Выступление гимназиста из Нового Уренгоя перед депутатами бундестага по случаю Дня национального траура в Германии спровоцировало грандиозный скандал. Опубликованную в Сети запись выступления школьника цитируют СМИ, соцсети и блогеры. Звучали призывы привлечь ФСБ к изучению обстоятельств подготовки речи подростка. Так, в своем выступлении гимназист отметил, что многие солдаты вермахта не хотели воевать, а погибли они в тяжелых условиях в плену СССР, и их могилы находятся в плохом состоянии.
Волны от брошенного камушка разошлись не на шутку: досталось всем – самому школьнику, учителям и администрации его школы, даже руководителям его города и края. Комитет Совета Федерации по международным делам попросил правительство Ямало-Ненецкого округа (ЯНАО) проверить учебную программу гимназии в Новом Уренгое.
«Мы считаем такие выступления недопустимыми. Просим вас организовать проверку гимназии, включая учебную программу», – обратился первый замглавы комитета Владимир Джабаров к присутствовавшему на заседании замгубернатора ЯНАО Александру Мажарову.
«Ученик поделился своими открытиями о том, что не все немцы хотели воевать, многие хотели просто жить мирно. Это ни в коем случае нельзя расценивать как отношение мальчика к фашизму. Его речь на примере истории этого немецкого солдата призывает к мирному существованию на всей Земле и неприятию войны, кровопролития, фашизма, страданий и насилия как таковых», – заявил мэр Нового Уренгоя, назвав провокацией интерпретацию взрослыми слов школьника.
В свою очередь, в соцсетях бурную дискуссию развернули политологи. Они спорят о том, что же все-таки хуже – то, что сказал мальчик в бундестаге, или реакция на его выступление?
Дмитрий Орлов, политолог:
«А был ли в бундестаге мальчик? А мальчик – был. И сказал он много неожиданного. Неожиданного ли? Скорее такого, чего давно уже можно было ожидать. Германская элита, надо отдать ей должное, долго сдерживалась от демонстрации таких мальчиков. Чувство самосохранения – великая сила. Но вот свершилось. Рубикон – перейден. Меч – пропагандистский – обнажен. А кто к нам с мечом придет»…
Депутаты попросили Генпрокуратуру проверить слова старшеклассника из Нового Уренгоя о том, что не все немецкие солдаты хотели участвовать во Второй мировой войне. По словам зампреда комитета Госдумы по образованию и науке Бориса Чернышова, надо выяснить, кто был инициатором данной речи, это ошибка государства, школы или системный сбой.
Аббас Галлямов, политолог:
«При сильном желании в выступлении новоуренгойского школьника, действительно, можно увидеть реабилитацию нацизма. Вопрос только в том, откуда в наших людях это желание? Вопрос не риторический. Что это? Страх войны? Внутренняя неуверенность и желание с помощью истерики убедить себя, что мы все делаем правильно?..
Есть соблазн списать все это на глупость, но ведь за глупостью тоже что-то скрывается».
Эдуард Коридоров, политконсультант:
«Школьник из Нового Уренгоя сделал то, что обычно делают молодые люди – перешел границу. Или грань. И попал на очень плохую, темную сторону. Конечно, он сделал это сознательно. Конечно, зря. И конечно, ни опыта, ни знаний у него не было, чтобы удержаться от такого шага. И не оказалось рядом никого, кто бы его удержал.
Прощать его не надо. Сечь прилюдно – тоже. В тюрьму сажать – упаси Бог.
А вот почему никто не удерживает взрослых дяденек и тетенек, которые бросились писать письма в прокуратуру, я не понимаю. Ни прокуроры, ни тюрьмы не расскажут молодым, почему преступен фашизм и почему некоторые так старательно его возрождают».
Многие приходят к выводу, что вопрос в общем-то не к мальчику, а к тем, кто корректировал выступление и сокращал его. Если речь идет о жалости к людям, которые не хотели идти воевать и не приветствовали политику Гитлера, то такие неоднозначные моменты надо либо досконально «разжевывать», либо исключать в целях недопущения некорректного толкования, тем более в период бурного расцвета антироссийских настроений.
Глеб Кузнецов, политолог:
«Когда с одной стороны «мы спасли Европу от ужасов гитлеризма и принесли мир народам», а с другой «можем повторить!» – возникает огромное пространство для непонимания и ложных интерпретаций. И – тут уж без вопросов – для конфликтов в той области, где единое понимание во первых полезно, а во вторых – достижимо.
А уренгойцев этих деревенских стоит упрекнуть только в том, что они сдуру в официальную, закрепленную в учебниках, методических материалах и выступлениях руководителей России версию поверили».
