После того как президент Владимир Путин провел совещание по развитию медицины в России, вопросы здравоохранения вновь вышли на первый план. Лечиться – дорого, эффективность системы хромает, чиновники от медицины страшно далеки от народа... В общем, тема глобальная. И сегодня на вопросы «ФедералПресс» отвечает директор Института экономики здравоохранения Лариса Попович.
После того как президент Владимир Путин провел совещание по развитию медицины в России, вопросы здравоохранения вновь вышли на первый план. Лечиться – дорого, эффективность системы хромает, чиновники от медицины страшно далеки от народа... В общем, тема глобальная. И сегодня на вопросы «ФедералПресс» отвечает директор Института экономики здравоохранения Лариса Попович.
Лариса Дмитриевна, на совещании у президента речь шла о наиболее существенных вопросах в сфере отечественного здравоохранения. Какие из них вы бы выделили?
Проблемы российского здравоохранения очевидны. Прежде всего они связаны с малой удовлетворенностью граждан результатами оказываемых услуг. С другой стороны, власть очень недовольна тем, что очень много денег уходит на содержание данной сферы, а эффективность остается минимальной. То есть должна быть рациональность при расходовании государственных средств, но при этом нужно обеспечивать максимальную удовлетворенность населения медицинской помощью.
В поиске этого компромисса, когда требуется больше денег для доступности медицинской помощи, а средства ограничены, возникает ряд вопросов. Не секрет, что население России стареет и ему требуется все большая медицинская помощь. Поэтому затраты на здравоохранение растут. В то же время чем больше мы вкладываем в здравоохранение, тем больше отнимаем у других сфер экономики, особенно в условиях мирового экономического кризиса.
Поэтому основным вопросом, который обсуждался у президента, была проблема повышения эффективности расходов: так ли мы расходуем средства, туда ли их вкладываем, дают ли государственные вложения эффект, как, например, в других странах, когда в процентном отношении уменьшение вложений дает значительно больший эффект.
А какие примеры вы можете привести с учетом зарубежного опыта?
Скажем, Израиль за последние 15 лет увеличил финансирование здравоохранения лишь на 65 процентов, но при этом в стране наблюдается резкое снижение смертности в трудоспособном возрасте. Потому что очень много денег вкладывается, во-первых, в просветительские программы; во-вторых, в программы раннего выявления заболеваний, диагностики и лечения. В-третьих, в программы самодиагностики и организации экстренной помощи.
Вообще, увеличение расходов на здравоохранение до последнего года шло во всех странах Европы, теперь их темпы начали понемногу снижаться. Но при этом европейские страны достигают значительных успехов потому, что вкладывают средства даже не в «стены» (я имею в виду больницы) и технологии, а в отношение населения к своему здоровью. Так, колоссальные деньги вложены в программы по борьбе с курением. Программы борьбы с алкоголизмом не так заметны, но они тоже активно пропагандируются. И очень активно пропагандируется программа самодиагностики и самонаблюдения – самоконтроля. Она так и называется – «Ответственный самоконтроль».
Вы обозначили общую ситуацию в Европе, а как дела обстоят в России?
В нашей стране за тот же самый период, то есть за 15 лет, произошло существенное увеличение финансирования здравоохранения. Причем возросли и государственные, и частные вливания: сегодня – порядка полутора тысяч долларов на человека в год. Из этой суммы около 800 долларов – бюджетные траты, остальное – частные. При этом рост государственных расходов в России наблюдается, но растут и частные инвестиции в здоровье россиян (я имею в виду взносы предприятий на поддержание медицинских учреждений, договоры добровольного медицинского страхования, прямые платежи предприятий или граждан, то есть все, что вне налоговых специальных платежей тратится на систему здравоохранения).
Это хорошо или плохо?
Плохо, потому что аналогичная величина частных расходов (53 процента) – только в США, где очень тяжелое с точки зрения финансовых затрат для граждан страны частное здравоохранение. А вся Европа – на уровне 15–20 процентов. Остальное покрывает государство. При том что там население реально участвует в оплате своей медицинской помощи. В странах, куда более богатых, чем Россия, государство тратит на здравоохранение больше денег. А наша страна как развивающаяся, с пока еще низким уровнем доходов населения, менее обеспеченная, чем, например, Германия, Франция и Италия, берет на себя половину расходов на охрану здоровья граждан.
Насколько я знаю, у нас в стране частные расходы граждан связаны в основном с тратами на лекарства?
Это отдельная тема, заслуживающая пристального внимания. Она не обсуждалась у президента, а жаль. Потому что именно расходы на лекарства и определяют структуру общих затрат на здравоохранение.
Тем не менее вернемся к темам, которые обсуждались у главы государства.
Да. Там говорилось о том, что мы, имея более низкое государственное финансирование здравоохранения, имеем более затратную модель его организации, чем в развитых странах.
То есть деньги на медицину в России тратятся неэффективно?
Можно сказать и так. И это основная болевая точка, которая обсуждалась. В России, например, использование стационарной помощи происходит не так, как в развитых странах – в тех же Израиле, Германии, Франции, США. В мире сейчас используется система организации здравоохранения, когда в стационаре, где очень дорогие койки, где очень дорогие технологии и где действительно очень дорого лечиться, в стационаре человек находится короткое время. И «оборот койки» очень высокий – три-пять дней, от силы неделя. Дальше больные переходят на реабилитацию в специализированные учреждения либо на амбулаторное наблюдение. При этом используются современные телекоммуникационные технологии с привлечением узких специалистов, в том числе среднего медицинского звена.
