Специальная военная операция на Украине подтолкнула нашу страну к острейшему кризису отношений с Западом. Многие считают, что хоть какие-то отношения уже невозможно восстановить. Так ли это, «Федерал Пресс» спросил директора Института международных отношений и мировой истории, профессора РАН Михаила Рыхтика.

Много лет назад вы в одном интервью упоминали об ухудшающемся в США отношении к коллегам-ученым из России. Получается, то, что происходит сейчас, имело корни уже тогда? Можно ли было предсказать нынешнее кардинальное обострение ситуации?

— Разумеется, можно. Специалисты-американисты давно обратили внимание, что Конгресс Соединенных Штатов уже где-то со второй половины нулевых стал полностью антироссийским. Да и санкции, которые принимались в отношении России и некоторых ее политических деятелей, начались задолго до украинских событий. Те, кто занимаются не пропагандистско-агитационной работой, а профессиональным изучением процесса принятия решений в США, не раз писали об этом. Например, мои коллеги из Института США и Канады, Института мировой экономики и международных отношений обращали на это внимание, были научные публикации в профильных журналах, конференции историков-американистов, которые это фиксировали. Я вообще думаю, что самый большой вклад в осмысление и понимание процесса принятия решений в любой стране – и в США в данном случае – вносят именно историки.

Многие сравнивают нынешние отношения России и Запада с периодом холодной войны и «железного занавеса». Некоторые (например, Дмитрий Медведев) заявляют, что всё еще даже и хуже. Как считаете вы?

— Для начала – я вообще не сторонник использования старых терминов для описания того, что происходит сейчас. Термин «холодная война», или, например, «глобализация» – они ведь придуманы журналистами, а не учеными. Это потом уже ученым пришлось наполнять каким-то смыслом придуманное содержание. Ну какая уж тут «холодная война», когда сегодня в прямом смысле слова рвутся снаряды, напрямую поставляется вооружение, гибнут как военные, так и мирное население? Использование старого термина ничего не дает для понимания сути происходящих сейчас явлений.

Если все же проводить параллели, то даже в период так называемой холодной войны между Советским Союзом и США сохранялись академические научные программы, культурный обмен, спортсмены ездили – вспомним популярные фильмы про баскетбол и хоккей [имеются в виду «Движение вверх» и «Легенда № 17». – Прим. ред.]. Сейчас всего этого нет.

Кстати, многие горячие головы грезят прямым военным столкновением мировых держав, условно говоря, коллективного Запада и коалиции России и Китая. Насколько вероятна глобальная война в том или ином виде?

— Многие профессионалы заняты поисками ответа на этот вопрос постоянно. Американские стратеги начиная со второй половины 90-х годов постоянно ведут конференции, даже выпустили несколько книг, которые так и называются – «Следующая война», Next War. То есть люди размышляли, готовились и просчитывали, планировали разные сценарии. Думаю, и у нас такое было. Это первое.

Второе – чрезмерное влияние глобалистов и их мощная пропаганда внушили большой части населения планеты, что мир будет всегда, и это как бы естественно. Но попробуйте рассказать об этом жителям Африки, Ближнего Востока, Балкан, Средней Азии. Не думаю, что у них такое же безоблачное представление о мире без войны, как у жителей Западной Европы или США. Ну и частично вот мы – граждане России – тоже поддались этой мысли. Не понимаю, откуда у нас сформировалось такое благодушное настроение – так или иначе наше граждане участвовали или были вовлечены в конфликты в Приднестровье, на Кавказе, в Средней Азии, Чечне… Сказать, что мы постоянно жили в мире, – это самих себя обманывать.

К сожалению, война была и остается одним из активных инструментов, которые используют государства и другие субъекты мировой политики. Говорить же о том, в какой форме, когда и какие государства будут вовлечены в прямое военное столкновение – тут надо по примеру профессионалов писать несколько сценариев, проводить нормальный политологический анализ, продумывать варианты… Но говорить о том, что войны больше никогда не будет, – это идеализм.

А возможен ли еще мир и сотрудничество со странами Запада? Или мы уже перешагнули точку невозврата?

— Давайте вспомним из истории: сотрудничество – это нормальная форма взаимодействия международных субъектов. Глубина этого сотрудничества зависит от очень многих факторов. Страны, ранее воевавшие друг с другом, подписывают мирные соглашения. Посмотрим на взаимоотношения США и Японии – какими они были и какие они сегодня? Корея и Япония, Советский Союз и Германия – то же самое. Да, воевали, но по бизнес-проектам в 90-е годы Германия была одним из лидеров сотрудничества с нами (даже в нашем Нижнем Новгороде, вспомнить ту же «Люфтганзу»). Поэтому я не говорил бы о том, что всё погибло, всё зачеркнуто, перевернуто и пройдена какая-то непонятная «точка невозврата». Просто придут другие лидеры, будут сформированы другие условия, и будет сотрудничество в той или иной форме. Это нормально, это исторический процесс.

Фото: MFA Russia/via Globallookpress.com