На следующей неделе в Москве пройдут Дни культуры Бурятии. На сцене Кремлевского дворца впервые состоится праздничная церемония Сагаалгана – восточного Нового года по-бурятски. В традиционной бурятской культуре это один из главных дней в году. Жители республики до сих пор с размахом отмечают этот праздник. Местные традиции все еще живы и сохраняются, хоть и пребывают в определенном упадке. О том, чем уникальна бурятская культура, в каком состоянии она находится сейчас, – в материале «ФедералПресс».
Отрыв от корней
В стереотипном представлении бурятская культура – это шаманы, буддийские дацаны, колоритные национальные праздники… На этом, в общем-то, все. Ну, может кто-то вспомнит про буузы (местный аналог хинкали). Благо эта национальная кухня в последнее время пользуется спросом у соотечественников. Между тем бурятская культура – явление древнее и куда более разнообразное. Несмотря на длительное забвение, наступившее при советской власти, кочевые традиции сохранились, и даже больше того – смогли получить новое дыхание.
Сагаалган, он же Цаган Сар, он же Чага Байрам, – это Новый год по восточному календарю у монгольских народов (буряты – это монголы). «Белый месяц», как переводится это название, является буддийским праздником с элементами древнего шаманизма. С ним связано много традиций – как мирских, так и религиозных. Например, в преддверии праздника принято проводить уборку дома, возвращать долги – в общем, «очищаться» от всего старого и ненужного. Монахи же еще за несколько дней до Сагаалгана начинают молебны и разные церемонии, посвященные тибетским божествам. Ну и, конечно, не обходится без народных гуляний – концертов с песнями и танцами. В Бурятии день торжества традиционно является выходным.
Так, впрочем, было не всегда. Сагаалган (как и многие бурятские традиции) в советские времена попал под запрет. Официально его не отмечали с 1930 по 1990 год – хотя, конечно, праздновать не перестали. Однако это все равно наложило свой отпечаток. Многие буряты оторвались от корней, и даже после снятия запретов молодежь все реже интересуетсясвоей культурой.
«У нас на долгое время забыли о наших традициях, пытаясь заменить их, скажем так, общесоветской культурой. Мы все считались частью одного большого советского народа – это было серьезным ударом по бурятской национальной самобытности. В девяностых годах мало-помалу началось возрождение наших традиций», – рассказал «ФедералПресс» директор бурятского государственного национального театра песни и танца «Байкал» Дандар Бадлуев.
Известный хореограф, сейчас он является одним из популяризаторов народной бурятской культуры. Театр «Байкал» занимается сохранением и развитием местной музыки, танцев, устного народного творчества. Речь идет в том числе о переосмыслении традиции – например, совмещении бурятского танца с современной хореографией.
«Традиционное бурятское пение сейчас практически позабыто, им мало кто занимается. Если говорить о нашем народном танце, то он многим кажется чересчур архаичным. Например, танцы охотников, которые готовятся к облаве на зверя. Театр «Байкал» не просто сохраняет это наследие; мы занимаемся в том числе историческими поисками. Это уже, можно сказать, научная работа», – отметил Бадлуев.
Столь серьезный подход уберегает деятельность театра от скатывания в «лубок». Директор «Байкала» увлекается бурятской культурой с молодости. Он рос в среде, где помнили и чтили народные обычаи. Дандар Бадлуев отметил, что в последние годы у бурятов происходит постепенное снижение интереса к старым традициям. Основным их носителем остается старшее поколение; молодежи прошлое народа не так интересно.
Буряад хэлэн
Во многом нынешняя ситуация связана с одной из серьезных проблем республики – увяданием языка. Не зная своего наречия, люди не так хорошо понимают традиционную культуру. А между тем у бурятского языка довольно богатая история.
«Этническая Бурятия прекрасна своим языковым разнообразием. Здесь сохранилось множество диалектов. Хотя, конечно, советское принудительное единообразие наложило свой отпечаток – в тридцатые годы у нас дважды менялась письменность. Традиционно буряты использовали монгольскую письменность, в 1931 году перешли на латиницу, в 1939 году – на кириллицу. Сделано это было по приказу сверху, и кириллица до сих пор в полной мере не стала своей для бурят-монголов», – рассказала руководитель радио «Буряад ФМ» Жанна Дымчикова.
