Спустя 80 лет со дня Победы многие погибшие бойцы так и числятся пропавшими без вести, их останки лежат там, где оборвалась жизнь. Поисковики находят их с орденами и почти уничтоженными временем записями в бакелитовых капсулах в лесах и на болотах. Так, ребята из поискового отряда «Псковский рубеж» за десять лет работы смогли найти порядка 2 тысяч останков погибших бойцов. О том, как и где работает объединение, «ФедералПресс» рассказал его командир Кирилл Шляц.
Кирилл, расскажите, пожалуйста, с чего все началось? Кто был идейным вдохновителем?
— Эта история началась давно. У моего родного брата есть хороший друг, который начал заниматься поисковой деятельностью. Он привлек моего брата, с которым они стали выезжать и находить останки бойцов. После того как находили солдат, вставал вопрос, что с ними официально делать. Приходилось передавать их в поисковый отряд. Это было как-то морально тяжело. Кроме того, на нас были косые взгляды, что мы якобы какие-то чернокопатели, которые вообще непонятно чем занимаются. Я предложил свою помощь в создании официальной организации. Пока я занимался юридическими заморочками, тоже съездил с ребятами и заболел этим делом.
Сейчас я – командир поискового отряда и поискового объединения. То есть у нас есть две некоммерческие организации. Они официальные, со всеми обязательствами, своими правами, обязанностями. Поисковый отряд был организован в 2014 году в городе Невель Псковской области. Два года назад на базе поискового отряда мы решили, что пора делать межрегиональное объединение. В него входят ребята не только из Псковской области, но и из других регионов.
Где работает ваш отряд?
— В основном мы работаем в Псковской области. Нас зовут в другие регионы. Мы бы с удовольствием поехали, и мы хотим, это интересно, но у нас зачастую не хватает времени отработать всю информацию даже по своему региону. Мы без конца ездим и находим. Зачем нам куда-то ехать, если здесь лежат такие же солдаты, как и в любом другом регионе?
Поисковая выездная работа идет только в теплое время года, или вы и зимой работаете?
— В последние годы европейский тип зимы, который позволяет нам работать круглогодично. В 2024 году мы закончили работу 29 декабря, когда поднимали советского воина в Невельском районе. Вот и в начале января ребята выезжали на поисковую работу. Копали, звонили, рассказывали. Пока земля не промерзает более чем на 10–15 сантиметров, мы работаем.
Если земля замерзла, то выезжаем на озера. Когда промерзают озера, мы берем глубинные приборы – специальные металлодетекторы и ищем, как правило, авиацию – подбитые, затонувшие самолеты. По номерным деталям самолета можно установить судьбу его экипажа, как минимум понять, кто был конкретно в экипаже этого самолета, кто погиб, спасся, попал в плен и так далее. Вся эта информация доступна после нахождения номерных деталей.
В каких озерах вы ищете?
— Любую практическую работу предваряет архивная. Сначала мы изучаем донесение о боевых потерях, воинских частях, узнаем, в какой временной период проводились боевые действия на нашей территории, какие самолеты были. Эта информация сейчас массово оцифровывается и выкладывается на сайт в общий доступ. Как правило, это большие площади, неточная информация, но мы работаем ногами.
Сколько примерно удалось найти и идентифицировать останков солдат?
— Навскидку, удалось найти порядка двух тысяч. Но лишь десятки имен установлены. Никогда не считал количество именных бойцов. Мы не вели статистику. Это всегда такие события эмоциональные. Больше, чем документальные. Каждая история индивидуальна и по-своему пережита. Практически всегда находятся родственники.
Как проходят поиски бойцов?
— Поисковую работу в течение года можно условно разделить на два типа. Первый – это работа в периоды проведения вахты памяти весной и осенью. Большой полевой лагерь, где порядка 150–300 человек живут в палатках в лесу и работают в течение примерно пары недель.
Каждый день они с утра до вечера занимаются поисковой работой. У них имеются наработки, планы, есть аэро- и фотосъемки этой местности. Все участники обеспечивают себя необходимыми расходными материалами, питанием, жильем, оборудованием, инструментами. Найденные в ходе вахты памяти останки воинов торжественно хоронят в воинском захоронении.
Второй тип работы – это так называемый межвахтовый период. Поисковики, которые живут непосредственно на земле, где происходили боевые действия, имеют возможность после рабочего дня отправиться на поиски. По наличию времени ребята выезжают на полевые работы. Они выезжают в свои выходные и отпуска. Ребята все по-хорошему немножко больны этим делом. В межвахтовый период зачастую результаты превосходят саму вахту. За год бывает очень много находок. Большое количество бойцов найдено в результате именно межвахтовой работы.
Какие предметы помогают установить личность бойца?
