Минэкономразвития планирует пересмотреть список российских моногородов уже в 2020 году. По прогнозам экспертов, перечень сократится почти в два раза. Предложение министерства о выделении дополнительного финансирования на поддержку моногородов в объеме свыше 18 млрд рублей правительственная комиссия не поддержала. Между тем к теме моногородов неоднократно обращался президент России. Он подчеркивал, что ситуацию надо спасать, ведь от гибели градообразующих предприятий не должны страдать люди. Что делать, когда тащить тяжело и бросить жалко, рассказал в интервью «ФедералПресс» заместитель председателя совета финансово-промышленной и инвестиционной политики Торгово-промышленной палаты РФ, кандидат экономических наук, профессор Сергей Безделов.

Сергей Александрович, о поддержке моногородов президент сказал еще в 2014 году. Был создан Фонд развития моногородов, предусмотрены налоговые льготы для бизнеса. На ваш взгляд, принятых мер поддержки было достаточно?

— Я бы назвал моногорода лакмусовой бумажкой для экономики. Они достались нам как некий трофей советской эпохи. Были крупные градообразующие предприятия, научные центры, военные городки. Жили люди. Наступило новое время, промышленные гиганты терпят убытки, народ уезжает в мегаполисы. Оставшееся население сидит без работы.

По статистике около 30 % моногородов живут относительно стабильно, 30 % находятся где-то посередине. Остальные соответственно в плачевном состоянии. Если бы принятых мер было достаточно, то и проблемы уже не было.

Но я считаю, что говорить только об одних моногородах не надо. Везде есть места, где людям живется плохо, где уровень инфраструктуры, здравоохранения, экономики оставляет желать лучшего. В этом смысле моногород ничем не отличается от другого малого населенного пункта. Правительство не раскрывает все детали этой проблемы.

Как вы оцениваете итог «ударной пятилетки» по оказанию помощи моногородам?

— Ряд достижений есть, иначе мы говорили бы о 100 % упадочных моногородов. Кое-где нашли инструмент поддержки предприятий, создали наукограды. Создана адресная программа поддержки моногородов, она дала свои результаты. Но есть случаи, когда точка невозврата уже пройдена. Можно продолжать поддержку на определенном этапе либо дать деньги людям на переезд. Если дешевле разрушить и расселить жителей, то вывод напрашивается сам собой. Помните опыт Детройта? США не побоялись на это пойти, сейчас сносят опустевшие здания. Нельзя понуждать людей оставаться там, где им плохо. Нужны комплексные решения и индивидуальный подход к каждому городу.

А где-то следует реанимировать градообразующие предприятия: вложиться в производство и не субсидиями помогать, а заказами. Любой организм должен быть самодостаточным и сам себя кормить.

Прежняя программа развития моногородов была признана неэффективной и завершена раньше срока. Разработана другая, которая ставит конечной целью ликвидацию статуса моногорода. На ваш взгляд, правильно ли это?

— Я считаю, правильно. Полагаю, в конечном счете нужно создавать обычные города. Помогать моногородам надо, но на определенном этапе. В России за десять лет пропало с карты страны около 25 тысяч населенных пунктов. Они не имели статуса моногорода, там жили люди со своим укладом. Сколько умерло населенных пунктов на Сахалине, существовавших вокруг бывших рыбных колхозов? Люди даже шторы бросали и уезжали. Сейчас эти городки напоминают Припять. Брошенные в окнах вещи, игрушки, как после радиации. Почему мы об этой проблеме не говорим?

Здесь нужно думать о государственном подходе. Если государству это никак не мешает (исчезновение населенных пунктов), если растут мегаполисы и если это соответствует политике развития, то и проблемы нет. А если мешает, тогда можно говорить о мерах стимулирования.

Сегодня в моногородах есть налоговые льготы и субсидии для нового бизнеса. Но они распространяются не на всех. Поддержку не получают сферы торговли, финансов, недвижимости, лесозаготовки и так далее. Насколько это оправданно?

