Коронавирусная пандемия не только создала, но и выявила немало проблем в здравоохранении страны. Ускорение выпуска и закупок средств индивидуальной защиты, оборудования для обеспечения жизнедеятельности организма, экстренное создание дополнительных койко-мест, ранее «оптимизированных», – все это стало реальностью весной этого года и потребовало огромных финансовых средств, чем, по некоторым данным, и могли воспользоваться в ряде регионов, где начались закупки дорогостоящего оборудования для лечения онкологических заболеваний. Как тут не вспомнить многочисленные истории с «делами о томографах»? Подробности – в материале «ФедералПресс».
Онкологические заболевания на протяжении последних лет находятся в списке самых частых причин смерти россиян. Еще до пандемии коронавируса в стране начали наращивать ресурсы для борьбы с раком. В 2018 году появилась отдельная государственная программа «Борьба с онкологическими заболеваниями».
Среди прочего документ предусматривает закупку 228 линейных ускорителей для лучевой терапии до 2024 года (к началу действия программы в больницах было лишь 204 аппарата при потребности в пятьсот единиц). Из федерального бюджета на эти цели в течение нескольких лет будет выделено около 25 млрд рублей.
Для закупки оборудования, стоимость которого исчисляется сотнями миллионов рублей, нужен проработанный механизм, позволивший бы исключить коррупцию при проведении торгов со стороны чиновников и бизнеса. Иначе говоря, процесс торгов должен быть максимально прозрачным и открытым. Эксперты также полагают, что ставку нужно делать на отечественное оборудование для лучевой терапии. Однако в России его производством занимается только одна компания. По словам замдиректора фирмы-производителя Дмитрия Соснова, стоимость российских лучевых ускорителей ниже импортных аналогов (их цена – 120–180 млн рублей) примерно на 25 %.
И вот здесь, как всегда, начинается самое интересное: у одних появляется желание воспользоваться ситуацией и получить действительно современное, качественное и эффективное оборудование для помощи онкобольным, у других – желание нажиться. Получается, что самое главное – обеспечить общественный контроль за расходованием бюджетных средств. Об этом говорили в том числе участники обсуждения в президентском Совете по правам человека. Сопредседатель Союза пациентов России Ян Власов отметил, что более трех тысяч общественных контролеров по всей стране уже готовы заниматься гражданским мониторингом в этой сфере.
В свою очередь глава СПЧ Валерий Фадеев считает, что бороться с онкозаболеваниями нужно «широким фронтом». И необходимо не только налаживать систему оказания высокотехнологической помощи онкобольным, но и обеспечить контроль за расходованием гигантских средств (в комплексе это около триллиона рублей), которые выделены на борьбу с раком до 2024 года.
Первые случаи выявления неэффективного расходования бюджетных средств при закупке медицинского оборудования для онкодиспансеров уже появились. В рамках федерального проекта «Борьба с онкологическими заболеваниями» в 2019–2020 годах проведены конкурсы на поставку устаревших ускорительных комплексов. В некоторых случаях в конкурсной документации в технических требованиях указаны излишние дополнительные опции оборудования. Некоторые госконтракты о поставке уже заключены, некоторые готовятся к подписанию. «Серьезные разбирательства уже начались в Саранске, Самаре, Тамбове, Твери, Ульяновске, Чебоксарах, Иванове, Рязани и в Санкт-Петербурге», – рассказал «ФедералПресс» депутат Вологодской гордумы Антон Холодов.
Из данных системы госзакупок следует, что несколько регионов закупают технически устаревшие ускорители Varian Clinac iX и Varian Unique. Эти аппараты были разработаны еще в конце 1980-х годов. Компания-производитель уже сняла их с производства, но российских чиновников это нисколько не смутило. Более того, регионы производили закупки оборудования в комплекте с рентгенографической системой позиционирования и верификации положения пациента ExacTrac (BrainLab).
Как отмечает Антон Холодов, в регионах, где «применялась покупка с довеском, снижение изначальной цены контракта составило менее 1 %», а в субъектах, где проводились открытые торги, «снижение цены составляло 20–40 %».
Например, в техзаданиях, размещенных на поставку ускорителей в Ульяновской, Ивановской, Тверской, Тамбовской, Самарской и Рязанской областях, присутствовала дополнительная опция – ExacTrac (BrainLab). Ни в одном из этих регионов в ходе торгов цена не была снижена. Таким образом, осталась начальная (максимальная) цена контрактов, а это от 152 до 660 млн рублей.
Не учитывалось наличие дополнительной опции ExacTrac (BrainLab) при закупках ускорителей в Ярославской, Челябинской, Кемеровской, Курской, Ижевской, Смоленской, Брянской, Оренбургской, Кировской областях и в Республике Марий Эл. Во всех регионах в ходе торгов произошло существенное снижение начальной цены контрактов. Самое большое – в Ярославле, где стоимость одного контракта сократилась со 170,8 до 96,5 млн рублей, или на 43,5 %, второго – с 215 до 129 млн рублей, или на 40 %. В Челябинске снижение со 168,3 до 108,55 млн рублей, или на 35,5 %. В Оренбурге и Кирове снижение цены стало чуть меньшим – со 190,4 млн рублей, или 12,78 %, и со 155 до 135,63 млн рублей, или 12,5 % соответственно. Но и эти сэкономленные деньги бюджетам небогатых регионов совсем не лишние.
И это не все: закупки оборудования для онкоклиник планируются еще минимум в 25 регионах страны. «Проведя собственный анализ ситуации, я вынужден согласиться с доводами экспертов о том, что данная практика несет в себе признаки неэффективного и нецелевого расходования бюджетных средств, а также признаки коррупции. Это настоящее разбазаривание бюджетных средств, которых сегодня так не хватает здравоохранению», – считает Антон Холодов.
По его словам, аналогичная ситуация возникла в Вологодской области год назад. Но вопрос удалось урегулировать. Тогда губернатор Олег Кувшинников на площадке комитета госзаказа инициировал открытое обсуждение технического задания и особенностей моделей ускорителей, их комплектацию и стоимость. В итоге за счет средств федерального бюджета регион приобрел один аппарат для Вологодского онкодиспансера и еще один – за счет регионального бюджета для областной больницы № 2 в Череповце. Экономия составила 40 млн рублей – на столько больше годом ранее предлагали продать оборудование поставщики.
Череда скандалов, связанных с закупкой дорогостоящего медицинского оборудования, отмечает Холодов, не прекратится, пока «не случится серьезная политическая воля и не будут приняты решительные меры». В том числе – пока не будут запрещены закупки устаревших ускорителей, а также «довески» к ним в виде рентгенографической системы позиционирования и верификации положения пациента от единственного германского производителя.
Эксперты уверены, что ситуацию нужно брать под общественный контроль по всей стране. Ведь еще свежи в памяти многочисленные коррупционные скандалы прошлых лет – так называемые дела о томографах. Так, в 2012 году в Алтайском крае выявлено двукратное завышение стоимости оборудования при закупке для региональной клинической больницы – ущерб составил порядка 70 млн рублей. В 2010 году в Архангельской области выявлен ущерб около 136 млн рублей. Всего подобных дел по стране было в разы больше. Пожалуй, самое громкое из них связано с именами бывших замглавы Главного медицинского управления администрации президента Альберта Арутюнова и начальника отдела фармацевтической деятельности того же управления Елены Осколковой, которые были осуждены за поставку томографов по завышенным ценам (примерно на 55 млн рублей каждый из почти 170 томографов). Экс-чиновники получили условные сроки наказания.
Фото: minpromtorg.gov