Несмотря на государственную поддержку молодых семей, программы льготной ипотеке и материнский капитал, Россия не может выбраться из демографической ямы девяностых. Почему молодые люди не стремятся заводить семьи, как обществу преодолеть стресс перед будущим, сколько потребуется лет для выхода из кризиса: обо всем этом «ФедералПресс» поговорила с детским психологом, директором Общественного института демографической безопасности Ириной Медведевой.
Ирина Яковлевна, добрый день! Как вы оцениваете демографическую ситуацию в стране? По данным Росстата, мы наблюдаем убыль населения на протяжении последних лет.
— Я думаю, одна из самых главных демографических проблем – ощущение у большинства людей бессмысленности жизни. Это очень важная причина, на которую многие демографы не обращают внимание. Последние годы я наблюдаю у многих вялотекущую депрессию, это ведь тоже связано с отсутствием какого-то главного смысла жизни, главной цели.
С чем, по вашему мнению, это связано?
— Когда людей перевели на психологию потребления, когда навязали им такую модель, люди, с одной стороны, обрадовались, привыкли. Но когда человек перестает выполнять какие-то более важные и существенные задачи, он примитивизируется. Потребление не дает счастья.
Часто люди говорят: «Да будь проще, не заморачивайся!» Но на самом деле человек – очень сложное существо, у него сложное устройство. У человека есть «верхние» этажи психики, и если они не задействованы, не заполнены, ему не по себе.
И хорошие вещи, хороший отдых и питание дают только видимость благополучия. Человек не использует себя полностью, и таких людей на «игле комфорта» очень много. Это тот самый наркотик, который мешает демографии.
Почему именно в таких случаях человек чаще всего отказывается от продолжения рода? Должно быть наоборот: условно базовые потребности закрыты, можно поставить себя чему-то большему.
— Когда человек сидит на таком наркотике комфорта и ему кажется, что все вокруг хорошо, он и не хочет ничего менять. Дети – это большая жертва. Надо отказаться от комфорта, от части средств. Многим на самом деле придется пожертвовать – даже сном.
Неужели бытовой комфорт – основная причина демографической проблемы?
— Разных причин очень много. Возьмем, например, вопрос социального одобрения. Или попросту моду. Сегодня нет моды на многодетность. Рожают в основном люди молодые, а они очень сконцентрированы на том, чтобы их поведение было модным. А сегодня я не вижу, чтобы многодетные семьи были модными.
Если бы не рассказывали о тяготах многодетных семей, а показывали их счастливыми, такой социальный тренд дал бы свои результаты. Покажите многодетные семьи и скажите, что вот оно – счастье!
Сейчас же много говорят об успешности. О том, что сначала надо «встать на ноги», начать хорошо зарабатывать. Но повышать заработок и положение можно до самой старости.
А в чем успех?
— Самый главный успех в жизни – создать большую семью. А сегодня в это слово вкладывается какая-то чушь: успеть написать диссертацию, обзавестись машиной, деньгами. И во всем это нет места детям.
Кроме того, сегодня этого успеха очень трудно достичь. Действительно сложно сделать карьеру, купить квартиру. Какие тут дети, если ты находишься в ипотечной удавке?
Если финансовая составляющая так важна, мы, наверное, можем дать людям еще больше льгот, еще более дешевую ипотеку, и ситуация в стране исправится?
— Нет, проблему решает духовная жизнь человека и его нравственные установки. Если человек верит в Бога, он знает, что рожать надо тогда и столько, как Бог отвел, а не сколько государство дает денег за каждого ребенка.
Скоро будет 2 года, как президент ввел в стране 809-й указ о возвращении в стране традиционных ценностей. Но давайте посмотрим на клиники аборта – это разве традиционные ценности? Если бы женщине даже не запрещали, но говорили, что это – убийство, тоже был бы свой эффект.
Мы идем по пути экономической эффективности рождаемости, но не духовной, не нравственной составляющей. А именно нравственные установки общества сильнее всего влияют на демографию.
Тем не менее государство со своей стороны делает немало шагов для, как вы говорите, «экономической эффективности» рождаемости. А что может сделать общество?
