложено ничего. Условно, из десяти человек только три активиста. Что делать с этими семью? Эти молодые люди предоставлены сами себе, им дают образование – и привет. И образование-то зачастую платное. А дальше – перспективы непонятны, особенно у тех, кто не обладает связями и ресурсами.
Хорошо, что задумались о том, что государство должно предлагать, как сейчас принято говорить, образ будущего, создавать какую-то перспективу: неважно, где я живу, в деревне или в городе, хорошо отучившись и хорошо работая, я смогу подниматься по карьерной лестнице и самореализоваться без связей и блата. Молодежь заставила власть этим озаботиться.
Плохо то, что молодежь все время пытаются использовать и прибрать к рукам. Сейчас политтехнологи всех мастей думают, как перехватить молодежную повестку, что предложить молодым людям, чтобы увести их за собой и использовать голоса на выборах. Надо понимать, что у российского «поколения Z» есть свое видение будущего, свои представления о справедливости. Оно основано не на высоких книжных и исторических идеалах, как у их предшественников, а на опыте разочарования их родителей, невозможности и трудности получения образования и работы, на информации о коррупционных скандалах с чиновниками и представителями правоохранительных органов. Поколение Z интегрировано в социальные сети и интернет, их мир уже не только реальный, но и цифровой. Не упустить их, вернуть им долги и дать перспективу – это неформальная и непростая задача. Кто убедит – тому и поверят, и проверят.
– Как вы считаете, отразится ли возросшая активность молодежи на предстоящих выборах губернатора Калининградской области?
– Думаю, пока нет. Результат этих выборов очевиден, альтернативы нет. В списке нет никого, кто способен сагитировать ту самую молодежь, которая не относится к активистам, кто обладал бы харизмой, хотя бы близкой к харизме фаворита этих выборов. Поэтому молодежь либо пойдет, чтобы проголосовать за фаворита, либо не пойдет, потому что посчитают, что фаворит выиграет и без их участия. Все как прежде.
– Многие эксперты отмечают, что в Калининградской области традиционно низкая явка. Каковы ваши прогнозы по явке на выборы 10 сентября этого года?
– Из года в год в списке кандидатов – один лидер. Кампании оппозиционных партий достаточно пассивны, нет задора у людей. Мне кажется, это не только у нас, такое по всей стране, за редким исключением. Я даже не помню, когда были последние выборы с реальной конкуренцией у нас в регионе. То же самое происходит и на выборах, например, в Думу – очень мало внятных кандидатов и идей предлагает оппозиция. Явка на предыдущих выборах губернатора была неплохая (на выборах губернатора в 2015 году явка, по данным областного избиркома, составила 39,5 %. – Прим. авт.), мы совсем не в конце списка, если сравнивать с результатами по всей стране.
Думаю, такая же будет и в этот раз. Список кандидатов уже не изменится – ярких конкурентов у фаворита и близких к нему по рейтингу тоже нет. Поле отработано – выборы были совсем недавно. Думаю, по тем же адресам и пойдут, в тех же организациях и будут работать, поэтому примерно такое же количество граждан придет на избирательные участки, может, чуть больше или меньше, но в районе 40 процентов. Как всегда, немного просядет Калининград. Если, конечно, чего-нибудь не случится – никто сильно не ошибется, не будет никакого скандала, это, прежде всего, касается фаворита гонки. Поскольку осталось всего полтора месяца, я думаю, избирательная кампания пройдет спокойно. Пока я не вижу каких-либо элементов, которые могли бы способствовать всплеску активности в какую-либо сторону, все идет ровно.
Фото: civilfund.ru.