Закрытие Фонда Макартуров вызвало резонанс и среди прогрессивной общественности, и в СМИ. Представители либерального крыла негативно оценивают тренд на прекращение деятельности некоммерческих организаций в нашей стране. Политики тем временем указывают, что никто и не собирался закрывать НКО, просто некоторые из них внесли в список нежелательных, а уж решение о дальнейшей работе в России остается за руководством общественных организаций. Подробности – в материале «ФедералПресс».
Закрытие Фонда Макартуров вызвало резонанс и среди прогрессивной общественности, и в СМИ. Представители либерального крыла негативно оценивают тренд на прекращение деятельности некоммерческих организаций в нашей стране. Политики тем временем указывают, что никто и не собирался закрывать НКО, просто некоторые из них внесли в список нежелательных, а уж решение о дальнейшей работе в России остается за руководством общественных организаций. Подробности – в материале «ФедералПресс».
По информации Минюста РФ, на конец мая 2015 года в России было зарегистрировано почти 227 тысяч некоммерческих организаций (НКО). Согласно данным Росстата, большая часть НКО – 113 тысяч – социально ориентированы. Кроме того, среди официально оформленных 27,7 тыс. организаций – профсоюзы, 27,6 тыс. – религиозные организации, 22,1 тыс. – общественные фонды и 20 тыс. автономных НКО. В 2012 году в российское законодательство был введен термин «НКО – иностранный агент», а согласно введенным изменениям, некоммерческие организации, занимающиеся политической деятельностью на территории России, могут получать финансирование из иностранных источников только в том случае, если они зарегистрируются в Минюсте в качестве иностранного агента. В конце 2013 года число таковых компаний составило, по данным Минюста, около трех тысяч, причем от западных спонсоров они получали около 36 млрд рублей.
На том дело не закончилось – после неоднократных заявлений российских политиков о негативном воздействии НКО на государственную стабильность в нижней палате парламента было решено составить так называемый «патриотический стоп-лист», куда вошли 12 фондов и общественных организаций, которые, по словам авторов декларации, занимаются нежелательной политической деятельностью.
Ноша может быть непосильной
В связи с усугублением украинского кризиса, в котором, по словам экспертов, далеко не последнюю роль сыграли общественные организации, российские власти в 2014 году решили поддержать отечественные НКО, выделив на их развитие в течение двух лет субсидию в размере 660 млн рублей. Деньги были распределены между 45 субъектами РФ, в которых реализуется 71 программа поддержки социально ориентированных организаций. Впрочем, по словам члена Общественной палаты РФ, тележурналиста Николая Сванидзе, возможно, что получить эти средства социально ориентированным и правозащитным организациям вряд ли удастся.
«Конечно, теоретически такая возможность есть, однако практически она очень мала, потому что у российского государства сегодня денег нет – власти считают каждую копейку. И, следовательно, отдается предпочтение тем НКО, которые считаются близкими к власти, то есть здесь играет роль политический фактор. А НКО правозащитного порядка не считаются близкими к власти. Но, отказываясь от иностранного финансирования, мы придем к тому, что организации потеряют возможность работать в правозащитном поле в России», – полагает Сванидзе.
Наблюдатели отмечают, что стремление государства хотя бы частично избавиться от иностранного финансирования общественных организаций вполне объяснимо – потому как в итоге власти смогут взять под контроль политический аспект работы с обществом. Однако дополнительная нагрузка, которую российское руководство намерено взять на себя, является непосильной.
