В начале года Благотворительный фонд защиты городских животных опубликовал открытую петицию на сайте Change.org с требованием запретить уничтожение бродячих животных в городах – организаторах ЧМ-2018. Общественники утверждают, что в них начались массовые убийства собак и кошек, которые финансируются властями. На сегодняшний момент петицию подписали более миллиона человек. Однако на количестве убийств четвероногих это не сказалось. В середине февраля жители микрорайона Южный Волжского района Самарской области обнаружили на улицах более десятка собачьих трупов с признаками отравления. О том, почему сегодня истребляют братьев наших меньших, и как это можно остановить, мы поговорили с зоозащитницей, директором самарского приюта для животных «Надежда» Амаль Баевой.
Плохо и неэффективно
– Амаль, столичные общественники утверждают, что в городах – организаторах чемпионата мира по футболу начались массовые убийства животных. У вас такая же информация?
– Что значит «начались»? Они не прекращались. К сожалению, кошек и собак травили всегда. И раньше травили не меньше, а, возможно, и больше. Понемногу до местных властей разного уровня доходит, что так нельзя.
– По-вашему, случившееся в Южном городе – дело рук догхантеров-добровольцев, или все же злоумышленники действовали по найму?
– Какая-то доля потрав приходится на догхантеров-добровольцев. Некоторые из них и не догадываются, что они догхантеры – травят мешающих им животных, так сказать, «по зову души». В основном же это работа по найму. Услугами убийц пользуются службы ЖКХ, управляющие компании, ТСЖ, администрации сельских поселений. Чем дальше от города, тем примитивнее методы решения проблемы бездомных животных – яд или отстрел. Кто бы ни был причастен к трагедии в Южном городе, не думаю, что причиной тому является чемпионат. Хотя бы потому, что Южный город – не Самара, а Волжский район. Это очень далеко от туристических маршрутов и стадиона.
– Почему власти и коммунальщики выбирают такой способ сокращения численности бродячих животных, как убийство?
– Дешево, быстро, преступно, но недоказуемо. А о том, что это неэффективно и опасно для домашних животных, не думают. На уровне администрации города есть понимание, что это не решение. На уровне администраций отдельных районов и сел такого понимания нет.
– Почему убийства неэффективны, если это «быстро и дешево»?
– Потому что это не останавливает приток животных на улицу. На место убитых приходят новые. И все повторяется заново. При этом все больше жителей города не желают с этим мириться, не хотят, чтобы их дети смотрели, как собаки бьются в агонии и умирают. Люди ждут другого, разумного решения.
– Если лица, облеченные властью, до сих пор дают неофициальные директивы на убийство четвероногих, значит ли это, что службы по отлову и регулированию численности бродячих животных не справляются с обязанностями?
– В контрактах по отлову животных предусмотрена стерилизация, вакцинация и возврат на место. А некоторые хотят полного истребления. Да, в этом смысле службы отлова не справляются – они не занимаются тотальным убийством. На самом же деле загвоздка не в отлове.
Разруха в головах
– В чем же главная проблема? И какого «разумного решения» стоит ждать?
– Проблема бездомных животных не в животных, а в людях. В низкой культуре обращения с питомцами, в отсутствии контроля над разведением и ответственности за выбрасывание животных, в большом количестве нестерилизованных домашних собак и кошек. Нужно устранять причины, а не бороться с симптомами, да еще такими дикими способами, как убийство. На дворе двадцать первый век! Проблему надо решать в головах людей и на законодательном уровне. Увы, закон об ответственном обращении с животными не могут принять уже 12 лет.
– Что или кто, на ваш взгляд, тормозит принятие этого закона?
– Сложно сказать. С точки зрения здравого смысла ничто не мешает издать столь нужный документ. Очевидно, происходит какая-то подковерная борьба, причин которой мы не знаем и не понимаем.
– Суть закона об ответственном обращении с животными должна сводиться к санкциям или к предписаниям по надлежащему обращению?
– Суть закона – в поощрении желательного поведения и в наказании нежелательного – налог на нестерильных животных, штраф за выбрасывание на улицу и так далее. Плюс документ должен определить правила игры по разведению животных и предотвращать перепроизводство. Сегодня большой разрыв между профессиональными заводчиками, которые добросовестно делают свою работу, и разведенцами, которые творят, что хотят, и не несут ответственности. Закон также должен определить правила обращения с безнадзорными животными – как отлавливать, куда девать и прочее. А пока в каждом муниципальном образовании свои правила регулирования численности собак и кошек.
– Как говорил Салтыков-Щедрин, строгость российских законов компенсируется необязательностью их исполнения. Уверены ли вы, что появление такого закона решит проблему?
– Закон – это первый шаг. Но без него нельзя двигаться дальше. Что сегодня мы можем сделать с владельцем, который выбросил своего алабая или питбуля на улицу? Ничего, кроме как назвать его нехорошим словом. Наказания он не понесет. С его точки зрения животное – вещь. Захотел – выбросил как ненужный хлам на помойку. Что мы можем сделать, чтобы люди перестали плодить ненужных щенков и котят, а вместо этого стерилизовали бы своих питомцев? Тоже ничего. Лишь уговаривать, объяснять, что всех не пристроить, а выбрасывать в подъезд нехорошо. На идиотов такие уговоры не действуют. А их много.
Боремся со следствием
– Если закона, который так необходим, пока не предвидится, следует ли каким-то образом улучшить работу служб по отлову, чтобы другим не приходилось прибегать к убийствам собак и кошек?
– Вряд ли здесь придумаешь что-то новое и эффективное. Это исключительно вопрос воспитания и культуры. Остальное – борьба со следствием и временные меры.
– Можно ли сегодня способствовать сокращению численности безнадзорных животных на улицах, расширяя имеющиеся приюты или создавая новые? Когда нет возможности влиять на причину проблемы, будет ли это более эффективным способом борьбы со следствием?
– Нет, не будет. На место изъятых придут новые животные. Приюты же нужны для заботы о потерянных братьях наших меньших на время поиска хозяев, чтобы затем пристраивать их в новые дома. Пожизненное содержание в приютах всех отловленных животных нереализуемо.
– В начале интервью мы говорили о сознательном убийстве животных. Но иногда люди идут на это в качестве самозащиты от отдельных собак или их скоплений. Как власти могут обезопасить граждан от собачьих стай, не прибегая к умерщвлению, если все поголовье таких стай уже чипировано?
– Не допускать скопления стай. Этому помогает программа ОСВВ («отлов-стерилизация-вакцинация-возврат» – прим. авт.). Обычно стаи образуются из нескольких поколений одной семьи. Если не давать им плодиться, из двух собак не вырастет стая в десять голов. Еще собаки сбиваются в стаю и ведут себя агрессивно во время «свадеб». Чем больше стерильных сук, тем меньше «свадеб». Как ни крути, программа работает и в том числе защищает от бешенства. Потравы и любые другие виды истребления освобождают экологическую нишу для новых собак. Приходят собаки из пригородов, а вместе с ними новые болезни и риск бешенства. В нынешней ситуации лучше иметь во дворе одну-две привитых стерильных собаки, чем постоянно сменяющихся новых собак. Но как я уже сказала, это меры борьбы с конкретными случаями, а не с явлением. Нужно принять как данность: пока не урегулированы основные принципы обращения с домашними животными, на улицах города всегда будут бездомные собаки и кошки. Как бы их не истребляли и не травили.
Фото: pixabay.com