Это менее затратно?
Конечно! Просто организуется более дешевая, но не менее качественная медицинская помощь. А в России продолжительность пребывания в стационаре – одна из самых высоких в мире и составляет почти две недели. Это неправильно, поскольку наши стационары не рассчитаны на интенсивную помощь. Когда вы туда попадаете, начинается дублирование всех анализов, начинаются долгие дни, когда вы лежите и ждете, когда к вам кто-то подойдет. В субботу и воскресенье вас вообще никто не осмотрит. То есть вы просто используете эту койку не по назначению – она не «завязана» на устранение состояний, угрожающих вашей жизни. Но вас никто не переводит на более дешевый этап оказания помощи. В результате уровень затрат при такой организации очень высокий. Учитывая, что в здравоохранении денег и так не хватает, понятно, что средства, направляемые на стационарную помощь, расходуются неэффективно. Страдают в итоге первичная помощь и реабилитационная.
Минздрав постепенно пытается поменять соотношение, переведя фокус внимания со стационарной на амбулаторную помощь, на наблюдение и реабилитацию. Но процесс идет сложно. Наше население во многом привыкло рассматривать больницу как место, где можно покормиться, пообщаться (особенно для пожилых людей) – то есть как место социального пребывания. Но содержание больничного комплекса – очень дорогое удовольствие. Надо всем понять, что стационар – место интенсивного лечения, где больного выводят из состояния, угрожающего его жизни.
Но одновременно нам нужно строить второе звено – реабилитационное, когда человек из стационара попадет в хорошие условия, где тоже будет круглосуточное наблюдение, но при этом будут уже другие, менее затратные технологии.
В современной России такая технология только зарождается. Например, появилась телемедицина, очень перспективная. Но объяснить населению, почему «избушку на курьих ножках» под названием «стационар» (в кавычках, поскольку там зачастую нет ничего, что соответствовало бы ее статусу, – канализации, горячей воды, не говоря уже о кадрах) нельзя использовать как полноценное медицинское учреждение, очень сложно.
Но стереотип очень стойкий: больница есть – лечиться будем. Желательно – лежа в стационаре.
Примерно так. Но ведь что еще надо для полноценной работы местных больничек? Прежде всего – хорошая дорога, нормальное транспортное сообщение. Я заметила: подобные планы губернаторы и мэры озвучивают, при этом они не умеют донести их до населения, объяснив, что именно люди получат взамен «больнички на курьих ножках».
А что получат?
Систему дистанционного мониторинга и нормальную дорогу к местному пункту здравоохранения. При этом власти должны объяснить населению: либо мы оставляем «избушку», где в сложной ситуации человеку квалифицированно помочь не смогут, либо каждый житель получит возможность оперативно выйти на связь с врачом и в случае необходимости быть доставлен в полноценную больницу.
Но есть деревни, где ни дороги, ни аптеки, ни больницы. А вы говорите о «системе дистанционного мониторинга»?
Надо адаптироваться к современным реалиям, а не жить позапрошлым веком. Например, беременной можно выдать электронный браслет, данные с которого будут передаваться врачу, а в экстренном случае она сможет нажать кнопку на этом браслете и к ней приедет дежурная бригада.
За полсотни верст и на телеге?
Ирония уместна. Но, повторяю, надо стремиться к тому, чтобы создавать нормальную инфраструктуру в здравоохранении, чтобы даже за пятьдесят верст вовремя приезжала бригада скорой. Если нормально объяснить преимущества такой системы, то, по моему мнению, население сделает свой выбор в ее пользу. Есть ситуации, когда нужно «включать голову» и обсуждать с людьми планы, пусть необычные, но очень разумные. Нам нужно переводить архаичную систему здравоохранения на инновационные рельсы.
Но архаизм уходит, извините, вместе с пациентами, которые сегодня готовы болеть, лечиться и даже умирать за счет государства, но при этом мало заботятся о своем здоровье.
Именно так! Поэтому вторая важная сторона касается поведения самого пациента, его ответственности за собственное здоровье. Большинство россиян пока, извините за выражение, наплевательски относятся к своему здоровью. Порой после высокотехнологичной операции, на которую потрачены колоссальные деньги, пациент выходит из больницы и выпивает, курит, ест то, что нельзя... И обратно возвращается в больницу (в лучшем случае). И все насмарку: вложенные в него деньги, как это ни цинично, потрачены впустую. Эту тему тоже надо обсуждать. Как и проблему необоснованных вызовов скорой помощи, когда ее используют как социальное такси.
Тем не менее как бы вы оценили выступление главы государства на встрече, посвященной здравоохранению?
Безусловно, президент во время встречи обозначил болевые точки, но он сделал это очень аккуратно, понимая, что каждое его слово может трактоваться и противниками, и сторонниками реформы здравоохранения. Просто взять и сократить расходы в данной сфере – все равно, что резать по живому. Надо прежде всего оценить степень эффективности каждого направления в такой непростой сфере, как медицина. Настала пора принятия управленческих решений. Главное – не навредить.
Фото: Михаил Голденков