Дмитрий Орлов, политолог:
«На мой взгляд, история не сводится к стереотипам восприятия. Далеко не сводится. И требует детального разбирательства. «Так называемый сталинградский котел», «сражался», мирные по намерениям солдаты Вермахта, погибшие в плену – для случайности все это густовато».
Глеб Кузнецов, политолог:
«Мальчик и его неизвестные (со)авторы озвучили тупо ОФИЦИАЛЬНУЮ российскую версию роли немецкого народа в Великой Отечественной Войне. На официальном мероприятии в официальном вполне месте. Я эту версию в школе изучал. И сейчас, листая учебники детей, понимаю, что методисты продолжают так на это смотреть.
Версия звучит так:
1. Немец не равно фашист
2. Большинство немцев были жертвами гитлеризма, а не его соучастниками, большинство немцев не хотело воевать, не разделяло нацистской идеологии
таким образом
3. Мы не можем возлагать на немецких солдат вину за преступления нацизма и зондеркоманд
4. Героический советский воин вел войну не против немцев, а против Гитлера и его клики.
5. Война - это очень плохо
6. Давайте жить в мире, но помнить об ужасах войны, чтобы они не повторились.
Ни слова больше и жестче мальчик не сказал. Просто оперся на историю жизни одного конкретного немца.
Я не берусь оценивать достоверность и историческую адекватность этой версии. Я говорю лишь о том, что эта версия проводилась в качестве официальной в течение многих десятилетий. Лежала в основе советской «борьбы за мир во всем мире» в том числе.
То есть в сегодняшней ситуации всеобщего возмущения гнусным предательством, единственный вопрос, который имеет смысл задавать, – может закончить, наконец, с лицемерием тут. И либо прекратить возлагать на каждого немца вину за все, что происходило. Либо уж в учебники написать все, что у нас по ТВ говорят и в газетах пишут про чудовищных русофобов, собравшихся со всей Европы, чтобы убить русских всех до единого, предварительно помучив, русофобов злобных, тупых, агрессивных, человеконенавистнических, томимых самыми гнусными инстинктами».
«То, что произошло и вся последующая шумиха – большая неожиданность для меня. Мы с сыном готовили речь на семь-восемь минут о его дедушке-герое, который был награжден боевыми наградами. Более подробно были изложены пацифистские мысли ребенка, поскольку он хорошо знает историю и понимает, к чему привела война. Мы подбирали цитаты, готовили речь, но ее урезали из-за регламента. Это и привело к неправильному пониманию. Сын не извинялся, он лишь пытался донести тот факт, что спустя 70 лет мы понимаем: в Германии тоже воевали люди, которые не хотели войны и попали на нее по приказу. Мы имели в виду идею прощения», – пояснила «Комсомольской правде» мама подростка.
Константин Калачев, политолог:
«Хорошо, что новое поколение напоминает нам о существовании таких городов как Новый Уренгой, о том, как велика и многоообразна наша страна, сколько в ней разных людей и мнений, как свободно мы теперь ведем дискуссии, как интересуемся историей, как много проблем нам еще предстоит решить. Сегодня в фэйсбуке Новый Уренгой самый цитируемый город. Прекрасно, что жители Нового Уренгоя, даже школьники, могут теперь свободно посещать Германию, Францию, Англию, Турцию, Таиланд, Филиппины, Грузию, Мальдивы и прочие интересные страны. Жизнь в необъятной нашей России понемногу налаживается... Фашизм не пройдет»!
Кто виноват в произошедшем, и можно ли вообще говорить о чьей-то виновности – тема для дискуссии не одного дня. Эксперты сходятся в одном – не лишним будет обратить внимание на то, как именно преподается история в школах, что именно рассказывают детям учителя, сколько часов уделяется этому важнейшему предмету.
Александр Дюков, Историк, директор фонда «Историческая память»:
«Правильная риторическая конструкция, которой надо обучать не только школьников: «Нацистская война на уничтожение против СССР и населявших его народов является преступлением, значение памяти о котором для современной Европы невозможно преувеличить. Для России эта память столь же носит принципиальный характер, как для Израиля. Мы не имеем никаких претензий к современным немцам, но помним о преступлениях их предков, одетых в форму вермахта и СС. Именно благодаря сохранению памяти о тех страшных преступлениях, мы наглядно видим отличие современной Германии от Третьего Рейха и можем спокойно взаимодействовать с ней, несмотря на тактические разногласия».
Несомненным позором является то, что в России до сих пор нет мемориального комплекса, посвященного памяти жертв нацистской войны на уничтожение. Позорно отсутствие списков сожженных деревень, нацистских концлагерей и гетто, позорно отсутствие соответствующих образовательных программ для школьников и студентов. Если бы этой работой занимались вместо бесконечной и бездарной «монументальной пропаганды» – сегодняшнего скандала могло не быть».