«Болотное дело» отозвалось обысками на Урале – в Екатеринбурге, Челябинске и Перми. Пермь, как всегда, отличилась – только в столице Прикамья обыск сопровождался выломанной дверью и «похищением». Журналисты и правозащитники искали пермского активиста Михаила Касимова весь день, на связь он смог выйти лишь вечером. В Челябинске тем временем прошло аж восемь допросов, а екатеринбуржские полицейские проводили обыск в отсутствие фигуранта. Подробнее – в материале «ФедералПресс.Приволжье».
«Болотное дело» отозвалось обысками на Урале – в Екатеринбурге, Челябинске и Перми. Пермь, как всегда, отличилась – только в столице Прикамья обыск сопровождался выломанной дверью и «похищением». Журналисты и правозащитники искали пермского активиста Михаила Касимова весь день, на связь он смог выйти лишь вечером. В Челябинске тем временем прошло аж восемь допросов, а екатеринбуржские полицейские проводили обыск в отсутствие фигуранта. Подробнее – в материале «ФедералПресс.Приволжье».
Напомним, пока официально по «болотному делу» проходят 28 человек. Один из них, Максим Лузянин, признал свою вину и по соглашению со следствием получил 4,5 года заключения. Константин Лебедев, также сотрудничавший со следствием, был приговорен к 2,5 годам колонии. Фабула следствия сводится к тому, что депутат Госдумы Илья Пономарев и оппозиционер Сергей Удальцов обвиняются в организации массовых беспорядков на Болотной площади в мае прошлого года. Фигуранты позавчерашних уральских обысков пока проходят по этому делу в статусе свидетелей.
На самом деле, о том, что обыски и допросы активистов идут в рамках «болотного» дела, стало понятно не сразу. Лишь к вечеру 22 июля СУ СКР отчиталось о проделанной работе, пояснив, что интерес следствия был проявлен к организаторам прошлогодних встреч с лидером «Левого фронта» Сергеем Удальцовым, членом Координационного совета оппозиции Леонидом Развозжаевым (также осужден, дал показания против Удальцова и Пономарева), «и иными лицами, действовавшими по указанию Гиви Таргамадзе». Причем результаты обысков и допросов следователи трактуют в свою пользу: допрашиваемые «подтверждают, что основной целью этих встреч было склонение как можно большего количества людей к участию в оппозиционных акциях, в ходе которых планировалось организовать массовые беспорядки».
В Екатеринбурге организаторами таких встреч оказались два активиста: Александр Бычков и Александр Семухин. Бычкова следователи в городе не застали, он находился в археологической экспедиции, поэтому обыск проводился в его отсутствие. Александра Семухина вообще не обыскивали, а лишь вызвали на допрос в отдел по борьбе с экстремизмом ГУ МВД. Допрос вел местный следователь; Семухин утверждает, что каждый свой вопрос офицер согласовывал с московскими коллегами, которые сидели в соседней комнате.
В Челябинске допросили аж восемь человек. Допросы вели московские следователи, с каждого активиста была взята подписка о неразглашении данных о ходе предварительного следствия. По некоторым данным, следствие интересовали тонкости финансирования челябинских митингов. Один из активистов, Игорь Юдин, на допрос был доставлен в наручниках. Он, якобы, оказывал сопротивление сотрудникам правоохранительных органов, которые остановили его автомобиль не дороге, чтобы пригласить на допрос.
В Перми, тем временем, в квартиру экс-депутата городской думы Михаила Касимова следователи вошли в сопровождении СОБРа. По словам активиста, его разбудил телефонный звонок в 7 утра. По телефону следователь представился и попросил открыть дверь. Михаил Касимов, надевая штаны, успел позвонить председателю «Пермской гражданской палаты» Игорю Аверкиеву. «У меня обыск», - только и услышал правозащитник. По словам Касимова, в этот самый момент полицейские начали выламывать дверь кувалдой. После СОБРовцы удалились, в квартире остались одни следователи. Обыск, по словам Касимова, «проводился без особого фанатизма».
Когда все закончилось, Михаил Касимов попытался написать свой «комментарий» на протоколе обыска. Следователь начал кричать, угрожал изъять ребенка активиста «в органы опеки». После чего Михаила Касимова на машине без номеров вывезли в центр «Э» для допроса.
Игорь Аверкиев забил тревогу. Телефон Касимова молчал, и до самого вечера ни его друзья, ни журналисты не знали, где он находится. Выпустили его только в пять часов вечера.
На сегодняшней пресс-конференции Михаил Касимов заявил, что он «не организовывал встреч с Удальцовым с той целью, которая указана в пресс-релизе следственного комитета», и с Гиви Таргамадзе он не знаком. При этом он не отрицает, что организовывал 1 сентября 2012 года митинг-встречу с Удальцовым, но мероприятие было санкционировано и прошло без проблем.
Михаил Касимов намерен обжаловать постановление Басманного суда Москвы, который дал санкцию на обыск, а так же действия полицейских – он уверен, что не давал ни малейшего повода для вскрытия дверей. К тому же, ни на допрос, ни на обыск ему не позволили пригласить адвоката. Наш собеседник в краевом управлении МВД полагает, что такое поведение СОБРовцев – «инициатива москвичей», сам Михаил Касимов называет это стратегией запугивания. Кстати, в отличие от своих уральских товарищей по несчастью, он отказался давать следователю подписку о неразглашении. Однако ничего о ходе допроса говорить не стал, считая, что Уголовный кодекс и без этой подписи надежно защищает тайну следствия.
Фото - oper.ru