«Давайте молиться, трудиться, чтобы и в нашем основном законе упоминался Бог», – заявил патриарх Московский и всея Руси Кирилл. Таким образом он включился в процесс изменения Конституции России, вероятно, как и многие и другие акторы этого всеобщего процесса, желая расширить влияние своего института. Зачем это нужно патриарху, расскажем в материале «ФедералПресс».
Несколько дней назад патриарх Кирилл внес свою лепту в корректировку Конституции России, предложив добавить в преамбулу упоминание о Боге. Ведь большинство россиян, будь то православные или представители других конфессий, верят во Всевышнего. Логика патриарха сводится к тому, что, если в гимне может быть фраза «Богом хранимая родная земля», почему бы о Боге не сказать и в Конституции. Свою идею православный иерарх назвал «возвышенной» – такой же, «каковой является вера в Бога, которая формирует нравственность – личную, общественную и политическую».
Президент, когда объявлял о конституционной реформе, конечно, призывал широкую общественность включиться в процесс обсуждения его поправок. Никому не запрещали вносить и свои предложения. Воспользовался своим правом и патриарх. Почему бы и нет? Вопрос в другом – насколько допустимо внесение религиозных понятий в светский закон в обществе, где государство и церковь отделены друг от друга. При этом церковь по сути живет по своим собственным законам и имеет невиданные привилегии от государства.
Достаточно напомнить, что РПЦ освобождена от уплаты налогов. Согласно статье 381 Налогового кодекса России, церкви не платят налог с пожертвований, не облагаются налогом на землю и на имущество, которое используется в религиозных целях. Единственное, что священники делают как все миряне, – производят взносы в Пенсионный фонд России.
В разные годы в некоторых регионах страны даже разразились скандалы из-за того, что местные власти хотели обложить епархии и митрополии налогами. Такая ситуация была, например, в конце 2005 года в Зауралье. Депутаты Курганской областной думы решили обязать религиозные учреждения платить налог с доходов, вырученных за проведение церковных обрядов. Местная епархия тогда выступила резко против. С понятийным аппаратом у батюшек оказалось все в порядке: они заявили, что в храме нет ценников на свечи, иконы, литературу и прочее. Есть размер пожертвования, который в любой другой структуре, ведущей коммерческую деятельность (по сути так же, как и церковь), называется ценой товара (услуги). Причем добровольного пожертвования прихожан.
Шикарные дома, дорогие часы и автомобили священников вряд ли говорят об аскетичном образе жизни их обладателей: батюшки тоже люди, и ничто светское им не чуждо. Но почему за деньги прихожан (большинство из которых скромные, а порой – нуждающиеся в помощи, в том числе финансовой, люди) священники приобретают эти блага и считают это нормальным? В конце прошлого года в Благовещенской епархии этому факту нашли объяснение: оказывается, поскольку значительное число священнослужителей являются монахами, им нельзя иметь семью. В таком случае куда тратить свои накопления?
А накапливается даже на банки. Так, несколько лет назад произошел скандал с разорившимся банком «Пересвет», в балансе которого была огромная дыра. Основной акционер банка – Русская православная церковь. Как правило, в столь проблемные кредитные учреждения вводится временная администрация, которая находит в работе финансовой организации десятки, а то и сотни нарушений. Самыми распространенными из них, как правило, являются отмывание денег и обналичивание. К наличности у церкви особое отношение – даже в столичных храмах практически не найти ни кассу, ни тем более терминал для оплаты пластиковой картой.
По мнению директора Института региональных проблем Дмитрия Журавлева, внесут поправку патриарха Кирилла в Конституцию или не внесут, ситуация вряд ли изменится в обозримом будущем. Да и в этом случае сохранение налоговых привилегий для церкви не является главным. Но принятие предложения иерарха еще больше усилит церковь. «Патриарху Кириллу нужно, чтобы традиционные религии, и православие в частности, стали конституционным институтом», – заявил эксперт.
Подчеркнем: патриарху Кириллу важно закрепить конституционный статус церкви, чтобы существующие привилегии сохранились. Кроме того, не стоит забывать, что отношения патриарха и президента давно уже не самые благоприятные. С одной стороны, глава государства недоволен тем, что Кирилл не удержал ситуацию с расколом православной церкви и на Украине появилась автокефалия. С другой, Кирилл не в восторге от участившегося общения Путина со старообрядческим духовенством. Однако разногласия могут быть временными, а прописанный через упоминание Бога статус церкви в Конституции должен остаться надолго.
Очевидно, что пока вписывать институт церкви в светское финансовое законодательство вряд ли кто-то будет. Концепт на посткоммунистическое возрождение «натерпевшихся» при СССР религиозных институтов все еще работает. Политолог Дмитрий Журавлев напомнил, что в СССР церковь как раз платила налоги. В условиях, когда вся постсоветская история РПЦ пронизана идеями возвращения к традициям и религии, мыслью о том, что советское государство стало символом безбожности и гнета для православных и вообще любых других религиозных людей, разворот в сторону советских практик вряд ли возможен.
По мнению политолога Натальи Шавшуковой, предложенная патриархом Кириллом поправка была бы адекватна в XVIII веке, когда весь дискурс строился вокруг данных Богом прав человека. «Я не понимаю философского базиса упоминания Бога в Конституции. Нельзя конституционно закрепить статус какой-либо конфессии. Если же речь об упоминании только Бога, то это можно трактовать в сколь угодно расширительном смысле. Кто-то верит в макаронного монстра», – заключила эксперт.
Не исключено, что если поправка Кирилла получит свое место в обновленной Конституции, то вместо старых имущественных скандалов церковь может столкнуться еще и с юридическим нонсенсом. Не заставит ли упоминание в светском документе страны жить по светским законам религиозный институт, основанный на догматике?
Фото: ФедералПресс / Виктор Вытольский