На прошлой неделе в Москве состоялось пленарное заседание Госдумы, тематика которого была настолько громкой, что даже будучи закрытым для прессы это мероприятие попало в центральные заголовки не только всех без исключения российских, но и многих зарубежных СМИ. Во время этого заседания представители Следственного комитета сообщили о задержании сообщников террориста-смертника, осуществившего взрыв на территории аэропорта «Домодедово». Глава Следственного комитета России Александр Бастрыкин рассказал депутатам Госдумы о ходе расследования, назвал имена исполнителей теракта, а также их сообщников. В беседе с корреспондентом «ФедералПресс» заместитель председателя Комитета по безопасности Государственной думы РФ Геннадий Гудков, насколько это было возможно, приоткрыл двери зала заседания.
На прошлой неделе в Москве состоялось пленарное заседание Госдумы, тематика которого была настолько громкой, что даже будучи закрытым для прессы это мероприятие попало в центральные заголовки не только всех без исключения российских, но и многих зарубежных СМИ. Во время этого заседания представители Следственного комитета сообщили о задержании сообщников террориста-смертника, осуществившего взрыв на территории аэропорта «Домодедово». Глава Следственного комитета России Александр Бастрыкин рассказал депутатам Госдумы о ходе расследования, назвал имена исполнителей теракта, а также их сообщников. В беседе с корреспондентом «ФедералПресс» заместитель председателя Комитета по безопасности Государственной думы РФ Геннадий Гудков, насколько это было возможно, приоткрыл двери зала заседания.«Многое из того, что было сказано на закрытом заседании, является служебной или даже военной тайной, но большого количества секретов не было. Как показало предварительное следствие, заказчиками являются небольшие группы, они и организаторы и исполнители. Теракт в Домодедово совершила небольшая группа, до 7 человек. Эта группа автономная, с точки зрения планирования действия, но она, скорее всего, связана некими идейными устремлениями, возможностью обмена литературой. Напрасно думать, что террористический акт – это большая сложность. Может, я не совсем корректно говорю. Но на самом деле – ломать не строить, большого ума не надо, взрывать – не созидать, достаточно просто достать взрывчатку и быть одержимыми безумными идеями. А в условиях нашей страны, как выясняется, можно хоть черта с рогами провезти и за тысячу километров.
Террористами движет ненависть к государству, к обществу, наверное, в глазах этих людей мы выглядим монстрами, лицемерами, мы люди, которые препятствуют развитию их идей. А центров подготовки террористов много, в том числе, и в России, их география расширяется. Меня иногда спрашивают, как я отношусь к мысли о том, что если бы мы там, на месте, не расстреливали, не уничтожали бандитов из БТРов и танков, а окружали, брали измором, арестовывали, а потом судили, то есть действовали бы в рамках правового государства? Однако не будем забывать – тот, кто взял в руки автомат, взрывчатку, его поздно перевоспитывать. Речь следует вести о профилактике, об отсечении людей случайных, колеблющихся от активной группы, которая уже явно идет на крайности. И, поверьте, что это уже коренное и безвозвратное изменение психики, психологии человека. Что происходит не сразу и не без чьего-то, разумеется, влияния, понятно, но там есть и общие условия. И я вам хочу сказать: теракт это всегда кровавое пиар-мероприятие. Да, это всегда – пиар, кровавый и ничего больше, чем громче, тем лучше. Они пиарят себя, свои идеи. Идеи создания обособленных территорий, на которых будут править исламистские группировки, идеи отделения, безусловно, этих территорий от России, переход на законы жесткого, радикального шариата и, в принципе, они намерены порвать все отношения с Россией, потому что она, по их стойкому мнению, погрязла в грехах и во всем прочем негативе. Это моя личная оценка.
ФСБ очень обеспокоено этим радикальным фактором, фактором обработки идейной, потому что человека, который готов убить себя, его нельзя победить, его можно только убить. Это четко все понимают. Если мы не лишим идейной привлекательности радикальные взгляды, условно говоря, мы не прекратим этот поток, конвейер, который наладили террористы. Защитить всю страну, превратить ее в зону безопасности, стерильную, невозможно физически. Ни один бюджет, ни одна экономика не потянет. Вопрос стоит серьезно. И по действию власти, это моя личная оценка, и по идейному противостоянию, и по многим другим аспектам. Потому что, если недооценить опасность, то я лично очень боюсь, что это не последняя трагедия в Москве и ближнем Подмосковье, коль террорист уже вышел на оперативный простор, он найдет место, где нанести ущерб обществу и людям.
Пусть террористами занимаются спецслужбы. У всех известных террористов очень короткая жизнь, 5-6 лет максимум, и то, если повезет, а так еще меньше. Но сейчас дело не в Доку Умарове, если завтра он будет убит или задержан и предан суду, к сожалению, терроризм не исчезнет. И это главная проблема. И не надо думать, что Египет это исчадие ада, хотя в Египте есть различные радикальные организации, которые действуют вопреки власти. Египет – не главный источник радикализма, поверьте. Просто радикальные группировки действуют, в том числе, и в Египте. Революцию в Египте затеяли граждане, которые просто устали от одних и тех же декораций, устали от самой большой нищеты, ведь в отличие от многих других арабских стран, египетское население живет на порядок хуже. Опасность того, что там исламисты придут к власти есть, теоретически это возможно. Мы с вами лишены возможности этому противодействовать».