На волгоградском металлургическом комбинате «Красный Октябрь», объявленном Арбитражным судом банкротом, выплатили зарплату и возобновили производство. Одновременно в оперативное руководство предприятия вернулись персоны, которые прямо связаны с разными спорными эпизодами. Продукцию комбинат выпускает, но кому и как будет ее поставлять, неясно, поскольку конкурсный управляющий при поддержке губернатора объявил о том, что предприятие не будет пользоваться услугами торгового дома, а именно на нем все контракты. Какие варианты дальнейшего развития событий имеются, что заявляют, а о чем умалчивают власти Волгоградской области? «ФедералПресс» изучил факты и компетентные мнения и представляет самую актуальную информацию о ситуации на крупнейшем заводе спецсталей в России.
Арбитражный суд Волгоградской области ввел процедуру конкурсного управления в отношении волгоградского металлургического комбината «Красный Октябрь» (ВМК) в прошлый четверг. С тех пор на предприятии события менялись с калейдоскопической быстротой.
Первым делом – уже через несколько минут после объявления неожиданного с правовой точки зрения решения Арбитражного суда Волгоградской области – на предприятие при поддержке бойцов Росгвардии зашли неизвестные, потребовавшие для копирования значительный массив документов. Об этом сообщили сразу несколько независимых источников «ФедералПресс» как на самом комбинате, так и в структурах региональной власти. При этом полномочия таинственных гостей никто не подтвердил, но некоторых из них впоследствии видели в окружении конкурсного управляющего ВМК.
Тем же вечером производство на комбинате было остановлено, а спустя трое суток возобновлено. Между этими событиями было несколько громких заявлений, причем в основном со стороны губернатора региона Андрея Бочарова. Со среды на ВМК началась выплата зарплаты. Из каких ресурсов взяли средства, до сих пор неизвестно. Собственных средств у комбината нет – предприятие в последние годы фактически не являлось самостоятельной экономической единицей, а работало внутри группы компаний, лишь «оказывая услуги» по металлообработке. Все финансы проходили через торговый дом (ТД), зарегистрированный в Москве, и АО «Златоустовский электрометаллургический завод» (ЗЭМЗ, Челябинская область). Акционер ВМК Дмитрий Герасименко не стесняясь говорит, что он намеренно вывел налогооблагаемую базу из региона, поскольку, по его утверждению, предприятие подвергалось необоснованным нападкам со стороны регвластей и фискальных органов.
История противостояния
Против самого Герасименко в Волгограде и Москве с февраля 2016 года возбуждено несколько уголовных дел. Его обвиняют в злоупотреблениях и мошенничестве, однако в суд дело против предпринимателя, укрывшегося от ареста на Кипре, не передано до сих пор.
В Волгограде Герасименко появился в октябре 2011-го, когда контролировавший банкротство (объявлено в октябре 2009-го) завода «Красный Октябрь» (ВМЗ) Ростех заявил, что займется финансовым оздоровлением предприятия совместно с Уралвагонзаводом (УВЗ). Арбитражный управляющий ВМЗ назначил Герасименко исполнительным директором завода. Тогда же был создан ВМК, который взял в аренду оборудование завода, перезаключил на себя контракты с контрагентами (счета ВМЗ и связанных компаний были арестованы по делу о банкротстве) и переоформил в свой штат работников. Кто был первым владельцем ВМК, до сих пор неясно. Герасименко утверждал, что это тогдашний гендиректор УВЗ Олег Сиенко. Но он это, как и вообще активное участие в работе ВМЗ и ВМК, отрицает. Однако в ноябре 2014 года на официальном сайте губернатора Андрея Бочарова появилось сообщение о встрече с Олегом Сиенко, где стороны обсуждали техперевооружение «Красного Октября», причем правительственный ресурс утверждал, что «эта компания (УВЗ) сегодня ведет модернизацию металлургического комбината». Но к тому времени ВМК уже был собственностью швейцарской Red October International.
