Четвертый месяц жители Тольятти жалуются на удушливый запах неизвестного происхождения. В то время как городские, региональные и федеральные службы изучают его природу и ищут способы оградить местных жителей от вредного воздействия, в автограде крепнет протестное движение. Тольяттинцы утверждают, что их травят крупные химпредприятия, и требуют вывести промышленных гигантов на чистую воду. Что на самом деле происходит с воздухом Тольятти и как решают проблему органы власти, в интервью «ФедералПресс» рассказала руководитель Тольяттинской гидрометобсерватории Надежда Карпасова:

«У каждого промышленного города есть запах»

Надежда Ивановна, каковы основные причины сложившейся в Тольятти напряженной экологической обстановки?

– Исходя из сегодняшней ситуации по содержанию вредных веществ в атмосферном воздухе, экологическую обстановку в Тольятти нельзя назвать напряженной. Напряженной с августа является социальная обстановка. Но ни в коем случае нельзя сказать, что город брошен и власти не принимают никаких мер.

Если все органы власти делают все от них зависящее, почему поток жалоб с августа не прекращается?

– В большей степени социальная напряженность возникает оттого, что в Тольятти усилился характерный запах. Люди стали ощущать его с 2017 года, когда и начались жалобы. У каждого промышленного города есть запах. Чаще он оттеночный и никому не мешает. У нас же в этом году дошло до того, что люди жалуются на раздражение слизистых оболочек. Это говорит о том, что интенсивность запаха в Тольятти очень велика.

Горожане считают, что удушливый запах распространяют химические предприятия. Удается ли это подтвердить?

– Выбросы химических предприятий, да и любые выбросы, обладают запахом, это факт. Но построенные в Тольятти полвека назад заводы работают, как и работали. В своих подозрениях люди дошли до того, что предлагали остановить производства. Не стоит забывать: это флагманы химической промышленности – предприятия, которые приносят в казну деньги и дают рабочие места. Травить людей им без надобности. Напротив, им нужны работники и нужен город, так же, как и они нужны городу. А вину химпредприятий в распространении этого запаха установить не удается, несмотря на постоянные исследования. Мы делаем замеры воздуха по веществам, которые тысячами тонн выбрасываются предприятиями. Когда нет превышений ПДК, подозревать предприятия в обратном нет оснований. Это объективная картина, но когда мы показывали ее, нас обвиняли во лжи и лоббировании интересов промышленников.

«Пришло время разработать критерии запахов в городе»

Если нет превышений ПДК, откуда берется характерный химический запах?

– Не совсем так: у нас фиксируются превышения ПДК. Но не так часто, как хотелось бы основной массе населения. На восьми стационарных пунктах контроля идет мониторинг 23 примесей. Из специфических веществ, которые выбрасываются предприятиями в основной массе – около 40 тонн в год, – мы определяем на постах почти половину. Это немало. Но есть вещества, которые при малых выбросах в неблагоприятных метеоусловиях начинают накапливаться и дают запах. К тому же, срабатывает эффект суммации, когда вещества усиливают воздействие друг друга.

Что за вещества вызывают этот запах?

– 98 % запаха дают органические вещества. К примеру, одним из раздражителей может быть формальдегид. Он не только содержится в выбросах предприятий и автомобилей, но и образуется из других веществ в воздухе и является примесью вторичного загрязнения. Но формальдегид мы знаем и определяем, как и другие основные опасные вещества. Критического положения по ним нет. Однако есть множество веществ, о которых мы не подозреваем.

В городе есть и другие ведомственные лаборатории. Каковы результаты их исследований?

– Все службы – городские, региональные и федеральные – работают, как полагается, но так же в рамках своих полномочий. 13 сентября одновременно в городе действовали пять лабораторий. И ни одна из них не нашла превышений ПДК по основным примесям. Мы определяли 26 веществ. Роспотребнадзор – тоже больше 20 примесей. Тольяттинский госуниверситет искал примеси по своим нормативам. А лаборатория от Центра гражданской защиты мониторила 64 вещества. Не нашли ни одного. Притом, что пробы отбирались в разное время суток. И все наши стационарные посты работали с дополнительными сроками отбора, чтобы уловить изменения в атмосфере.

Как начать исследование группы веществ, которые сегодня не фиксируются лабораториями?

– Для этого нужно органолептическое обследование воздуха (определение показателей качества на основе анализа восприятий органов чувств. – Прим. авт.). Пришло время разработать критерии запахов в городе. Узнать, что это за вещества. И лишь потом – думать, как их определить в атмосфере. С таким предложением я выступила 4 октября на совместном совещании при губернаторе.

Делается ли сегодня для этого что-нибудь?

