Что из себя представляет практика уголовных дел в отношении чиновников разного уровня? Каковы особенности доказывания вины госслужащих? Как правоприменительная практика отличается от существующих законодательных норм? Об этом рассказал адвокат Александр Забейда.
«Сколько бы законодатели норм ни принимали, а воз и ныне там. Ощущение, что наш законодатель живет на одной планете, а правоприменитель – на другой. К сожалению, судьи и следователи сегодня не желают исполнять закон согласно его букве. Они зачастую не обращают внимания на постановления пленумов Верховных судов, на решения Конституционного суда. ЕСПЧ для них – вообще абсолютно вражеская организация. А если позицию правоохранительных органов поддерживает районный суд, то уже неважно, что прописано в законе.
Далеко не все уголовные дела сегодня возбуждаются в отношении матерых коррупционеров. Многие из уголовных дел сегодня используются в качестве инструмента некой политической борьбы. Есть и другие цели, о которых можно только догадываться.
Анализируя все обращения к адвокатам со стороны осуждаемых, мы можем выделить несколько инструментов давления, которые сегодня используются для устранения того или иного чиновника. Взятки или мошенничество. Сегодня правоохранительные органы изменили подход для доказывания факта взяточничества.
Раньше прокуроры требовали от оперативников неопровержимых доказательств вины чиновника (фиксация переговоров по телефону, фиксация факта передачи купюр от одного человека к другому и т.п.). Сегодня в рамках непримиримой борьбы с коррупцией, о которой заявил наш президент, ценность доказательства немного уходит на второй план. Раскрывая очередное коррупционное преступление, правоохранительные органы немедленно заявляют об этом в СМИ, и таким образом они не оставляют прокуратуре и судам другого выхода, как согласиться с возбуждением уголовного дела или санкционировать арест, потому что в глазах общественности чиновник, которого показали по телевизору в качестве коррупционера (показали кадры обыска), становится клейменым.
Что говорить о подставных телемонтажах, где показывают предметы, которых никогда не было у чиновника (на судебный процесс это не влияет, но в глазах общества, в глазах обывателя создает негативный образ классического коррупционера). То есть выходит, что, если суд освободит такого чиновника за неимением реальных доказательств, вопросы уже возникают к суду. И поэтому судья, следователь, прокурор начинают оглядываться на все эти вещи.
Хуже того, в последнее время все чаще привлекают чиновников в отсутствие доказательств вины. Это случается с нижестоящими сотрудниками, в чьих действиях был обнаружен какой-то “косяк”.
Претензии к чиновнику со стороны правоохранительных органов никогда не возникают просто так и всегда сопровождаются каким-то предложением вышестоящего руководителя: что, мол, то-то смягчит твою вину. Такие предложения являются прямым обманом. Чиновник ведется на это, соглашается дать какие-то показания, которые нужны следствию, но в дальнейшем обещания не исполняются, и все о них прекрасно забывают. А после дачи показаний как-то вроде уже и “неудобно”, и деваться некуда. Но более эффективным средством являются подстрекатели – они фактически создают доказательства. Такие лица имеют какой-то контракт, заключенный с правоохранительными органами. Либо же они по какой-то причине вынуждены так поступать. Роль подстрекателя – любым способом побудить должностное лицо помочь во внезапно сложившейся жизненной ситуации, искусственно пробуждая у него чувство сострадания, жалости. И при этом идет настойчивое предложение вознаграждения за оказанную помощь. Но часто так бывает, что сам подстрекатель на видеозапись не попадает, а чиновник сам по себе проявляет невыгодную для него активность. То есть вся деятельность подстрекателя остается за кадром.
В нашем уголовном кодексе есть масса статей, которые предусматривают ответственность за провокацию взятки, за лжесвидетельствование. Однако правоприменительная практика в российских судах отсутствует. ЕСПЧ об этом изредка говорит, что в России это имеет системную проблему. Но наша страна никаким образом на это не реагирует. Также правоохранительные органы оказывают в таких ситуациях давление на близких, на родных: путем травли, выяснений деталей личной жизни (где отдыхают, что они делают, какие доходы получают). Заканчивается все привлечением этих родственников к ответственности за что-то, дабы вынудить должностное лицо либо признать вину, либо оговорить какого-то вышестоящего сотрудника.
Еще один бесчестный механизм борьбы с “неугодным” чиновничеством – злоупотребление или превышение должностных полномочий. Если чиновника не удается спровоцировать на получение взятки, то оперативники могут переключиться на его служебную деятельность. Ведь вероятность найти какие-то грехи в работе всегда достаточно велика. Наверное, нет ни одного госведомства, которое работало бы идеально».
Фото: minsklegal.by