Не стоит забывать и о масштабной русификации, которая происходила в школах в советское время. В итоге носителей бурятского языка с каждым годом становится все меньше. Так, в 2018/2019 учебном году бурятский язык изучали 68,7 тысячи республиканских школьников – это половина всех учащихся в регионе. При этом родным языком он являлся лишь для 9187 детей – остальные изучали его как иностранный. Изучение «буряад хэлэн», как правило, является факультативом выходного дня. Во многих случаях у людей просто нет необходимости учить родной язык: в конце концов, везде говорят на русском, зачем утруждать себя лишний раз?
Тем не менее благодаря усилиям активистов бурятский язык все еще жив. Три года назад Буддийская традиционная сангха России запустила народное радио «Буряад ФМ», которое вещает на пяти диалектах бурятского языка.
«Если раньше не владеющие литературным диалектом не могли говорить на ТВ и радио (это не поощрялось), отказывались от выступлений на родном языке в публичных местах, то теперь они могут, не стесняясь, приходить на наше радио и говорить на своих диалектах. Люди перестали стесняться и заговорили на своих диалектах – это огромный плюс. Сегодня радиоканал «Буряад ФМ» доступен и в интернете, и на спутнике «Ямал-401». На днях с помощью депутата Народного Хурала Валерия Доржиева мы запустили вещание в Кижингинском районе Бурятии», – рассказала Жанна Дымчикова.
Однако сохранение языка требует огромных усилий и серьезных затрат. Не хватает опытных кадров, учебных пособий, онлайн-курсов – всего того, что помогло бы популяризовать бурятский. Одной из таких мер также могло бы стать расширение бурятоязычного вещания на другие регионы – речь идет про Иркутскую область и Забайкальский край, где есть места компактного проживания бурятов.
Традиция по-прежнему жива
Впрочем, несмотря на все, назвать вымирающим видом бурятскую культуру отнюдь нельзя. Она по-прежнему развивается, и довольно активно. Взять хотя бы искусство – традиция сохраняется и в музыке, и в театре, и в танцах.
«Влияние на современную бурятскую культуру, даже популярную, у традиции есть, и довольно сильное. Этнические, фольклорные элементы используют, например, многие наши музыкальные группы. Есть ряд крупных тематических фестивалей, они всегда пользуются популярностью. Людям это нравится. Так что интерес к бурятской культуре у людей все еще есть, и очень важно его поддерживать», – считает Дандар Бадлуев.
Отдельное место в культурном коде современной Бурятии занимает Чингисхан. «Отца монголов» многие почитают как одного из основателей бурятского народа (самые отчаянные вообще называют его бурятом). Правда это или нет, но с основателем монгольской империи в республике действительно многое связано. В нулевых к Великому Кагану пришла медийная популярность: про Чингисхана сняли несколько фильмов, вышедших в общероссийский прокат. Того же «Монгола» в Бурятии, пожалуй, смотрели все. Это стало одной из причин повышения интереса к кочевому прошлому республики – и, само собой, народной культуре.
Интерес к народным традициям помогает сохранять и буддизм – Бурятия является российским центром этой религии. Религия – это в том числе связь с прошлым, с духовным наследием. В этом смысле, например, празднование Сагаалгана является одним из важнейших обычаев. Помимо традиционного «новогоднего» смысла, он наполнен серьезным религиозным содержанием. Чтобы понять его, не обязательно быть буддистом – достаточно хотя бы немного поинтересоваться этой стороной вопроса.
То, что бурятский «Белый месяц» будут отмечать на главной российской сцене, говорит как минимум о том, что о национальной культуре не забыли. И, возможно, это станет еще одним шагом по восстановлению традиций, которые когда-то едва не уничтожили.
Фото: egov-buryatia.ru, theatre-baikal.ru