В четверг, 24 апреля, в Свердловском областном суде наконец-то был рассмотрен иск ОАО «Североуральский бокситовый рудник» к независимому профсоюзу горняков. О том, чем отличается российское законодательство от западного и почему эта разница оказалась не на руку РУСАЛу, почему трудовой коллектив по закону не может являться ответчиком, но, тем не менее им является, как алюминиевая компания планировала немедленно исполнить решение суда о признании забастовки незаконной и чем все же закончился этот судебный спор после прошумевшей на весь мир акции протеста горняков, – в материале «УралПолит.Ru».
В четверг, 24 апреля, в Свердловском областном суде наконец-то был рассмотрен иск ОАО «Североуральский бокситовый рудник» к независимому профсоюзу горняков. О том, чем отличается российское законодательство от западного и почему эта разница оказалась не на руку РУСАЛу, почему трудовой коллектив по закону не может являться ответчиком, но, тем не менее им является, как алюминиевая компания планировала немедленно исполнить решение суда о признании забастовки незаконной и чем все же закончился этот судебный спор после прошумевшей на весь мир акции протеста горняков, – в материале «УралПолит.Ru».Выступавшие ответчиками по данному иску представители Независимого профсоюза горняков Валерий Золотарев и Александр Анисимов, а также представители других профсоюзов СУБРа и трудового коллектива, не вникнув в реалии екатеринбургской жизни, застряли в пробках и слегка задержались. Впрочем, пробки, видимо, были не слишком большими, и задержка не вышла за пределы джентльменских приличий.
Основной целью иска РУСАЛа было доказать, что проведенная горняками забастовка была незаконной, представители компании требовали, чтобы в случае удовлетворения их иска решение вступило в силу немедленно. Это, впрочем, вызвало немало вопросов как на предыдущем заседании, так и сегодня – никто не мог понять, что означает «немедленное вступление в силу решения о признании забастовки незаконной», а длинные и путаные объяснения «алюминиевых» юристов пролить свет на этот вопрос так и не смогли.
Ответчики же, наоборот, утверждали, что стихийно прошедшая акция не является забастовкой, ибо забастовка в соответствии с нормами российского законодательства – это «коллективное прекращение работы рабочими и служащими, настаивающими на выполнении их требований администрацией или правительством; крайняя мера, имеющая целью разрешение коллективного трудового конфликта». В данном же случае, как выяснилось в ходе обсуждений, никакого коллективного спора не было, посему акция протеста забастовкой быть названа не может. «Вот, например, в западном законодательстве есть порядка 20 типов забастовок, и там эта акция была бы признана забастовкой. У нас же в законодательстве иначе», - просветил присутствующих в зале один из представителей профсоюзов.
Заседание, которого так долго ждали, не было очень оживленным, юристы мирового алюминиевого гиганта красноречием и остротой ума не блистали, не услышал корреспондент «УралПолит.Ru» (равно как и ответчики и судья Татьяна Соболева) блестящих обличительных речей или хотя бы четких уверенно выстроенных предложений. Складывалось ощущение, что компании было все равно, кто представляет ее в суде, – юристы невнятно отвечали на вопросы, часто советовались друг с другом и порой не могли четко обосновать и разъяснить свои же исковые претензии.
К примеру, с самого начала их в затруднение поставил простой вопрос судьи о сроках забастовки. Дату, когда она началась, они назвать смогли – 26 марта, а вот с тем, когда забастовка завершилась, к единому мнению не пришли. В итоге было решено констатировать, что она все еще продолжается.
У корреспондента «УралПолит.Ru» закрались сомнения в истинности этого заявления. Причиной своего заключения о том, что забастовка продолжается, РУСАЛ называл невыход горняков на работу. Впрочем, после долгих и нудных выяснений ситуации стало известно, что горняки не приступают к работе как раз потому, что им не позволяют к ней приступить. На предприятии работает медкомиссия, которая определяет, может человек работать или нет (комиссия начала свою работу на СУБРе после объявленной шахтерами голодовки – как объясняли представители работодателя, медицинское освидетельствование было необходимо в соответствие с нормами безопасности). «Напомню, что были времена, когда зарплату не платили месяцами, и рабочие голодными спускались в шахты, и никого вопрос безопасности не беспокоил», – углубился в анналы истории рудника Золотарев.
«Фактически люди не работают?», – уточнила судья. «Ну, да», – помявшись, ответил представитель РУСАЛа. Позже, сформировав, видимо, единое мнение по этому вопросу, юристы заявили: «До сих пор нет документа, подтверждающего окончание забастовки. Из-за простоя предприятие терпит убытки». «Ну так пустите вы уже людей-то, чтобы они работали», – не выдержала Татьяна Соболева.
Долго и мучительно юристы пытались ответить на вопрос, сколько все же, по их мнению, людей участвовало в забастовке и кто продолжает участвовать. «Сколько человек начало бастовать, сколько продолжило, сколько закончило и были ли это одни и те же люди?», – спросил представлявший горняков юрист Александр Кислых. «Здесь, я чувствую, какой-то подтекст есть в этом вопросе», – подозрительно прищурился юрист РУСАЛа. В итоге же сошлись на мнении, что начало забастовку 105 человек, затем к ней присоединилось еще некоторое количество горняков, а сейчас ее продолжает «сложно установить точное количество, но кто-то с «Красной шапочки».
Развернулся спор и о выполнении коллективного договора. Отметим, РУСАЛ неоднократно заявлял, что договор выполняется в полном объеме. Сегодня же горняки буквально ткнули окружающих носом в явное противоречие сказанных и написанных слов. «Коллективный договор говорит о том, что на шахтах СУБРа – пятидневная рабочая неделя. Почему же тогда мы в требованиях рассматриваем вопрос о переходе к пятидневной рабочей неделе?», – возмутился один из представителей трудового коллектива. «Условия коллективного договора выполняются в полном объеме», – тихо, но упрямо произнес один из юристов. «Ну как же он выполняется?», – возмущались горняки. «Выполняется», – твердили русаловцы. Судье надоело слушать эти препирания. «Ну что вы от них хотите, – обратилась она к горнякам. – Вы им будете этот вопрос задавать, и они так же будут отвечать».
Еще одним основным моментов, на котором настаивали горняки, было непризнание НПГ ответчиком. Как обосновал Кислых это заявление, ответчиком может являться организация или трудовой коллектив, а НПГ не является ни тем, ни другим.
Заседание продолжалось невыносимо долго – чтобы не собирать с окраин области участников процесса, судья решила закончить рассмотрение иска сегодня же. В одном тексте сложно описать все моменты, из-за которых у сторон возникали разногласия, однако важным в данном случае является именно решение. Почти в семь часов вечера оно было оглашено. В итоге судья постановила, что первичная организация независимого профсоюза горняков не может являться ответчиком по данному делу, им стала часть трудового коллектива «Красной шапочки», которая начала забастовку 27 марта. Сама забастовка была признана незаконной (видимо, судья Соболева решила не отставать от западных коллег), однако горняки уволены не будут. «Максимальная мера, которую может применить работодатель – взыскать с горняков месячный заработок», – отметил Золотарев.
НПГ с решением судебной инстанции не согласился и намерен оспаривать его в Верховном суде. «УралПолит.Ru» будет продолжать следить за ситуацией.