– Сейчас созданная в Тольятти рабочая группа разрабатывает техзадание на определение качественного состава воздуха. Мы рекомендуем администрации провести исследования во все сезоны года, чтобы иметь полную картину. Только после этого мы увидим качественный состав воздуха в Тольятти и поймем, что в нем находится, кроме этих 23 примесей, какие из них можно ввести в мониторинг и начать определять.

Что мешало сделать это ранее?

– Чтобы было понятней, запах может складываться из десятков и сотен веществ. В городе и регионе нет лаборатории, чтобы их определить. Пока такую лабораторию нашли в Санкт-Петербурге. Кроме того, чтобы определить вещество, на него должна быть предусмотрена методика определения. На него должен быть утвержден санитарно-гигиенический норматив – ПДК максимально разовая и ПДК среднесуточная. И чтобы это вещество в воздухе находилось в определенной концентрации. Определять нужно не следы примесей, а сами примеси. А эта работа не может быть выполнена за один день.

Почему так сложно уловить эти примеси, если жители города часто жалуются на раздражение слизистых оболочек?

– Стационарные посты стоят в тех местах, где забор воздуха идет с перемешивающего слоя. И если люди, перемещаясь по городу, сталкиваются с локальными загрязнениями, то у нас идут усредненные характеристики. Мы выезжаем на место, когда поступает жалоба на запах. Но к тому моменту запаха уже нет. За 2017 год уловить следы этого запаха удалось лишь дважды. В городе нет мобильной лаборатории и оперативной группы, чтобы быстро отрабатывать жалобы тольяттинцев. Разработкой ТЗ на приобретение мобильной лаборатории мы, в том числе, занимаемся в составе рабочей группы при администрации Тольятти.

«Адекватные объяснения до населения, к сожалению, плохо доходят»

Если сегодня пока нет возможности для полноценных исследований воздуха, может быть, стоит бросить силы на рассевание вредных веществ?

– Во-первых, здесь нужно учитывать фактор погоды. Над нами вновь антициклон, и мы вынуждены продлевать период неблагоприятных метеоусловий. Во время штиля рассеивание не удается. Предприятия же не имеют такого краника, как у нас дома, – открыл-закрыл. Они работают в непрерывном режиме. Но и метеоусловия не всегда помогают рассеивать эти примеси. Этому препятствуют и высотки. Город разрастается. В 60-х высотных зданий в Тольятти почти не было. Массовое их строительство началось в 80-е. С социальной точки зрения это был плюс, а с экологической – минус. В последнее время поступало много жалоб как раз от жителей верхних этажей. Промышленные выбросы производятся на высоте более 50 метров, а есть и 100-метровые источники. Если нет рассеивания, все это стоит над городом.

Чтобы исправить ситуацию, власти ждут подходящей погоды?

– Нет, сейчас горадминистрация планирует заказать нам работу по рассеиванию загрязняющих веществ и по изменению всей метеообстановки, из-за которой устоялась такая ситуация. Но и без взаимодействия с химпредприятиями мы не сможем решить эту проблему. Они должны нам сказать, появились ли в их производствах новые примеси, и если да, то какие. Должен быть подробный анализ выбросов. И здесь все зависит от доброй воли предприятий.

Охотно ли крупные промпредприятия идут на контакт?

– Руководители крупных предприятий входят в состав рабочей группы при администрации, куда вхожу и я. Они уже изъявили желание финансово участвовать в приобретении для города мобильной лаборатории, чего тоже не хватает. Плюс они предоставляют результаты замеров своих лабораторий на границе санзоны. А лаборатории «Сибура», к примеру, выезжают по жалобам жителей. В течение октября-ноября «Сибур» предоставлял Тольятти мобильную лабораторию и специалистов из Воронежской области и Башкирии. Она делала маршрутные замеры воздуха. Все это говорит о том, что предприятия не остаются в стороне, несмотря на негатив в их адрес от населения.

Почему, на ваш взгляд, градус социального напряжения не снижается, а негатива не становится меньше?

– В последнее время в социальных сетях негатива все же становится меньше. Но люди по-прежнему выбрасывают в интернет несправедливые, провокационные замечания как в отношении предприятий, так и федеральных служб, заставляя их находиться в положении оправдывающихся. Адекватные объяснения до населения, к сожалению, плохо доходят. Во многом потому, что протестное движение и лозунги «Нас травят» кем-то инициируются. Кроме того, необъективная оценка происходит от незнания. Как человек, который проходил азы химии в восьмом классе, может проанализировать объективность ситуации? Не зная ни химии, ни законов Российской Федерации, люди диктуют, какой службе что делать. Недавно ко мне на прием с вопросами пришла одна общественница. Получила подробные ответы на все, что ее интересовало. А на следующий день я увидела ее в толпе митингующих с плакатом «Росгидромет врет». Я спросила, в чем же вранье? Она сказала: «Меня попросили стоять, вот и стою».

Фото из личного архива Надежды Карпасовой