«Стратегия вполне понятна, но беда в том, что это столь же дорого, сколь и нереализуемо. Существует специальный термин GONGO – government organized non-governmental organization, негосударственная организация, организованная государством. На практике выходит, что за счет распределенного бюджета государство просто содержит большое количество декоративных структур, имитирующих НКО, выгодоприобретателями которых являются все те же чиновники или бывшие чиновники. Эти структуры не имеют ни репутации, ни стимула заниматься чем бы то ни было, кроме распределения бюджетных средств и написания отчетов. А в это время настоящие общественные организации продолжают работать, пользуясь ресурсами краудфайндинга и живой энергией гражданской солидарности. Мы видим, что НКО закрываются, переименовываются, перерегистрируются, но деятельности своей не прекращают. Госполитика в этой области способна нанести значительный точечный вред (как получилось с фондом «Династия») и зря потратить много денег. Но убить «третий сектор» невозможно. Люди не перестанут заниматься тем, что для них важно, – потому что для них это важно и потому что тот, кто испытал радость успешного коллективного действия, никогда уже от него не откажется», – уверена доцент кафедры Института общественных наук РАНХиГС Екатерина Шульман.
Черная дюжина
Первым, кто прекратил работу в России, стал пресловутый Фонд Макартуров, который, кстати, находился в сенаторском «стоп-листе». Причем, по словам представителей организации, они занимались лишь благотворительностью. «Эффективная работа международных благотворительных фондов в России, в особенности поддержка ими институтов гражданского общества, стала невозможной после того, как были приняты и начали применяться новые российские законы», – отмечается в официальном сообщении организации.
Эксперты же указывают, что в данном случае речи не шло о новых российских законах – «патриотический стоп-лист» является лишь обращением Совета Федерации, не имеющим под собой юридической силы. Скорее, он был составлен как первое предупреждение иностранным агентам. Однако представители общественности и правозащитники уже назвали сей факт первой ласточкой в негативной тенденции.
По словам Екатерины Шульман, фонд никакая «участь» не постигла: «Патриотический стоп-лист», объявленный членами Совета Федерации под руководством Константина Косачева, – это публичная декларация, не имеющая юридической силы. Сам новый закон о нежелательных организациях (точнее, пакет поправок в ряд законов и УК на эту тему) не начал действовать – еще не было ни одного случая его применения. Администраторами закона являются не СФ, а МИД и Генпрокуратура (составляющие список) и Минюст (ведущий реестр нежелательных иностранных международных организаций)».
Эксперт также указывает, что любая организация может прекратить деятельность в условиях, которые она считает для себя неблагоприятными, недоброжелательными или опасными: никто не обязан тратить деньги на Россию, если здесь это воспринимается как враждебная деятельность. «Но надо помнить, что на данный момент речь с российской стороны речь идет не о запрете, а только о декларации», – отмечает политолог.
«Конкретно по Фонду Макартуров у нас нет никакой информации о причинах такого решения, кроме того, что сообщают СМИ. Вместе с тем в сообщениях СМИ не указано, какие конкретно положения законодательства стали причиной закрытия фонда и в чем состояли препятствия их деятельности. Иностранные НКО, если они не занимаются политической деятельностью в России, не имеют никаких препятствий и успешно действуют, российское законодательство в данной сфере остается достаточно либеральным. Уйдут только те, кто не готов действовать в рамках закона, а это пойдет на пользу данной сфере», – прокомментировал «ФедералПресс» ситуацию председатель комитета Совета Федерации по конституционному законодательству и государственному строительству Совета Федерации Андрей Клишас.
Кроме того, сенатор также отметил, что сегодня сложно прогнозировать, многие ли иностранные НКО решаться уйти из России: «Не могу гадать, многие ли организации решат, что их деятельность подрывает государственный суверенитет Российской Федерации. Могу предположить, что еще не менее одиннадцати».
Речь идет о включенных в стоп-лист Институте «Открытое общество» (Фонд Сороса), Национальном фонде демократии, Международном республиканском институте, Национальном демократическом институте по международным вопросам, Freedom House, Фонде Чарльза Стюарта Мотта, Фонде «Образование для демократии», Восточно-Европейском демократическом центре, Всемирном конгрессе украинцев, Украинском всемирном координационном совете, Крымской полевой миссии по правам человека. Кстати, сенаторы не исключили возможности расширить данный список. Напомним, ранее Минюст сообщал о 24 нежелательных организациях, которые активно ведут свою деятельность на территории нашей страны.
Фото: smi2.mirtesen.ru