В конце ноября на переговорах в Вене члены ОПЕК договорились о сокращении добычи нефти до 32,5 млн баррелей в сутки с 1 января 2017 года. Страны, не входящие в картель, также призвали к снижению суточной добычи, после чего 10 декабря в Вене состоялась встреча ОПЕК с не входящими в организацию экспортерами нефти. Россия, а также еще 10 стран согласовали сокращение добычи в объеме 1,76 млн баррелей в день. Какие последствия будет иметь беспрецедентный консенсус между конкурентами – в материале «ФедералПресс».
«Рваться выше нам не к лицу»
По мнению главного советника руководителя Аналитического центра при правительстве РФ, руководителя департамента мировой экономики НИУ ВШЭ Леонида Григорьева, на этапе, когда соглашение ратифицировано всеми странами, главной интригой и самым непредсказуемым элементом станет реакция рынка.
«Объем выпадающей добычи составит около 25 млн баррелей нефти. Если бы мы убрали эти объемы без договоренностей, мы бы получили $30-40 за баррель, а теперь ожидается $60-70 за баррель – получаем $20 прироста с барреля. Загадка в том, получим ли мы такую цену или нет», – отметил Леонид Григорьев.
Существующая «нефтяная эйфория» с резким скачком биржевых котировок на $4 за баррель будет краткосрочной, уверен директор по энергетическому направлению, руководитель энергетического департамента фонда «Институт энергетики и финансов» Алексей Громов.
«Те цены, которые мы сейчас имеем – $55 за баррель и выше – вполне достаточно для российского бюджета, и рваться выше нам не к лицу. Не надо стремиться к большему, пока остальные компании и рынок не отреагировали на текущие цены», – подчеркнул Громов.
Как отметил завотделом энергетического комплекса мира и России Института энергетических исследований РАН, заведующий центром изучения мировых энергетических рынков института энергетики НИУ ВШЭ Вячеслав Кулагин, цена в $70 за баррель является точкой, в которой вернется рентабельность нетрадиционных видов добычи углеводородов, и в первую очередь снова активизируются сланцевые проекты. Ставшие триггером для предшествующего снижения цен на нефть, этот фактор снова может оказать на рынок непредсказуемое влияние.
В целом, эксперты солидарны в прогнозе по нефтяным котировкам на кратко- и среднесрочную перспективу: «потолком» мировых цен на нефть является 70 долларов за баррель, а наиболее вероятным диапазоном – укрепление в «коридоре» от 50 до 60-65 долларов за баррель.
«Железки останутся в кладовке»
Среди стран, которые не входят в нефтяной картель, именно на плечи России ложится самая серьезная нагрузка по сокращению объемов добычи: из суточной определенной нормы в 1,8 млн баррелей Российская Федерация обязалась снизить темпы на 300 тыс. баррелей. Мексика заняла по объемам второе место (100 тыс. баррелей), Азербайджан – 35 тыс., Казахстан – 20 тыс. баррелей. Оставшиеся дробные доли приходятся на Судан и Южный Судан, Бахрейн, Бруней, Оман, Малайзию, Оман и Экваториальную Гвинею. Следить за выполнением условий соглашений среди стран, не входящих в ОПЕК, также будет Россия.
Впрочем, эксперты отметили, что страны несколько схитрили уже на этапе подготовки к соглашению и проведению переговоров: практически все государства в четвертом квартале текущего года нарастили темпы добычи углеводородов, приблизившись к историческим максимумам.
«С точки зрения права Россия не имеет перед странами ОПЕК никаких обязательств»
«Добыча у нас в следующем году не упадет, так как установленное соглашением квотирование идет от текущих объемов добычи, а в последние месяцы мы сильно нарастили ее объемы. Сокращение произойдет от максимума. Предполагаю, что в целом в следующем году мы порядка 540 млн баррелей пройдем при более высоких ценах на нефть при более высоком среднем объеме добычи», – отметил завотделом энергетического комплекса мира и России Института энергетических исследований РАН Вячеслав Кулагин.
По его словам, ожидаемой благоприятной конъюнктурой на рынке углеводородов не преминули воспользоваться и другие страны (как ОПЕК, так и не входящие в организацию). «Что касается России, то производственные мощности у нас на ближайшие годы есть. То, что мы согласились на квотирование – не игра, а волевое решение, чтобы стабилизировать рынок», – добавил Кулагин.
Помимо этого, в конце зимы-начале весны часть производственных мощностей российских нефтегазовых компаний традиционно уходит на технический ремонт, что влечет за собой естественное сокращение объемов. Это также может сыграть на руку России в рамках венского соглашения, отметил генеральный директор Фонда национальной энергетической безопасности Константин Симонов.
«В феврале Российская Федерация традиционно выходит на пик, на максимум добычи. Мы уже «застолбили» потенциал для снижения на тот максимум, который будет снижаться плавно, в течение первого полугодия первого года. К тому же, мы всегда сможем подкорректировать заключенное соглашение», – добавил Алексей Громов.
Не окажет существенного влияния на внутренний российский и мировой рынки и ожидаемое сокращение работ в нефтесервисной отрасли. «Как пошутил один из моих коллег, сервисное оборудование, по сути – железка, и она будет спокойно стоять в кладовой, - отметил Леонид Григорьев. – Более того, в состоянии конкуренции обслуживающие компании работают гораздо эффективнее».
«Фактор сланцевой индустрии будет влиять на рынок»
В разрезе геополитических интересов заключенное соглашение прежде всего отвечает потребностям Саудовской Аравии, которая из-за снижения нефтяных котировок получила 35 млрд долларов выпадающих расходов, отметили эксперты. Тем не менее, обновившая максимумы цена в 50-55 долларов за баррель отвечает интересам практически всех стран. В сложившейся ситуации на ее дальнейшее развитие повлияют два фактора: насколько высоко «пробьет потолок» биржевая «нефтяная эйфория» и как среагирует на рыночную конъюнктуру сланцевая отрасль в США и Канаде.
Однако ожидаемое «обрушение» рынка потоками сланцевой нефти может несколько задержаться, отметил Леонид Григорьев. Действительно, на фоне стабилизации цен на нефть в США активизировались нефтесервисники – по данным Baker Hughes, только за последнюю неделю количество работающих буровых установок увеличилось на 21 штуку, до 498 действующих скважин. Однако нетрадиционные виды добычи по-прежнему рентабельны только в условиях высоких цен на нефть.
«Ясно, что фактор сланцевой индустрии будет влиять на рынок наряду с другими факторами сдерживающе. Однако там (в США – прим. «ФедералПресс») почти перестали бурить на новых местах, кроме тех месторождений, где уже есть необходимое обустройство. Также бурильные сервисы компаний работают в кредит, и массовое бурение начнется только тогда, когда у банков возникнет ощущение, что высокие цены стабильны и можно заработать», - пояснил Григорьев.
Тем не менее, самое большое значение на перспективу имеет то, насколько все страны-участницы договора смогут выполнить взятые на себя обязательства – сомнения у аналитиков вызывает как непосредственно сам картель, так и государства, не входящие в организацию. Однако сам факт достигнутых договоренностей продемонстрировал недюжинное мастерство российских дипломатов, отметили аналитики.
«Заключенное венское соглашение – это игра «вдлинную», попытка стабилизировать цену в каком-то определенном регионе. И ключевой вопрос сейчас – смогут ли мировые производители избежать войны между собой и удержать рынок, создав длительный и разумный ценовой коридор», - резюмировал Григорьев.