За последующие два года было запущено почти 50 процедур торгов имущества ВМЗ, но большинство из них было отменено из-за отсутствия участников. Крупнейшими разыгранными лотами стали акции «дочек» завода-банкрота: ОАО «Волгоградский механический завод» и ОАО «Волгоградское металлургическое объединение» – на них и числилось основное производственное имущество ВМЗ. В итоге структуры Герасименко выкупили их примерно за 500 млн рублей, что в 10 раз меньше стартовой цены лотов. Это сейчас и вменяют в вину коммерсанту. По версии следствия, Герасименко в сговоре с арбитражными управляющими ВМЗ и еще целой группой «неустановленных лиц» провел операции не в интересах должника, чтобы затем раздать его имущество дешево своим же структурам. Подозреваемый оппонирует: все процедуры прошли публично, утверждены советом кредиторов, а торги состоялись на открытой электронной площадке.
Небанальный прецедент
Параллельно с уголовным преследованием владельца ВМК несколько раз возбуждались и банкротные процедуры против самого комбината. Одна из них завершилась мировым соглашением, а вот возбужденная по инициативе налоговой окончилась объявлением предприятия банкротом. При этом все реестровые долги в процедуре наблюдения, в том числе и самой налоговой (в общей сложности около 600 млн рублей), ВМК погасил. Последние 8 млн задолженности оплачены были дважды – средства внесли ТД и ЗЭМЗ, но налоговая продолжала настаивать, что нарушена процедура. «Если вам неправильно заплатили, по-моему, уже три раза, так вы хоть деньги верните», – заявил в суде представитель ЗЭМЗ. Представитель ИФНС настояла на том, что возбуждение процедуры в отношении ВМК необходимо на основании 120 млн задолженности по налогам текущего периода, а также плохого баланса предприятия за прошлый год. По нему при выручке в 6,3 млрд у ВМК больше 2 млрд операционный убыток и примерно столько же – кредиторская задолженность. Заявления ВМК, что кредиторка – это обязательства перед акционером, а не третьими лицами, не убедили судью.
«Ситуацию, при которой суд вводит процедуру конкурсного производства по итогам наблюдения в отсутствие соответствующего волеизъявления кредиторов, нельзя назвать ординарной. Все же законодательством установлено, что это прерогатива включенных в реестр кредиторов – определять, возможно ли прекратить банкротство, оздоровить предприятие, или необходимо приступить к ликвидационной процедуре, каковой и является конкурсное производство. По сути, суд самостоятельно разрешил вопрос о возможности восстановления платежеспособности должника, что встречается нечасто, – рассуждает партнер юридической компании VEGAS LEX Александр Вязовик. – Поскольку на текущий момент полный текст решения суда (по состоянию на 15:00 мск 15 ноября) не опубликован, сложно сказать, чем руководствовался суд».
«Вероятно, лицам, заинтересованным в прекращении процедуры, не удалось доказать наличие таких оснований. Такое бывает. В то же время они не лишены возможности обжаловать решение о введении конкурсного в вышестоящих инстанциях», – отмечает партнер юридического бюро «Падва и Эпштейн» Антон Бабенко. При этом, указывает он, уже сложилась судебная практика, препятствующая включению в реестр требований кредиторов, обязательств по корпоративным долгам.
Одним днем
Опрошенные «ФедералПресс» юристы единодушны: конкурсное производство – это ликвидационная процедура, то есть его целью является распродажа активов должника и распределение полученных средств между кредиторами. При этом и арбитражный управляющий Сергей Харченко, и губернатор Андрей Бочаров заявляют о «финансовом оздоровлении» и восстановлении работоспособности ВМК.
Главный вопрос, на который нет ответа, – как будет работать ВМК дальше. Андрей Бочаров заявил, что должен быть создан наблюдательный совет, который разработает антикризисный план и представит его к 1 декабря. Получить пояснения по поводу того, каким образом он будет сформирован, какими полномочиями и на основании чего будет действовать, редакции не удалось. Как и прояснить заявления губернатора о готовности оказать финансовую помощь (бюджетное кредитование регионам запретили в 2015 году – прим. ред.). В пресс-службе губернатора в течение недели обещали ответить на запрос «ФедералПресс», заявляли, что согласовывают его с профильным комитетом, но в итоге от комментария отказались. Среди вопросов, на которых не получили ответа, остались также, например, вопросы, почему власти региона некоторое время игнорировали обращения ВМК до того, как предприятие получило статус банкрота.
