Одна из старейших либеральных партий России близка к распаду. «Яблоко» с треском провалило все последние крупные выборы – парламентские в 2016 году и президентские в 2018 году. На старте кампании по выборам мэра Москвы в партии разгорелся скандал, грозящий крахом некогда крепкой системе, созданной в 1990-х годах Григорием Явлинским и его соратниками. Выглядит несколько странным, но во внутрипартийный конфликт Явлинский предпочитает не вмешиваться. Это полостью развязывает руки нынешней «верхушке» «яблочников» – Эмилии Слабуновой и Николаю Рыбакову, которые делают все, чтобы не пустить лидера столичного регионального отделения на мэрские выборы в Москве. Почему – рассказал сам Сергей Митрохин в интервью «ФедералПресс».
Сергей Сергеевич, конфликт вокруг вашего выдвижения на мэрские выборы дошел до суда. Заседание уже было?
- Прошло предварительное заседание, по существу вопрос будет рассматриваться 2 июля. Но суд приостановил те решения бюро, которые я оспариваю. Это решения о том, что мы якобы нарушили устав партии, отказав в признании полномочий делегатов (устав это нам напрямую запрещает, и бюро этот пункт нарушило). Второй момент – это то, что бюро предлагает отменить решение о моем выдвижении кандидатом и ссылается на пункт устава, который требует от нас регистрацию новых делегатов конференции проводить в тот момент, когда объявлена конференция. Такое грубое нарушение устава послужило основанием для того, чтобы отменить решение конференции о моем выдвижении в мэры. Конференция свою волю выражала дважды. Первый раз моя кандидатура не была согласована руководящим органом, как требуется по уставу, второй раз была согласована, но вопреки этому решение бюро было таким: они решили силовым путем пресечь мое выдвижение.
Правильно ли я понимаю, что Явлинский был за вас, Слабунова – против?
- Явлинский агитировал за меня на праймериз, он был за меня. В ситуации конфликта он никак свою позицию не обозначал.
Сейчас против меня действует союз федерального руководства и группа сторонников Максима Каца, которую используют как орудие в борьбе со мной. Вопреки воле московского регионального отделения, вопреки воле конференции бюро продавило принятие этих людей в партию, их регистрацию. Опираясь на эту «массовку», как мы их называем, «кацистов», аппарат хочет со мной расправиться. Это последовательный курс.
Сколько это все уже продолжается?
- Тенденция продолжается последние два года – это курс на уничтожение самостоятельности региональных отделений. Все, кто выражает свою позицию, кто проводит самостоятельно какую-то политику, опираясь на программу и устав партии, а не на приказы аппарата, все эти отделения уничтожаются. Яркий пример – Санкт-Петербург. Руководителем был Михаил Амосов. Слишком самостоятельную проводил политику, не слушался указаний из аппарата. Организацию разгромили. Вместо Амосова избрали никому неизвестную женщину, но, видимо, очень послушную – такие качества сегодня ценятся в нашем руководства. Это притом что Питер по стране был второй организацией после Москвы. И отделение разгромили. Это издевательство. Издевательство над моей партией.
Мало того, депутат законодательного собрания Борис Вишневский даже не попал в региональный совет – его просто выбросили. Идет просто уничтожение партии. Ту партию, которую я создавал вместе с Григорием Явлинским, просто уничтожают. Наша партия основывалась на гражданской солидарности людей, а не на диктате партийного центра, который не терпит никакой самостоятельности. По нашим новым правилам, которые ввели в устав, ни одно отделение не может вести самостоятельно избирательную кампанию на местах. Штаб сидит в Москве, назначает своих представителей в регион, и они проводят кампанию.
Подождите, а почему Явлинский молчит и никак не выражает свою позицию? В конце концов, он создавал партию.
- Явлинский, мне кажется, стал заложником этой ситуации. Он сам в ужасе, потому и молчит. Он, видимо, не может уже это остановить. Процесс олигархизации партии приобретает уже необратимый характер.
По сути, у вас задвигаются основатели партии.
- Да, потому что олигархия перемалывает всех. Она господствует, она устанавливает свои порядки, она не терпит никаких возражений. Иваненко напрямую сказал, что они не потерпят никакой самостоятельности.
Но ведь очевидно, что партия растратила свой электорат. Это видно и по парламентским выборам 2016 года, и по президентским. Даже Москва и Питер – ваши традиционные сторонники – не поддержали.
- Знаете, когда я возглавил партию, я стал противодействовать «железному закону олигархии», открытому в прошлом веке политологом Робертом Михельсом. Я стал партию превращать в команду, которая работает не на принципах единоначалия, а в духе командной солидарности. И результат был, пусть и не такой выдающийся, но все-таки в 2011 году партия набрала 3,5% после 1,7% в 2007-м и получила бюджетное финансирование. Я точно знал, что, если сохраню председательство, то в 2016 году партия преодолела бы 5-процентный барьер. Просто мы бы продемонстрировали командное начало, мы бы вытянули эти пять процентов. Но меня аппарат отодвинул, придумал предлог, что нужна ротация в партии (хотя никого, кроме меня, не ротируют – сначала ротировали на федеральном уровне, теперь – на московском).
В 2016 году партия опять провалилась, аппаратная олигархия взяла верх и продемонстрировала те результаты, которые мы имеем, – менее 2%. Ну, и результат Григория Явлинского на президентских выборах. Думаю, если бы я был председателем, у него был бы другой результат.
