Вадиму Салаванюку 26 лет. Два года назад ему поставили страшный диагноз «рак», а потом удалили одно легкое. Чтобы спастись от одиночества и подбодрить других, столкнувшихся с такой же болезнью, он завел станицу в Instagram. Там молодой мужчина делится информацией о своей жизни, а фотографии, посвященные аденокарциноме, сопровождает хештегом «рак дурак». Вадим Салаванюк рассказал «ФедералПресс» о борьбе с раком, реакции родных и отношении к жизни.
«Из моего сердца откачали литр жидкости»
Вадим, когда и как вы узнали о диагнозе?
– Два года назад. Я спортсмен, жил я обычной жизнью, никогда не курил, не болел, даже соплей не было последние 10 лет. ЗОЖ и все такое. И тут, в январе 2016 года, ни с того, ни с сего свалился с температурой и кашлем. Обычная ОРВИ, как сказали врачи. Через три дня спала температура, и я был уже на ногах. Покашливал, но продолжил тренироваться и жить обычной жизнью. Но через два месяца понял, что на тренировках не выдерживаю былых нагрузок и по возвращении домой не мог подняться на второй этаж без одышки. Снова пошел к врачу, сделали флюорографию, сказали, что ничего необычного, просто у меня сердце в три раза больше нормы. Затем кардиолог поставил диагноз «перикардит» Если грубо говорить, то это когда жидкость в сердце скапливается. Отвезли экстренно в больницу, где из моего «мотора» откачали один литр жидкости при норме около 30 мл. Через две недели я был дома с мыслями, что все – я здоров.
Но это уже был рак?
– Да, но до точного диагноза нужно было еще дойти. В общем, через неделю снова началась одышка. Снова больница, снова откачали жидкость, правда еще больше. Жидкость на этот раз отправили на исследования, но никакой онкологии не нашли. Врачи разводили руками, но признавали, что у перикардита должна быть причина, а тут она неизвестна. Лечащий врач, не буду называть фамилий, как-то подошел и откровенно сказал, что не знает от чего меня лечить – по анализам я был практически здоров.
Я начал терять вес, становилось хуже. Родные стали искать других специалистов для более детального обследования. Очень помог профессор Сухарев Виктор Федорович, который лично попросил заведующего провести более широкое обследование и, в первую очередь, сделать КТ (компьютерную томографию – прим.ред.). Судя по анализам, мои лимфоузлы были сильно увеличены. Требовалось продолжать обследование, но я уже понимал, что у меня рак.
«Я завел Instagram, чтобы не сойти с ума»
Говорят, от подобных мыслей можно с ума сойти. Было страшно?
– Не очень. Было обидно, но я понял, что буду жить. Лечиться и жить. До точного диагноза оставалось совсем чуть-чуть. Скажу честно – надеялся на туберкулез. Но через две недели позвонил доктор и сообщил, что у меня умеренно дифференцированная аденокарцинома легкого, а в лимфатическом узле – ее метастаз. Короче говоря, у меня рак легких. Первое желание было найти врача, который бы «отменил диагноз», поставив другой. Но мы понимали, что нужно не искать того, кто «отменит диагноз», а того, что будет лечить. Так начался мой путь в неизведанный мир онкологии…
Тогда же вы завели Instagram?
– Да, именно. Я завел Instagram, который назвал «Вадим против карциномы». Туда я выложил все фотографии, скопившиеся за время болезни, а потом обновлял его постоянно. Да и до сих пор его веду. Ну и другая важная причина: было очень одиноко. Казалось, что я один во всем мире, а против меня – эта болезнь. Сомнений, что выиграю я, не было никаких. Да, я завел Instagram, чтобы не держать в себе весь этот ад, который у меня в голове творился в те дни. Вдруг кому-то мой путь даже поможет.
А что означает хештег «ракдурак»?
– Это популярный хештег по теме. Ну и смех над болезнью помогает.
