15 мая может состояться предложенная Владимиром Путиным встреча по урегулированию украинского конфликта. Несмотря на то что модератором вновь выступает Турция, стороны намерены «обнулить» предыдущие раунды и начать переговоры с чистого листа – без предварительных условий. Какие цели преследуют участники, кто заинтересован в диалоге, а кто – в его срыве и может ли эта встреча стать поворотной в затяжном конфликте? Об этом «ФедералПресс» поговорил с политологом Дмитрием Солонниковым.
Что означает формулировка «переговоры без предварительных условий»? Чего бы хотели Россия, Украина и США?
— Это означает, что переговоры будут вестись параллельно с боевыми действиями. Мы не собираемся останавливать операцию. На момент начала переговоров ничего не меняется: сначала обсуждения, затем возможное прекращение огня.
Позицию России неоднократно озвучивали и президент, и глава МИД. Наша страна настаивает на решении ключевых вопросов: демилитаризации и денацификации Украины. Под денацификацией понимается прекращение преследования Русской православной церкви, снятие ограничений на использование русского языка и ликвидация нацистской символики и практик.
Что касается демилитаризации, речь идет об ограничении численности украинской армии, запрете на вступление Украины в НАТО и сокращении поставок вооружений.
Кроме того, Россия намерена закрепить в рамках соглашений предусмотренные Конституцией РФ территориальные границы.
Киеву переговоры нужны, чтобы временно остановить боевые действия, получить передышку, усилить поставки вооружения и затем возобновить давление на Россию. Они готовы признать текущее положение дел де-факто, но не де-юре, с тем чтобы потом продолжить боевые действия при поддержке НАТО.
Для США главное – завершить конфликт при любом исходе, выйти из него в роли международного миротворца и сосредоточиться на Тихоокеанском регионе и собственных стратегических противниках.
Как вы считаете, насколько совпадают цели переговоров у Киева, Европы и США?
— У Киева нет собственной позиции. Он транслирует то, что говорят европейские политики. Поэтому говорить о самостоятельной позиции Украины не приходится – страна не является независимым субъектом в этом процессе.
Турция вновь готова выступить модератором этих переговоров. Кому из участников это удобно, а кому – нет? Можно ли назвать это усилением позиций Эрдогана?
— Прошлые переговоры уже проходили в Стамбуле, и логично продолжить их там. Кроме того, Турция удобна всем с точки зрения логистики. Несмотря на то что страна входит в НАТО, она сохраняет рабочие отношения с Россией.
Я бы не говорил о серьезной поддержке Эрдогана в этом контексте. Да, переговоры такого уровня – это, безусловно, плюс для его внешнеполитического имиджа, но они не решают его внутренний конфликт с кемалистами.
Международное сообщество одновременно видит и внутриполитические трудности Турции, и рациональность выбора стамбульской площадки. Поэтому вряд ли Эрдоган получит серьезные внешнеполитические дивиденды от этой инициативы.
От чего зависит состав участников делегаций? Почему до сих пор нет определенности?
— Нет никаких гарантий, что переговоры вообще состоятся. Украина выдвинула свои условия, но они неприемлемы для другой стороны. Поэтому пока нет оснований полагать, что удастся достичь каких-либо стратегических договоренностей. Пока все стороны ждут шагов друг от друга.
Как вы оцениваете вероятность того, что и в этот раз договоренности не будут достигнуты? Какие сценарии вообще возможны?
— На данный момент позиции России и Украины принципиально расходятся.
Прекращение спецоперации возможно в двух случаях. Первый – если одна из сторон потерпит поражение и будет готова к капитуляции. Европа, скорее всего, попытается навязать этот сценарий России, потребовав возвращения к границам 2014 года и выплаты огромных репараций на восстановление Украины. Россия же, в свою очередь, может потребовать того же от Европы, прогнозируя для нее экономический кризис и распад украинской государственности. Пока никаких условий для чьей-либо капитуляции не существует.
Второй вариант – если обе стороны окажутся истощены: не будет ни солдат, ни снарядов, ни ресурсов. Боевые действия остановятся на несколько месяцев, и возникнет необходимость зафиксировать статус-кво – «разойтись до лучших времен». Но сейчас этого нет: и люди, и боеприпасы имеются.
На сегодняшний день нет ни одного основания полагать, что кто-то готов к уступкам. Никто сдаваться не собирается.
Как, на ваш взгляд, будет развиваться ситуация на фронте? Влияет ли на нее переговорный процесс?
— Это вопрос к руководству СВО и военному командованию. Такие темы может комментировать только Министерство обороны – у них есть вся необходимая информация и полномочия для оценки.
Фото: flickr.com / Trump White House Archived / Official White House Photo by Shealah Craighead (Public domain)

Переговоры по урегулированию конфликта на Украине