Прошло почти две недели со дня совещания правительства с нефтяниками, на котором стороны договорились о фиксации цен на бензин и дизельное топливо до марта следующего года. 12 ноября Владимир Путин встретился с членами правительства, где вице-премьер Дмитрий Козак доложил о текущей ситуации на топливном рынке страны. И она оказалась непростой. Подробности – в материале «ФедералПресс».
Стабилизирована и заморожена
В понедельник президент страны провел встречу с правительством, затронув на ней результаты достигнутых договоренностей с руководителями крупнейших нефтяных компаний России.
«Ситуация стабилизирована, цены заморожены, и они будут такими сохраняться с учетом инфляции, с учетом изменения налогового законодательства до конца марта, – сообщил вице-премьер Дмитрий Козак. – Была достигнута договоренность, что с 1 ноября цены замораживаются, был подписан соответствующий протокол. 7-10 ноября со всеми нефтяными компаниями были подписаны соглашения, где до каждой нефтяной компании доводились параметры поставок на внутренний рынок на биржу и на мелкооптовый рынок объемов нефтепродуктов в объеме, который соответствует поставкам в соответствующем месяце 2017 года плюс 3 %. А также определены ценовые параметры в региональном разрезе по каждому субъекту РФ, какая должна быть цена оптовых поставок нефтепродуктов в каждый субъект РФ по историческому принципу».
Однако подобные обязательства взяли на себя лишь лидеры отечественной нефтяной отрасли. Так называемые независимые АЗС предпочли от них уклониться и продолжить работать по-старому, что естественно не могло остаться незамеченным на правительственном уровне.
«Поставлена задача ФАС и Минэнерго РФ проанализировать в региональном разрезе все сети независимых АЗС – а они занимают 62 % рынка нефтепродуктов – на предмет монополизации. Очень часто, несмотря на их большое количество, владельцами являются одни и те же лица и действуют в нарушение антимонопольного законодательства. Такой анализ будет проведен до конца декабря, и в случае, если будут выявлены компании, которые занимают на розничном рынке монопольное положение, с ними тоже будут подписано соглашение (о мерах по стабилизации внутреннего рынка нефтепродуктов – прим. редакции), – отметил Козак. – Что касается добросовестности независимых АЗС, даны поручения Федеральной антимонопольной службе, Роспотребнадзору, Росстандарту обеспечить усиленный контроль деятельности независимых АЗС с точки зрения качества продукции, которую они поставляют. Особое внимание обратим на тех, кто будет обеспечивать себе повышенную маржинальность по сравнению с параметрами, которые заданы решениями правительства».
Хотели-то как лучше, получилось как получилось
После фиксации цен на АЗС, принадлежащих ВИНК, оказалось, что бензин дорожает благодаря действиям крупных оптовиков, попросту говорят, спекулянтам, желающим нажиться при любых условиях.
Зато потери несут именно те, кто подписал соглашения с правительством. «Сегодня наши потери, упущенная выгода за 4 месяца, которые мы прикладываем для стабилизации, – около 8,5 млрд рублей», – признал президент «Лукойла» Вагит Алекперов.
«Сам механизм регулирования цен на топливо с помощью соглашения с нефтяными компаниями неправилен, потому что не является рыночным. И он не может функционировать на 100%, потому что далеко не все участники рынка в нем участвуют. Есть мелкие компании, есть трейдеры, которые занимаются перепродажей, то есть зарабатывают именно на разнице в цене, так что далеко не весь рынок можно с помощью этой договоренности охватить, – констатирует аналитик банка Raiffeisen Андрей Полищук. – Кроме того, когда применяются подобные методы «ручного управления», это негативно сказывается в первую очередь на инвестиционной составляющей, причем на инвестиционной составляющей не только этого сектора, а даже страны в целом».
Страдает непосредственно и сам государственный бюджет, лишившийся из-за чрезмерного административного регулирования на топливном рынке 72 млрд рублей.
«В результате административного регулирования рынок бензина в России потерял ликвидность. Производство и продажа бензина в среднем приносит убыток в 2 рубля за литр или 2,7 тыс. рублей за тонну. Это видно из отчетов компаний за 9 месяцев, опубликованных на прошлой неделе. Это видно и из разницы цен на бирже и из скачков цен на АЗС. На внутреннем рынке России в этом году будет продано 35 млн тонн бензина и 33 млн тонн дизтоплива, то есть убытки участников рынка составят 175 млн рублей», – сетует Рустам Танкаев, генеральный директор компании «ИнфоТЭК-Терминал».
Если события продолжат развиваться в том же духе, то нефтяные компании не смогут проводить модернизацию и техническое перевооружение принадлежащих им НПЗ, они сократят выплаты дивидендов, урежут финансирование социальных программ. Производство бензина и дизельного топлива будет падать, их качество ухудшаться, неминуемого разразится сильнейший кризис в виде дефиците топлива на рынке, спекулянты вздуют цены до 200-250 рублей за 1 литр.
«Топливное соглашение – это временная мера, она не является рыночной. А все, что не является мерой рыночной, в любом случае рано или поздно завершает свое действие, – считает Дмитрий Лютягин, независимый эксперт по нефтегазовому сектору ТЭК. – Если не будет предложено какого-то постоянного механизма влияния на цену на топливо или изменения в налоговом законодательстве (возможно, должен быть скорректирован налоговый маневр), то, соответственно, должно произойти одномоментное увеличение цены на нефтепродукты на АЗС с момента окончания действия соглашения».