По вашему мнению, партию «сливают»?
- Да, я считаю, что партию «сливают». Кто этим занимается, я не знаю. Стоит кто-то извне или нет, не знаю. Может быть, никто и не стоит. Просто такие люди пришли к руководству. Им нравится быть большими начальниками, больше их ничего не интересует. Сейчас в стране огромное количество выборов, кроме выборов мэра Москвы. В региональных выборах партия почти не участвует. Мне регионы звонят и спрашивают: почему, мол, нами аппарат не интересуется. Да им просто неинтересны эти выборы. Им интересно Митрохина задвинуть, чтобы он перестал руководить московским отделением. Это продолжается два года. Меня все время призывают вернуться в какое-то стойло в виде Московской городской думы, меня все называют идеальным депутатом. Но в качестве мэра я их не устраиваю. То, что к политической партии обращаются несколько тысяч москвичей и просят выдвинуть меня на выборы мэра, не учитывается. Это путь к деградации партии. Я сказал на бюро, что они превращают партию в политический труп.
Подозреваете, что есть какая-то договоренность за пределами партии? Может быть, с командой Собянина?
- В таких вопросах региональное начальство самостоятельных решений не принимает. Оно всегда руководствуется указаниями сверху. Но я ничего не берусь утверждать, мне это неизвестно. Однако по некоторым признакам прослеживается стремление сделать партию ручной. Это прослеживается, но фактов у меня нет.
Какой может быть результат судебного спора? Если суд поддерживает вас, вы идете от «Яблока», если не поддерживает?..
Самовыдвиженцем я не пойду. Это моя партия, и я хочу идти от своей партии. Если аппарат этого не хочет, для меня это не повод отказываться от выдвижения. Самовыдвиженцем идти нерационально: чтобы получить подписи «Единой России», а без них невозможно преодолеть фильтр, должно быть принято политическое решение. По самовыдвиженцу политическое решение невозможно.
Вы считаете, что оно будет?
- «Яблоко» – вторая партия в Москве по итогам последних выборов. Мэрия не может отказать такой партии в праве участвовать в выборах. Независимо от того, кто будет кандидатом.
А какие договоренности были изначально?
- Было решение конференции о предварительном выдвижении задолго, примерно за полтора года. За мою кандидатуру проголосовала конференция. Потом мне предлагали разные компромиссы: «Ты запусти кацистов в партию, и мы тебя выдвинем». Это официально было сказано. Я ответил, что ради выдвижения партию собственными руками уничтожать не буду.
Какой момент оказался переломным, и начал созревать скандал?
- Наверное, праймериз, которые объявили в апреле. Сначала создали внутри конфликт: бюро своим решением приняло в партию около 200 человек кацистов (мы в московском отделении отказались одним махом принимать идеологически чуждую массовку). Это было сделано намеренно, накануне праймериз. Все эти люди открыто были настроены против меня враждебно. Этим актом мне объявили открытую войну на политическое уничтожение. Процедуру заведомо сделали такой, чтобы я проиграл праймериз. До этих праймериз у нас была абсолютно слаженная команда в московском отделении. Были споры, конфликты, но никогда не было войны. А когда запустили кацистов – началось. Это рукотворный конфликт, созданный аппаратом.
Вообще, есть опасность, что от партии на выборах мэра никого не будет?
- Если удастся меня задвинуть, от партии никого не будет, да. Кандидатов больше нет. Те, кто были, – их никто не знает.
Уточню: если пустят, удастся все же вам пройти муниципальный фильтр?
- Не могут не пустить кандидата от «Яблока». Это будет просто позор. «Яблоко» – вторая партия в Москве. Власти выгодно, чтобы на выборы пошел слабый кандидат. Но я очевидно наберу на выборах гораздо больше голосов, чем те, кто вместе со мной пришел на праймериз.
Судебный процесс сейчас позволяет вам заниматься сбором подписей?
- Да, конечно. Сбором подписей мы занимаемся, потому что решение бюро приостановлено. Как раз судебное решение помогает мне в сборе подписей.
Но у меня еще один суд предстоит. 5 июля.
В связи с чем?
- Это по поводу проведенного мной одиночного пикета около Госдумы против повышения пенсионного возраста. Мне предъявили статью – повторное нарушение, за что полагается 30 суток ареста. Повторное потому, что до этого меня задерживали в Кунцеве якобы за несанкционированный митинг. Я борюсь там с компанией «ПИК», которая хочет отнять у жителей придомовую территорию. Я проводил там собрание жителей, и меня забрали. А через несколько месяцев забрали у Госдумы.
Это еще один штрих к решению нашего бюро: они прекрасно знают, что, если я становлюсь кандидатом, включается иммунитет, и меня не могут арестовать. Руководство партии это знает. Это с особым садизмом решение: не просто задвинуть, но еще и посадить. Я надеюсь, что все-таки смогу выдвинуться, получу иммунитет, а не проведу избирательную кампанию в застенках Лефортово.
Явлинский все-таки должен сказать свое слово в этом конфликте?
Я не хочу его призывать ни к чему. Повторюсь, мне кажется, он в ужасе от того, что происходит, и хочет дистанцироваться от всего. К нему лично у меня никаких претензий нет.
Фото: Арина Карташова / ФедералПресс