В Приангарье растет число пожаров, которые комиссия по ликвидации ЧС решила не тушить. Экологи и сами жители бьют тревогу: огонь уничтожает реликтовые леса, к тому же пламя не раз перекидывалось с таких очагов на жилье. Подробности – в материале ФедералПресс.
Впервые в этом пожароопасном сезоне решение не тушить некоторые очаги в лесах Иркутской области комиссия по предупреждению и ликвидации чрезвычайных ситуаций и обеспечению пожарной безопасности объявила в начале июня.
«По информации региональных диспетчерских служб лесхоза на труднодоступных и удаленных землях лесного фонда находятся под постоянным наблюдением лесопожарных формирований и контролируются космическим мониторингом 8 лесных пожаров на площади 24 217 га. По ним прекращены работы по тушению на основании решений комиссий по предупреждению и ликвидации чрезвычайных ситуаций и обеспечению пожарной безопасности субъектов Российской Федерации, – объявило ФБУ «Авиалесохрана». – В их число вошли 2 пожара на площади 18 258 га в Иркутской области».
Комиссия постановила, что данные пожары не угрожают населенным пунктам и объектам экономики, а прогнозируемые затраты на их тушение превысят возможный вред, который огонь может причинить.
«Действительно, когда нет угрозы человеческим жизням, природные пожары власти оценивают исключительно исходя из целесообразности затрат. Нет угрозы перехода на ценные объекты экономической деятельности – нет смысла тратить деньги на тушение, – комментирует для «ФедералПресс» доцент кафедры экономической теории и финансов ИрНИТУ Анатолий Меркулов. – Чаще всего бывает, что подход к таким «нецелесообразным» очагам настолько затруднен, что метод авиатушения представляется малоэффективным – что слону дробина. А иногда и просто опасным, когда речь идет о высадке пожарных-парашютистов».
Гринпис против
Российское отделение «Гринписа» уже обвинило иркутскую комиссию по предупреждению и ликвидации ЧС в незаконности принятого решения о прекращении тушения крупных пожаров в Катангском районе.
«Решение о прекращении тушения лесного пожара может быть принято только в случае, если возгорание действует в зонах контроля лесных пожаров – на труднодоступной территории. В случае с Катангским районом возгорание зарегистрировано в зоне лесоавиационных работ на землях лесного фонда», – пояснили обвинение в незаконности представители общественной организации.
Власти Иркутской области парируют обвинения «Гринписа», обвиняя активистов в использовании устаревших данные о зонах контроля лесных пожаров.
«Территория в Катангском районе еще приказом от 30 марта 2017 года была внесена в соответствующие зоны, – заявили в пресс-службе правительства Приангарья. – Нарушений в действиях региональных властей нет».
Охотники и экологи
Сами жители решение властей в массе своей не одобряют: кто-то боится, что огонь выйдет из-под контроля и все же приведет к человеческим жертвам, другие возмущены циничным отношением к лесу.
«Я считаю, что маленькая группа чиновников не вправе решать, спасать лес или позволить ему сгореть. Это все же народное богатство, а не собственность членов комиссии. Тогда уж надо проводить всенародное голосование. Уверена, большинство проголосует за то, чтобы любыми средствами отстоять самые отдаленные и малонаселенные земли. Нельзя достоверно полагать, что пожарища на далеких территориях области не затронут экологию в Иркутске. Это, во-первых. Во-вторых, в так называемых труднодоступных местах находятся как раз самые нетронутые реликтовые леса. С их уничтожением исчезают и эндемики, как местной флоры, так и фауны, – рассуждает в беседе с «ФедералПресс» активистка, председатель ТОС «Рубин» Любовь Аликина. – Еще один фактор, который говорит в пользу тушения и обязательного исследования очагов после – реальное происхождение этих возгораний. Ведь лесопользователей не раз ловили на том, что поджогами они заметали следы незаконных вырубок. Так что в «естественности» большинства лесных пожаров у меня серьезные сомнения».
Действующие охотники при этом замечают, что даже самые отдаленные от населенных пунктов очаги могут привести к гибели людей.
«В моей практике не раз бывало, что казалось бы такой дальний пожар в гористой местности за десятки километров от ближайшей деревни за считанные часы подходил к жилью. Ветер в другую сторону подул – и все, нет деревни. Не говоря уже о охотниках, их зимовьях, которые власти таким образом на произвол бросают. Мое мнение – тушить надо все, как бывало в советские годы. И не жалеть на лес денег. Это ведь все от жадности: сделали реформу, убрали лесников, за лесом никто толком не следит, сухостой не убирает – в итоге и число пожаров в разы выросло», – делится с «ФедералПресс» бывший егерь, иркутский охотник Петр Брянский.
Слова охотника косвенно подтверждают обновленные данные по лесным пожарам в области. Так, согласно цифрам отраслевой системы дистанционного мониторинга ИСДМ-Рослесхоз, пожар в Катангском районе возник еще 24 мая. К концу первой недели июня он разросся до 24,5 тысяч гектаров. При этом территория возгорания приблизилась к 2,5 километрам от населенной Токмы и к 5 километрам от объектов нефтяного месторождения Иркутской нефтяной компании.
На сегодня, 21 июня, под постоянным космическим наблюдением, то есть под решением «не тушить» находятся уже 33 очага в Приангарье: 21 пожар в Катангском районе, пять – в Усть-Кутском, четыре – в Бодайбинском и по одному – в Тулунском, Усть-Удинском и Казачинско-Ленском районах. Общая площадь «разрешенных» пожаров достигла уже 31,05 гектаров, из них 13531 га покрыты лесом, а 17521 га – лесотундра и заболоченная местность. По сообщению пресс-службы областного правительства, наземное окарауливание «разрешенных» пожаров ведется только на двух очагах в Усть-Кутском районе и на одном – в Катангском.