В Красноярске со дня на день начнется судебный процесс над тремя членами участковой избирательной комиссии, которые, как считает следствие, в сентябре прошлого года сфальсифицировали протоколы итогов предварительного голосования на выборах депутатов городского совета Красноярска. Тогда люди, пришедшие на участок, обнаружили в списке избирателей отметки о том, что они якобы уже проголосовали. Горожане вызвали полицию, был составлен протокол. И вот спустя более чем год дело, наконец, передано в суд. «ФедералПресс» вместе с экспертами попытался разобраться в том, каковы перспективы у этого дела – юридические и политические.
Тянуть время, наказывать исполнителей
Тот факт, что новость о начале судебного процесса над фальсификаторами выборов стала достаточно резонансной, по мнению политолога Александра Чернявского, вызван исключительно тем, что подобное происходит нечасто: «Это достаточно редкий случай, когда подобного рода дела доходят до суда. Как правило, они на ранних стадиях заканчиваются ничем».
Его слова подтверждает ведущий юрисконсульт юридического агентства «Антикризисный центр» Павел Милованцев: «В среднем в год возбуждается не один десяток дел по 142-й статье «Фальсификация избирательных документов, документов референдума». Но лишь некоторые доходят до суда и завершаются обвинительными приговорами. Как правило, назначаются наказания, не связанные с реальным лишением свободы (чаще всего штраф или условный срок). Вместе с тем для педагогов (а именно они, как правило, составляют большинство членов комиссий) даже такой приговор означает запрет на профессиональную деятельность».
Как следует из документации, опубликованной на сайте Свердловского районного суда, который будет рассматривать дело, подсудимыми выступают граждане Прошкина, Попованова и Ахоян. Судя по документации, выложенной на сайте избиркома Красноярского края, речь идет о членах УИК № 384, работавших в комиссии в 2018 году: Анастасии Ахоян, заместителе заведующего детсадом № 263, представленной в УИК от «Российской партии пенсионеров за справедливость», Ирине Поповановой, заведующей детсадом № 183, представленной «Партией ветеранов России», и Альбине Прошкиной, заместителе заведующей детсадом № 183, которую выдвинула «Единая Россия». Все три – действительно педагоги.
По мнению электорального юриста и политтехнолога Данилы Когана, эти женщины пострадали исключительно из-за собственной нерасторопности: «Накажут стрелочников, а заказчики – те, кто заказал фальсификации, – даже не всплывут. А стрелочники попались по глупости, и вычислить их легко: там, в списке избирателей, отметка делается – «проголосовал досрочно» и подпись члена комиссии. И дежурит всего двое-трое членов комиссии с решающим голосом на досрочке».
Павел Милованцев, с одной стороны, подтверждает слова Данилы Когана. Он напоминает, что в Красноярском крае за последние три года было возбуждено лишь два уголовных дела по статье «Фальсификация избирательных документов», и в обоих случаях фигуранты этих дел попались исключительно по собственной глупости.
Первое дело – то, которое сейчас будет рассматривать Свердловский районный суд. А второе – дело матери и дочери Садовниковых.
В 2016 году в Богучанском районе, в поселке Таежном, на выборах депутатов Законодательного собрания Красноярского края и депутатов Таежнинского сельского совета депутатов зампред УИК Вера Садовникова и ее дочь Юлия, присутствовавшая как общественный наблюдатель, не придумали ничего лучше, как вбросить в урну сфальсифицированные бюллетени перед объективом видеокамеры, установленной на участке. Мать и дочь были приговорены судом к штрафу в 300 тысяч и 250 тысяч рублей соответственно.
«По 142-й статье – штраф от 100 до 300 тысяч либо до четырех лет принудительных или лишения свободы. Но практика в основном – штрафы», – напоминает Данила Коган.
