Военнослужащие и сотрудники Нацгвардии могут получить полномочия для помощи судебным приставам при исполнении решений судов. Ситуацию комментирует Алексей Петропольский, юрист, управляющий партнер «Агентство.net»:
«По всей видимости, ситуация достигла точки кипения: на практике сегодня в лучшем случае исполняется не более 10% судебных решений.
Полагаю, что в данной ситуации государство не столько заботится об интересах граждан, которые не могут дождаться исполнения судебного решения, сколько о своих собственных: ясно, что оно недополучает средства в виде налогов и штрафов.
Это связано, с одной стороны, с высокой загруженностью приставов: по сравнению с количеством исполнительных производств штат ФССП очень мал, и люди физически не справляются со своими обязанностями.
Сейчас практически у каждого судебного пристава в производстве сотни дел, по которым нет никакого движения. В лучшем случае пристав чисто формально отправляет какие-то письма, запрашивает у банка, есть ли расчетные счета и есть ли по этим счетам какое-то движение средств.
Если речь идет о принудительном выселении или вселении, то большая удача, если пристав вообще приедет на объект. Однако, как правило, такие визиты заканчиваются, ну успев начаться. Пристав звонит/ стучит в дверь, в ответ, естественно, тишина – и он уезжает с отпиской, что не смог попасть на объект.
Реальные телодвижения судебного пристава начинаются исключительно по итогам личного общения с ним человека (или его представителя), в чью пользу принято судебное решение. С приставом можно договориться, мотивировать его на работу. Подчас такие кулуарные договоренности обходятся в половину суммы взыскания, но в этом случае человек получает хотя бы что-то. Если же пустить работу пристава на самотек – не получишь ничего.
В этом плане очень непросто приходится банкам и другим крупным организациям, у которых постоянно идет судопроизводство и взыскания. Они пишут во всевозможные инстанции, жалуются на бездействие судебных приставов, на то что исполнительные листы есть, а взыскания задолженности нет никакой, но результат нулевой.
Проблема заключается не только в том, что приставы перегружены, но и в том, что они не заинтересованы работать: на сегодняшний день их доход не зависит от результата их работы. Вот если бы судебных приставов премировали по итогам количества или суммы взысканий – был бы другой разговор. Этот процент можно было бы закрепить на законодательном уровне, и уж, наверное, он составлял бы меньше 50%.
Добавим к вышесказанному, что в службе приставов бесконечная текучка кадров. Люди не выдерживают объемов работы и натиска: на них самих постоянно подают в суд за превышение полномочий, за то, что они бездействуют. Этих жалоб уже миллионы.
Законодатели пошли другим путем, и, вместо того чтобы пересмотреть аспекты работы ФССП, решили ужесточить подход к должникам и ответчикам.
К сожалению, законопроект вызывает опасения, поскольку столь широкие полномочия, данные Нацгвардии, в руках недобросовестных ее представителей могут стать инструментом для давления на бизнес и граждан – вновь прокатится волна рейдерских захватов, по поддельным распискам будут взиматься «долги» и происходить другие инциденты. Правоохранители не будут ни с кем общаться и пытаться прийти к компромиссу, убеждая должника начать погашать долг по мере возможности, как это делают приставы. Силовики будут сразу конфисковывать, закрывать, выселять, арестовывать и так далее.
Не исключено, что в результате реализации этого закона, если он вступит в силу, многие люди просто будут лишены последнего имущества и пущены по миру.
В заключение хотелось бы сказать, что привлекать правоохранительные органы к решению юридических вопросов – опасная тенденция».