Опрошенные работники комбината на условиях анонимности сообщили, что не понимают сегодняшний статус. «Нет не то чтобы никаких гарантий, никакого понимания – на кого, как и как долго будем работать», – рассказал один из инженерно-технических работников.
Интересно, что группа сотрудников уже обратилась в прокуратуру, – новая администрация завода не пускает их на рабочие места без объяснений. Причем, что странно, речь идет о работниках отделов, которые на ВМК считались «прикомандированными от Ростеха». При этом в кулуарах именно Ростех считают главным кандидатом в потенциальные инвесторы.
Руководитель общественного движения «Народ – «Красный Октябрь» – сила в единстве» Сергей Дорохов отмечает: «Очень нужны деньги. На сегодняшний день я не вижу инвестора. А каждодневные совещания со стороны администрации, уверен, только вызывают нервозность у работников. Нужны конкретные действия, мероприятия и вложения порядка 2–3 млрд рублей уже сейчас, чтобы завод переформатировать, сделать самостоятельной хозяйственной единицей, а не частью финансовой системы группы «Красный Октябрь». «Я хотя и системный оппонент Дмитрия Герасименко, но надо отдать ему должное – предприятие работало и, судя по всему, приносило прибыль. Но не стране и региону, а ему лично», – добавил Дорохов.
Общественник также удивлен назначением на менеджерские посты в новой администрации ВМК «некоторых лиц, с которыми ассоциируются черные времена завода». Это, например, бывший гендиректор и ВМЗ, и ВМК Валерий Явецкий. Он, кстати, сам в долгу у ВМК. Согласно подтвержденному кассационной инстанцией решению, бывший гендиректор незаконно начислил самому себе премий общим размером 13,4 млн рублей.
По сведениям «ФедералПресс», зарплатные платежи прошли со счетов, никак не связанных ни с ВМК, ни (по крайней мере прямо) с региональными властями. Кто сделал такой «подарок» и как будет развиваться финансово-хозяйственная деятельность, пока абсолютно неясно. Известно только, что Андрей Бочаров публично раскритиковал как недопустимую модель с использованием ТД, что вызывает удивление. Во-первых, конкурсный управляющий уже допустил, что ВМК будет создавать еще один «торговый дом», во-вторых, такая модель является обычной практикой.
Отраслевой эксперт Леонид Хазанов напоминает, что продажи сортового проката, метизов на комбинате «Евраза» идут через торговую компанию, у НЛМК и РУСАЛа – также собственные торговые дома. «В этом нет никакого криминала, – говорит Хазанов. – Губернатор, конечно, мог бы повлиять на положение ВМК. Например, пообщался бы с главой управления ФНС по региону и попросил бы не накалять ситуацию. А сейчас от губернатора нужно одно: чтобы «Красному» не мешали спокойно работать. Я не припомню норм законодательства, которые бы мешали акционеру находиться за границей, а торговому дому – в Москве».
Директор Института актуальной экономики, кандидат юридических наук Никита Исаев объясняет главный вызов ситуации так: «Говорить о том, способны ли власти, силовые структуры и кто угодно еще повлиять на конкретный вопрос, зависит не от буквы закона. В стране почти все решают группы людей, которые «сидят» на бюджетах госкорпораций и сырьевых компаний. Так что способность урегулировать что-то на уровне губернатора или, например, полпреда зависит от влияния физических лиц. Если способен тот же Бочаров обеспечить лоббистские ресурсы и договоренности в Москве с теми, кто является интересантом по этому предприятию, то он сделает это. Не способен, окажется его «крыша» слабее тех, кто занимался рейдерством этого предприятия, – то получит, простите за откровенность, пинка. В том числе может потерять свою должность», – подытоживает эксперт.
Фото: пресс-служба администрации региона