Министр внутренних дел Владимир Колокольцев принял решение создать в России киберполицию. Сотрудники должны будут противодействовать влиянию на массовое сознание молодежи и изменению ее поведения в деструктивную сторону. Насколько действительно реальны киберугрозы для молодых людей и можно ли что-то сделать на уровне полиции? Своим экспертным мнением с «ФедералПресс» поделился генеральный директор «Ашманов и партнеры» Игорь Ашманов:
«При администрации президента РФ создана такая структура как центр исследования молодежной среды. И это одна из попыток разобраться с деструктивными движениями в интернете. Однако, к сожалению, до сих пор нет методики действия, как заранее понять и как проводить профилактику.
Важно понимать, что в деструктивные движения вовлечены миллионы подростков. К счастью, в этом году Верховный суд России признал движение АУЕ* экстремистской организацией, но если посмотреть повнимательней, то подобных организаций очень много. Они мутируют и перетекают одна в другую, где идет бурная жизнь, подростков вовлекают в нее постоянно. Все устроено, как воронка вовлечения, верхняя часть её начинается с невинных вещей – черного юмора и шок-контента, а после часть пользователей отфильтровывают и оставляют самых внушаемых. С ними ведется работа, раздаются задания. Среди подростков находят более податливых, манипулируемых, которых уже можно выводить в оффлайн и совершать реальные действия. На первых уровнях модераторами работают такие подростки, а далее по возрастающей – всё более взрослые. Нередко концы уходят за границу.
Киберполиция сейчас есть фактически во всех странах мира. У нас они раньше занимались хакерами, кибер-мошенниками, кардерами, взломами, там накоплен определённый уровень компетенций. Люди, работающие там, хорошо понимают, как все устроено в Даркнете, но это – про кибер-угрозы, а не про информационное противодействие.
Но сейчас речь идет, как я понимаю, об информационном противоборстве, а оно требует контента. Да, до того необходимо провести механическую зачистку, если говорить про организаторов и «кураторов» нехороших движений, это можно сделать привычными полицейскими методами правоохранителей, тем более, что для таких деструктивных движений, как АУЕ*, есть все необходимые законные основания. А вот для профилактики, тех, кого вовлекают в эти сообщества – нужно просвещать и рассказывать схемы манипуляции и возможные последствия. Нужно создавать содержательный противовес, а это означает, что для сетевых информационных войн нужны специальные, медийные люди. Совершенно не очевидно, что это смогут делать полицейские. Нужны медийные навыки, хороший контент. Центр по информационной войне должен содержать довольно много различных подразделений – от стратегического отдела до контентного, то есть фактически внутри МВД будет необходимо построить свой собственный медиахолдинг. Нужно строить медийную систему, а не полицейскую».
*Экстремистская организация, запрещенная в России.
Фото: ФедералПресс/ Евгений Поторочин