— На мой взгляд, бизнес должен выстраиваться вокруг уже работающей отрасли. Например, там, где действовал завод черной металлургии, логично будет поддержать с этим связанное производство или переработку. Если раньше было сельхозпредприятие, остались большие ангары по хранению зерна, какой смысл создавать в них наукоград? Во всем нужна экономическая целесообразность. Надо загружать промышленность в таких населенных пунктах флагманскими отраслями, оборонным заказом. Иначе это бессмысленно. Ну не будет моногород расти вокруг банка.

Вы и сами предприниматель. Стали бы вы вести бизнес в моногороде?

— Признаюсь, предприятий в моногородах у меня не было. Тут смотря какой бизнес. В тех успешных городах, которых 30 %, почему бы не попробовать? В других это невыгодно. И, опять же, смотря какой бизнес. Открыть кафе можно. Открывать салон Maybach – это насмешка над людьми. Но проблема у всех одна – всеобщее снижение покупательной способности населения. И, наверное, в моногородах она просто больше усилена. Многие задумываются над натуральным хозяйством. А бизнес не будет работать с теми, кто живет за счет социальных выплат.

Почему, несмотря на меры поддержки, мы наблюдаем недостаточный приток инвестиций в моногорода?

— Потому что это невыгодно. Заставлять предпринимателей не нужно. Необходимы заказы. Здесь, я считаю, нужно включаться государству. Я – за плановость в какой-то степени. Это функции каждого государства, и везде в мире так или иначе это делают. Государство анализирует рынок, понимает, какие рычаги включить и зачем. Если есть возможность нагрузить предприятия заказами, то давайте нагружать. Например, рос моногород вокруг оборонзавода. Давайте ему оборонзаказ. Развивался возле швейной фабрики – пусть они шьют форму для школьников, госслужащих. Это и будет стимулирующая поддержка. Пускать на самотек можно тогда, когда все меры уже исчерпаны и людей проще расселить.

Некоторые моногорода превратили в наукограды. Успешны ли эти проекты?

— В большинстве случаев да. Взять наукоград Саров. Он востребован со своим научным потенциалом. В наукограде Томске число людей, получивших высшее образование, самое высокое в России. Но я бы не выделял наукограды как метод спасения моногородов. Не считаю их универсальным инструментом стимулирования или благосостояния людей. Это проблема корневая. Сложно создавать технологии в чистом поле. Прежде наукоград, потом – инновации. Сначала воссоздать в моногороде нужное количество жилья, больниц и детсадов, а потом говорить о развитии.

Развитие моногородов связывают с территориями опережающего развития. Успешен ли опыт ТОРов?

— Я вообще не сторонник ярлыков. Не вижу смысла говорить об особом статусе стимулирующих зон. На мой взгляд, убыточный проект и на территории опережающего развития останется таковым. А успешный «выстрелит», и не только там. Я бы выделил три импульса сегодня, вокруг которых может развиваться экономика в России, в том числе в моногородах: цифровизация, нефтегазовая отрасль и гособоронзаказ. Можно спорить с таким утверждением, но это доход.

Будем ли мы создавать цифровые моногорода?

— Почему нет? Илон Маск уже разработал ракету, которая благодаря цифровым технологиям обошлась в десять раз дешевле по себестоимости. Цифровизация придет и на крупные градообразующие предприятия. Когда ломаются искусственно созданные административные и логистические барьеры, будут расти маркетплейсы – это спасение. Мобильники есть сегодня даже в деревне. Если построить хорошие дороги, наладить цепочку поставок, это выход для моногородов.

Наконец, может, не спасать утопающих? Пустить города в свободное плавание.

— Я бы так категорично не заявлял. Первое, что надо сделать сейчас, – это провести масштабную ревизию по всем моногородам. Надо просчитать, сколько осталось людей, чем они занимаются, какая инфраструктура, какие дороги. И самое главное – как работают предприятия, как именно и кому можно помочь. Роль государства – все грамотно спланировать. И необходима публичность этой ревизии. Все должны видеть, в каком состоянии находятся моногорода сейчас. И там, где их уже не спасти, решать вопрос с населением.

Фото: ФедералПресс / Виктор Вытольский