— Основным документом, который может подтвердить личность бойца, является смертный медальон. Он состоит из штатного бланка, разработанного и выпущенного по уставу. На маленькой бумажке пишут личные данные: фамилию, имя, отчество, звание, год рождения, место рождения, данные родственников, группу крови и так далее. Документ плотно вставлялся в маленькую бакелитовую капсулу, которая закручивалась колпачком. Эта капсула находилась при солдате. Так было принято делать до 1943 года. Когда ее отменили, то ввели красноармейскую книжку. Это документ формата паспорт. Он с фотографией и с теми же данными, но они сохраняются гораздо хуже. Медальон сохраняется лучше, но это тоже редкая находка для поисковика.
И третий официальный, надежный вариант опознания личности – это награды, различные медали, ордена и так далее. Награды номерные. Все их номера всегда фиксировались в журналах, где отмечалось, кому какая награда выдавалась.
История с ДНК пока еще крайне не распространена, потому что это все довольно сложно технически. Тем не менее поисковики постоянно стараются эту тему развивать и идти в ногу с техническим прогрессом.
Также есть некие косвенные признаки. Это подписные предметы. Часто бойцы подписывали котелки, ложки и другие свои личные вещи. Их использовать в качестве базовых признаков некорректно, но можно использовать в качестве вспомогательного. Например, если в медальоне не смогли прочитать фамилию, то на ложке она может сохраниться вся.
В каких районах Псковской области вы чаще находите останки бойцов? Где, на ваш взгляд, их больше всего?
— Ввиду места жительства наиболее активной части нашего объединения мы все работы проводим в Невельском районе. Это граница с Республикой Беларусь, юг области. Но это не значит, что там были самые жаркие бои.
Как проходит эксгумация останков?
— Есть такое понятие, как военная археология. В нашей поисковой науке все останки, исходя из условий грунта, изымаются археологическим способом. При обнаружении останков делается раскоп. Он заведомо гораздо больше площади залегания самих останков. По периметру нахождения останков делается глубже. Таким образом мы создаем некий археологический стол. То есть останки будут лежать на столе, и уже, следуя вокруг этого стола, а он может быть по колено в высоту, мы с этими останками работаем. Поисковики работают с кисточками, совочками, тяпками и так далее.
Мы перебираем весь грунт на предмет нахождения медальона, потому что никакой предмет прибор не показывает. Это только ручной поиск. Плюс ищем личные вещи, предметы. Нам нужно документально зафиксировать, что эти останки принадлежат воину времен Великой Отечественной войны, определить род войск, к которым он принадлежал. Очень много нюансов, которые необходимо зафиксировать, в том числе и повреждения, подтверждающие, что он погиб в результате военных действий.
Мы выкладываем останки на специальные поисковые баннеры. Все это документально фиксируется, нумеруется, оформляются протоколы эксгумации и отправляются во Всероссийский информационно-поисковый центр. Целая маленькая наука такая.
Сколько времени уходит на этот процесс?
— Здесь очень многое зависит от опыта самих поисковиков, количества останков и состояния грунта: песок, глина, торфяное болото. Это совершенно разные условия работы и, соответственно, разные временные силовые затраты, ресурсы на это дело. На работу может уйти от нескольких часов до нескольких дней, а то и недель.
Случалось ли что-то необычное в вашей работе? Иногда на просторах интернета пишут о мистических историях, когда бойцы приходят либо в виде призраков, либо во сне.
— В нашей работе фантастических историй не было. Никогда никто не приходил, не снился. Да, были случайные совпадения. Сели ребята на обед на краю воронки, ноги свесили. «Леха! Вот тут копай! Солдат будет», – говорит поисковик. Леха берет щуп, сует его в эту яму и находит останки. Вот таких разных случаев хватает.
Кто может стать поисковиком? Как принимаете в свое объединение желающих стать поисковиками?
— Это могут быть совершенно разные люди. Разных возрастов и профессий. Каждый из них вносит свой вклад в работу. Ведь нужно не только ходить с лопатой, но и искать документы, производить фото и видеофиксацию, публиковать посты в соцсети и так далее. Сейчас в нашей организации состоит порядка 100 человек.
Подбираем очень просто. Человек сам изъявляет желание и приходит к нам. Мы никого не агитируем. Вместе с новичком мы делаем несколько пробных выездов. Если мы понимаем, что человек адекватен, то мы принимаем его в организацию на некий испытательный срок. Ведь наша деятельность связана зачастую со взрывоопасными предметами и оружием. Эти вещи уголовно наказуемые.
Скажите, пожалуйста, какие у вас планы на 2025 год? В каком районе и когда планируете провести поисковые работы?
— В этом году, если все получится, хотели бы провести вахту памяти в Бежаницком районе. Там никогда еще не было вахты памяти. У нас есть большие надежды и шансы на то, что мы очень, очень удачно, успешно там отработаем. У нас уже собрано много документов. Планируем там проводить работы в конце апреля – начале мая.
Фото: ФедералПресс / Ксения Кобалия

80-летие Победы в Великой Отечественной войне