С другой стороны, говорит Павел Милованцев, такие дела обычно расследуют очень долго: «Расследование такого рода преступлений требует кропотливой работы, занимающей, как правило, несколько месяцев, что связано с изъятием и исследованием большого количества избирательной документации, допросом большого количества свидетелей из числа избирателей, проведением большого количества экспертиз. В наших случаях расследование обоих преступлений в заняло по срокам около одного года каждое. И в обоих случаях признаки преступлений были с самого начала очевидными (видеозапись, свидетельства самих избирателей). В других же случаях, которые имели место в других регионах России (Саратовская, Самарская области, Республика Башкортостан), когда признаки фальсификации итогов голосования не являлись столь очевидными, уголовные дела не возбуждались».
«Кроме того, раскрытие и расследование подобного рода преступлений требует более серьезной подготовки и квалификации, наличия специальных познаний и опыта работы не только в области уголовного права и процесса, но также и в области избирательного права. И такой подготовкой и опытом обладают далеко не все сотрудники правоохранительных органов, – утверждает Милованцев. – Еще одним серьезным, на мой взгляд, фактором, не способствующим снижению числа данного рода преступлений, является то, что состав, предусмотренный ст. 142.1 УК РФ, не относится к категории тяжких либо особо тяжких преступлений. А учитывая внутреннюю систему показателей оперативно-служебной деятельности наших правоохранительных органов, в соответствии с которой выявление и раскрытие нетяжких преступлений является менее приоритетным, чем тяжких и особо тяжких, особой заинтересованности со стороны правоохранительных органов в выявлении и раскрытии преступлений, предусмотренных ст. 142.1 УК РФ, не наблюдается».
Депутат Законодательного собрания Красноярского края от партии «Единая Россия» Елена Пензина называет еще одну причину, которая может побудить следствие тянуть с расследованием очевидного, казалось бы, дела: «Выборы уже не отменят, так как сроки на обжалование давно истекли».
Павел Милованцев считает, что единственный реальный способ помешать фальсификаторам – обеспечить работу независимых наблюдателей на избирательных участках: «Не всегда, но, как правило, в большинстве случаев, когда на избирательных участках и в избирательных комиссиях присутствуют наблюдатели, а также иные представители кандидатов и партий, и не просто присутствуют, а внимательно следят за процессом голосования, а также фиксируют каждое действие избирательной комиссии, никаких фальсификаций не происходит».
Что дальше?
Почти все эксперты уверены, что теперь, когда все нужные сроки давности истекли, судебный процесс пройдет достаточно быстро, никаких неожиданностей не будет и всю ответственность суд, как обычно, возложит на непосредственных исполнителей фальсификации.
«Реальный организатор фальсификации к ответственности привлечен не будет», – уверен Данила Коган.
С ним согласен Александр Чернявский: «Думаю, единственный, кому здесь что-то реально грозит, – это председатель конкретной участковой избирательной комиссии, где было это нарушение зафиксировано. И еще не известно, как это все повернется в суде, – я бы не брался предсказать исход процесса. Такие дела крайне сложны для обвиняющей стороны в плане доказательств. Там фигурировали разные люди, но как раз что касается людей в депутатском звании, чиновников – им ничего не грозит. Здесь единственный, кто может пострадать и получить какое-то наказание, – это председатель УИК и, может быть, сотрудники какие-то. Если будет доказана вина».
Елена Пензина также считает, что ничего экстраординарного не произойдет, но напоминает, что эта история будет иметь продолжение не только в зале суда:
«Районный суд, скорее всего, рассмотрит дело по существу до конца года. Но этот суд имеет скорее политические последствия, нежели юридические».
Политические последствия этого и подобных ему дел, по мнению Данилы Когана, – дальнейшая компрометация действующей избирательной системы: «Важно, что они не сами фальсифицировали, а в пользу конкретного кандидата. И команду на это им дали сверху. Но организатор к ответственности привлечен не будет. Фальсификации на выборах – это система, а не частный случай, и пока не увеличат наказания и не дадут команду тщательно расследовать каждое дело, эта система будет работать как работала, несмотря на штрафы для стрелочников. И результаты любых выборов будут сомнительными в глазах избирателя, а значит, и доверия к выбранным органам власти не будет».
Фото: ФедералПресс.