В России может быть принят закон, регулирующий работу коллекторов – лиц, занимающихся взысканием долгов по кредитам в пользу банков. По крайней мере, президент Владимир Путин на встрече с парламентарием Сергеем Мироновым обещал рассмотреть имеющиеся инициативы. Народный избранник, в частности, предложил включить в документ запрет на передачу третьим лицам долгов без согласия самих должников, ссылаясь на то, что зачастую это полубандитские структуры. Страна действительно переживает эпидемию нападений на граждан со стороны коллекторов.
В России может быть принят закон, регулирующий работу коллекторов – лиц, занимающихся взысканием долгов по кредитам в пользу банков. По крайней мере, президент Владимир Путин на встрече с парламентарием Сергеем Мироновым обещал рассмотреть имеющиеся инициативы. Народный избранник, в частности, предложил включить в документ запрет на передачу третьим лицам долгов без согласия самих должников, ссылаясь на то, что зачастую это полубандитские структуры. Страна действительно переживает эпидемию нападений на граждан со стороны коллекторов.
На днях с заявлением о подготовке законодательных мер, ограничивающих деятельность обнаглевших коллекторов, выступила «команда отважных». «Спасатели, вперед!» – кричат изо всех СМИ спикер Государственной думы Сергей Нарышкин и возглавляющая Совет Федерации Валентина Матвиенко. Комментирует председатель правления НП «Республиканское юридическое общество» Александр Хаминский:
«Сама тема крайне злободневная, что тут скажешь. И дня не проходит без того, чтобы окончательно распоясавшиеся злые и гадкие коллекторы не ломились в двери беззащитных граждан, набравших по недомыслию или скудоумию кредитов, обеспечивать которые оказалось не так просто, как тратить. Вообще говоря, может, это и правда самая насущная из бед России? Вот и президент Путин еще в далеком 2014 году касался данного вопроса. Нужно, нужно «навести порядок»! А кто именно допустил «беспорядок», как всегда в подобных случаях, не столь уж и важно, правда ведь? Ну, да речь не о том. И не об ответственности самих граждан за наступившие в результате необдуманного участия в потребительском кредитовании плачевные последствия.
Поговорим о другом. Например, о том, что и темы такой не должно было бы быть. Об этом ни Нарышкин, ни Матвиенко, отчаянно грозящие пальцем и повелевающие не досаждать отныне задолжавшим по выходным дням и в вечернее время, ни словом не обмолвились.
Предлагаемый ими законопроект носит громкое и надежное название: «О защите прав и законных интересов физических лиц при осуществлении деятельности по возврату долгов». Парадокс в том, что осуществление этой самой «деятельности по возврату долгов» – забавный эвфемизм к насилию, рукоприкладству, угрозам и захвату заложников. Кстати, никак не регламентирующийся на сегодняшний день. Да, законодателям прекрасно известно, что по сути коллекторская деятельность сегодня остается вне правового поля.
Получается почти, как в неприличной шутке: деятельность есть, а утвержденного порядка ее осуществления нет. Зато разрабатываются некие «защитные меры и механизмы».
Зачем, почему и для чего защищать, если можно просто запретить? Этим вопросом светлые головы государственных мужей и примкнувшей к ним дамы не задаются. Переуступка права требования по кредитному договору, в том числе, заключенному с физическим лицом, возможна в случае, если сам договор содержал подобное условие. Так не проще было бы запретить кредитным организациям договоры цессии по обязательствам физических лиц? Или саму «деятельность по возврату долгов»? Тогда вопрос о произволе коллекторах отпал бы сам собой. И банки начали бы относиться к проверке своих заемщиков значительно более строго. Для их же собственного блага.
Или так сильно банковское лобби, которое подобным образом пытается сегодня снять со своего бизнеса нагрузку в виде «плохих» долгов физических лиц, передавая отказников «своим» же микрофинансовым организациям, а затем по цепочке и коллекторам?
«Легкие деньги» падким до них гражданам раздавались банками с той же простотой, с какой теперь их задолженности по всей стране продаются организациям, специализирующимся на их выбивании. Только в отличие от старух-процентщиц и прочих литературных персонажей, нынешние векселедержатели с полным отсутствием щепетильности в выборе средств готовы к обнищавшим семействам применять самые жесткие меры при полном попустительстве властей. Все равно «Закон о банкротстве физических лиц» писался явно не для оказавшихся в долговой яме.
Так что вместо заботы и радения о благе сограждан въедливому уму видится почему-то в этих законодательных полумерах исключительно предвыборный популизм его авторов.
Находясь под надежной защитой крепких ребят из Федеральной службы охраны, они могут себе позволить абсолютно все. В том числе, предлагать больному снотворное вместо положенного ему лекарства. Чтобы не орал. Перед выборами-то».