На самом деле надо лишь наладить надежный контроль при реализации моторного топлива, это может принести в государственный бюджет, минимум, 600 млрд рублей. Нужна лишь политическая воля для наведения элементарного порядка. Вот ее нам как раз и не хватает.
Игра не по правилам
Чем же так провинились независимые АЗС, помимо нежелания стабилизировать цены на продаваемое топливо? Тут все непросто и они лишь вершина айсберга, формировавшегося внутри России в течение многих лет.
Дело в том, что доля контрафактного и суррогатного моторного топлива достигает на российском рынке 60 % – такую цифру приводят эксперты комитета по энергетике Российского союза промышленников и предпринимателей. В Росстандарте считают иначе, называя 11 %, хотя и выявляют суррогатное топливо на каждой восьмой АЗС. В Минэнерго РФ говорят о 30 %. Источником контрафакта являются обычно небольшие нефтеперерабатывающие заводы (НПЗ), официально перерабатывающие нефть в технический бензин, пригодный для использования в качестве растворителя для лаков и красок.
Но это лишь по документам. В реальности им заправляют баки автомобилей: стоит он дешевле «обычного» бензина, платить акцизов с него не надо. И поэтому все счастливы: автомобилисты могут сэкономить, дельцы теневого рынка – получить хорошую прибыль. Вот только двигатели от такого употребления бензина быстро приходят в негодность, требуя ремонта.
Почему же на рынке столько суррогатного бензина? Дело в том, что, как не удивительно, нет полностью сквозного контроля по всей «технологической цепочки», начиная от нефтяной скважиной и заканчивая бензоколонкой. Налоговики могут контролировать лишь отдельные ее части, скажем, уплату налога на добавленную стоимость (НДС), но это совершенно не мешает реализации некачественного бензина.
Кроме того, налицо слишком тяжелая налоговая нагрузка при продаже бензина «по правилам». Фактически доля налогов в розничных ценах превышает 60 %: 22,97 % приходится на налог на добычу полезных ископаемых, 21,11 % – на акциз, 18,47 % – на НДС.
Проблем добавляют небанковские расчеты и фиктивная документация. В отдельных регионах не учитывается 15-20 % добытой нефти и с нее не платится вообще никакие налоги. Зачастую существующие «нефтедобывающие» компании находятся в собственности кланов, в которых одни члены качают нефть, другие ее перерабатывают, третьи – трудятся в контролирующих органах.
Принадлежащие им маленькие НПЗ не соблюдают действующих стандартов и технических регламентов, зачастую умудряются использовать неподходящее сырье, в частности, с высоким содержанием серы, либо банально сворованную нефть с помощью незаконных врезок в нефтепроводы.
А уже что творится не нефтебазах… Здесь запросто с помощью присадок могут «улучшить» качество бензина, сделав из суррогата АИ-92 или АИ-95, не говоря уж про банальный недолив.
Who is who
У нас принято во всем винить «крупняк». Зачастую обвинения несправедливы. Давайте учтем, что вертикально-интегрированные компании (ВИНК) не последнюю роль играют на рынке. «Роснефть» управляет 3 тыс. заправок, «Лукойл» – свыше 2,5 тыс., «Татнефть» – более 700. Они абсолютно не заинтересованы в сбыте контрафактного топлива, так как, контролируя цепочку от добычи нефти до отгрузки бензина, зарабатывают в немалой степени, управляя его оптовой стоимостью.
ВИНКам предпочтительнее максимизировать доходы путем углубления переработки и расширения ассортимента нефтепродуктов. Они не раз обращали внимание государственных органов на сбыт некачественного топлива на независимых АЗС. В частности, «Роснефтью», тесно взаимодействующей с Росстандартом и прокуратурой, были инициированы проверки по выявлению работающих с нарушениями мини-НПЗ и «левых» нефтебаз.
В России независимым топливным операторам, по данным ФАС, принадлежит более двух третей заправок, но они продают только около 40 % моторного топлива, хотя в разных регионах страны их доли отличаются.
Специалисты «Роснефти» неоднократного доказывали независимым игрокам, что те покупают у компании небольшие партии бензина и в дальнейшем используют полученные паспорта качества для продажи топлива неизвестного происхождения.
Высокие налоги оставляют розничным игрокам наценку два-три рубля (5-7 %) за литр проданного топлива, что ставит под вопрос прибыльность независимых АЗС. Этих
двух-трех рублей зачастую не хватает на содержание инфраструктуры АЗС, зарплату персонала, коммунальные платежи и прочие расходы.
Для сравнения: западные компании в процентном соотношении имеют около 10 % наценки на топливо. При этом они стараются зарабатывать и на нетопливных бизнесах, доводя долю прибыли от нетопливных продаж до 70 % в общей прибыли АЗС. Российские бизнесмены в большинстве своем не готовы развивать магазины и кафе при АЗС: зачастую нет достойных партнеров в виде ритейловых сетей, отсутствует готовность нести затраты на организацию торговли. Многим «бизнесменам», сколотившим капитал в лихие 1990-е годы, проще «срубать бабло» на контрафакте.
Фото: ФедералПресс / Евгений Поторочин