Вы говорите, что чувствовали одиночество. А как же родные и друзья?
– Понимаете, самое странное, что все они были рядом и постоянно пытались как-то поддержать. Это было ужасно. Они говорят со мной, а я чувствую, что они меня жалеют. В глазах – намек, что говорят с ходячим трупом. Это было очень поганое ощущение. Но потом они научились жить со мной рядом, врачи доходчиво все объясняли и стало проще. То есть я не хотел умирать, я хотел жить. И это желание передалось всем вокруг. Люди поняли, что жалеть не нужно.
«Если хочешь быстро и качественно– плати»
Вы собирали деньги на лечение через соцсети?
– Да. Мне очень помогли мои друзья-спортсмены. Они организовали ни одну благотворительную тренировку, где брали с людей деньги, предупреждая их, для чего они. Получились не очень большие суммы, но эта помощь было очень и очень кстати.
А на что деньги? В нашей стране рак лечат бесплатно.
– Почти все анализы, включая биопсию, я делал в платных клиниках. Это быстрей, а при такой болезни время бесценно. Плюс время, проведенное в палате, тоже нужно оплачивать. К тому же, часть анализов мы отправляли в Англию, а уж сколько было КТ, МРТ и прочих анализов, я уже и не знаю. К слову, иностранные врачи назначили мне препарат, достать в России который было невозможно. Его рыночная стоимость около 1 млн рублей на месяц. В общем, дорого это все, к сожалению. Мы попытались попасть в международную программу по исследованию, в рамках которой мне этот препарат давали бы бесплатно, но не получилось. Пришлось пойти традиционным для нашей страны путем.
Химиотерапия?
– Нет, сначала таблетки. Четыре месяца я пил препарат, который в нашей стране стоит порядка 300 тысяч рублей на месяц. Очень сильно помогли люди, которые переводили на мою карту деньги. Вы даже представить себе не можете, какие это эмоции. Но самое важное для меня было то, что задача таблеток – привести организм к такому состоянию, при котором можно будет делать операцию. Мне должны были вырезать часть легкого.
«Думал, умру от боли»
Вам вырезали часть легкого? Как вы себя потом чувствовали?
– Мне вырезали легкое полностью, потому что в процессе операции появилась такая необходимость. В больнице после операции я пролежал две недели. Не мог лечь около четырех дней на спину, сон для меня в то время был сказкой. Меня никто не предупредил, что нервные окончания начнут срастаться позже, тогда я понял на сколько у меня низкий болевой порог. Как женщины рожают, я не пойму. Кололи постоянно обезболивающие, но в лучшем случае это спасало на два часа. Температура 38 градусов была нормой. Легче стало только после того, как из того места, где было легкое, снова выкачали жидкость. Дальше было все легче и легче с каждым днем.
Вы выздоровели тогда?
– Нет, я не выздоровел. Моя война продолжается. После удаления легкого началась та самая химиотерапия. Опухоль дала осложнения на мозг, поэтому без такого лечения было уже не обойтись, но, в принципе, я был готов. Ощущения от химиотерапии – тошнота и головокружения. Я думаю, в ломке именно так себя чувствуют наркоманы. Есть ничего не мог, а надо было. Продолжал заниматься спортом: гимнастика и легкие пробежки были необходимы, чтобы восстановиться. Выглядел я, в принципе, нормально.
«Все только начинается»
Скажите, что вам запомнилось за время лечения больше всего?
– Несколько вещей. Во-первых, жутко смотреть на лица испуганных людей, ждущих своих результатов. Во-вторых, я понял, что мир полон прекрасных и добрых личностей. В-третьих, я женился.
А какой прогноз? Вы излечитесь полностью?
– Сейчас я в процессе реабилитации и под наблюдением. Врачи прогнозы не делают. Но я знаю, что в своей войне против рака выживет только один. Надеюсь, это буду я. Потому что рак – дурак.
Фото:Вадим Салаванюк