— Представим себе ситуацию, когда мать с тремя детьми в магазине хочет пройти без очереди, чтобы взять домой пару пакетов молока. Если бы она не слышала: «Вот, наплодили нищету, теперь без очереди лезут», если бы люди безо всякой просьбы расступались бы перед ней и смотрели с восторгом и завистью, как на самую счастливую женщину, уже другое было бы дело.
Не надо думать, что только дурные примеры заразительны. Хорошие – тоже. Если бы многодетность была модной, престижной – это ведь очень важно для молодых людей.
Если бы государство само считало бы многодетность престижным, молодым давали бы пускай маленький, но собственный домик безо всяких кредитов. Не закрывали бы школы и детские сады, создавали бы больше дистанционной работы – не могут многодетные родители ездить каждый день на работу.
Даже деревни надо возрождать на новом витке современной культуры. Если мы говорим о традиции, а многодетная семья – одна из наших традиций, то хранятся они в деревнях. Даже сегодня деревня хранит традиции многодетной семьи.
Повторюсь: не надо говорить о том, как трудно с детьми. Надо говорить о том, как это радостно.
Если говорить о конкретных шагах, что прямо сейчас могло бы сделать государство или общество, чтобы повысить рождаемость? Мы же видим определенные шаги поддержки, но их недостаточно: мало дать льготную ипотеку.
— Начинать надо с информационной политики и правильного образования. Надо, чтобы учителя перестали быть «поставщиками образовательных услуг», а начали бы учить жизни. Не на отдельном уроке семьеведения готовили бы детей ко взрослой жизни, а каждый день, все общество их к этому готовило: к детям, к семье. А детям уже говорят, как все это тяжело.
Что мы сейчас видим? Даже сложившимся родителям не дают права воспитывать своих детей. Замечания считают психологическим насилием, а наказывать за дурное обязательно надо. Взрослые сейчас не имеют над своими же детьми власти. Им так внушили, они поэтому еще боятся сделать что-то неправильно.
А чем вообще страшна текущая демографическая ситуация? С чем мы столкнемся в перспективе 5–10 лет, если сейчас ничего не будем предпринимать?
— У нас очень большая и очень завидная территория. У нас много и лесов, и пресной воды, и богатых недр. Только наши люди мешают эту территорию занять. Надо просто понять, что даже больше, чем для нас, эта земля желанна для наших врагов. Мы-то ко всему уже давно привыкли, а вот они – присматриваются к нашей земле. Соседям очень хочется, чтобы нас было как можно меньше.
Поскольку воевать с нами опасно, наших людей и пытаются посадить на иглу комфорта, наркотиков и разврата.
Но в жизни человека обязательно должно быть напряжение и некоторый аскетизм – это для психологии очень полезно. Говорят, от нужды детей не заводят. Это отчасти правда, но только тогда, когда престижно быть не благородным, а богатым. Когда человеку говорят: «Не надо плодить нищету», он, конечно, не будет этого делать.
Подчеркну, что информационную политику надо менять, мы не должны возвращаться к старому. Семейные ценности – вне времени, и только их соблюдение дает продолжение рода.
Как вы считаете, сколько лет потребуется стране для исправления демографической ситуации? Если начать работу прямо сейчас.
— Надо все-таки честно начать эту работу, широко, не только оказывать материальную помощь, но и вернуть человеку нормальную картину мира.
Пугать людей не надо. Не надо человеку думать, что демография у нас провальная. Ему надо думать о том, как стать счастливым. По приказу никто рожать не будет, сколько ты про демографию не говори.
И в заключение: что вы думаете о решении демографической проблемы притоком мигрантов?
— Это все прекрасно, пускай приезжают. Но давайте понимать, что мы будем жить не совсем в России. Приезжают люди, которые как раз знают ценность многодетности – у них куда более традиционное общество.
Это фальшивое решение проблемы. Мы же хотим, чтобы Россия наполнялась детьми, рожденными от тех, кто живет в России. Мигранты пусть тоже будут. Но пусть они решают свои, а не наши проблемы.
Изображение сгенерировано нейросетью Kandinsky 3.1