Второй день соцсети и СМИ активно обсуждают подростка из Ульяновской области, который убил всю семью и покончил с собой. Среди прочего прошла информация, о том что подросток якобы был членом АУЕ. Эта опасная, непонятная организация вновь привлекла к себе общественное внимание. О том, что привлекает подростков в криминальных неформальных движениях и как с этим бороться – в интервью с основателем и руководителем Научно-диагностического центра клинической психиатрии Александром Хаминским.
Александр Михайлович, по последним данным, особый интерес к АУЕ возникает у подростков от 12 до 17 лет, то есть у тех, кто не застал бандитские 90-е. Не совсем понятно, откуда у них вообще берется в головах эта воровская романтика?
– Если судить по регионам с относительно благополучной криминогенной обстановкой, то действительно возникнет вопрос, откуда же это берется; а если обратить внимание на те, где эта обстановка оставляет желать лучшего, то мы можем получить все ответы. Нет разграничения в среде молодых людей на тех, кто подвержен влиянию криминалитета, и тех, кто не подвержен. Происходит сращивание разных категорий подростков в одних и тех же компаниях. И дальше, говоря научно-практическим языком, происходит информационно-психологическое воздействие. В психиатрии и психологических практиках давно находит подтверждение тот факт, что отрицательное воздействие значительно быстрее впитывается психикой молодых людей, чем что-то положительное. Любое общение условно хорошего мальчика и условно плохого заканчивается тем, что оба становятся условно плохими.
Подросткам всегда хочется быть частью «стаи» и всячески это демонстрировать. Если государство не будет организовывать «группы» для молодежи как это было раньше, то они начнут организовываться сами?
– Я склонен с этим не согласится. Во времена моего детства, прошедшего в советские времена, мы тоже собирались абсолютно разномастными стаями, сколачивались в компании. И в них были совершенно разные люди. Но хотелось бы обратить внимание, что уже на протяжении многих лет в школах есть психологи, которые должны следить за отклонениями в поведении школьников, а в те годы такого и представить было невозможно. У нас происходило саморегулирование. Ну и плюс ко всему, информационная среда была иная и было иное отношение к посторонним людям, которые могли заметить твои девиантные действия и сделать тебе замечание. Мы реально стеснялись, если нам сделает замечание взрослый, например, участковый или проходящий мимо военный. Тогда много ветеранов ходило по улицам. Мы обладали пиететом ко взрослым. Сегодня абсолютно иная ситуация в отношении между молодежью и взрослыми, в этом вся проблема.
Считающие себя участниками этого движения дети якобы не то что не боятся, но даже стремятся побыстрее попасть на зону? Или они не совсем отдают себе отчет, что это такое и все их АУЕ закончится с первым обезьянником?
– Есть течения в молодежной среде, которые сами по себе деструктивны. И АУЕ – это всего лишь малая часть от этих течений. Молодые люди объединяются по множеству интересов, которые не имеют ничего общего с общественной безопасностью, с социальными задачами, которые стоят в обществе, со стремлениями на будущее и.т.д. К сожалению, вынужден констатировать, что на сегодня распространенность наркотиков, от самых легких, до самых тяжелых, крайне широка. И склонение молодых людей к их употреблению – это куда более страшно в части ожидаемых последствий, чем романтические воровские течения типа АУЕ. Воля наркомана сломлена и он легко может стать орудием в руках любого криминального элемента.
Но ведь наркотики, это лет с 15, а самым молодым членам АУЕ 10-11 лет? Они как туда попадают?
– Вы ошибаетесь. Все начинается в том возрасте, когда у подростка возникают протестные настроения, которые свойственны и подросткам, и детям. Ведь что происходит? От 0 до 5-6 лет дети получают уроки от взрослых априори. Они не дают им оценку ввиду отсутствия опыта. Так что, «что такое хорошо и что такое плохо» устанавливается исходя из того, к какому отцу пришел «крошка-сын». А вот к 7 годам завершается определенный этап формирования психики человека, он начинает читать, оценивать, и включаются совсем иные механизмы. И вот тогда начинается протест. И первый прием наркотиков, сигарет, алкоголя могут быть уже в этом возрасте. И если рядом окажутся молодые люди, которые занимаются вербовкой с целью вовлечения их в сообщества криминального характера, они видят этот протест, четко чувствуют грань, переступив которую, подросток войдет в это неформальное объединение и прилагают для этого все усилия. А дальше начинаются вопросы субординации, подчиненности, соблюдения тайны, конспирации и.т д, что позволяет этим сообществам существовать.
А если «крошка сын» пришел не к отцу, а, например, включил телевизор, а там какая-нибудь «Бригада», или что-то подобное, романтизирующее криминальную жизнь? Может быть стоит ограничить подобные продукты на государственном уровне?
– У нас на государственном уровне это вроде как урегулировано. Есть ФЗ, который обязывает маркировать произведения культуры и искусства возрастными категориями. Но все это носит формальный характер. Все начинается вовсе не с этих сериалов. Начинается все значительно раньше, когда дома или в парке, или на отдыхе, совсем маленькому ребенку, чтобы он не мешал, дают в руки гаджет. Ребенок нажимает кнопочки, вырабатывает шаблонное мышление. И мы получаем ребенка, воспитанного не родителями, а электронными устройствами. Корни идут отсюда. Сегодня это безобидный мультик, через год это будет фильм или мультик, где присутствует фактор насилия. А он присутствует практически всюду. Когда появились первые американские мультфильмы, например, «Том и Джери», взрослые очень удивлялись и вздрагивали: как же так? Маленькие дети смотрят, как одно животное делает больно другому животному. Ребенок впитывает насилие. А уже потом возникают все эти «Бригады» и прочие «Бандитские Петербурги».
АУЕ набирает обороты уже на федеральном уровне. Что можно сделать уже сейчас, чтобы бывшие члены АУЕ не пополнили ряды организованных преступных группировок?
– Я бы не говорил только об АУЕ. У нашего государства есть склонность менять законодательство по ситуации. Вот есть сейчас на слуху аббревиатура АУЕ – давайте принимать закон в отношении АУЕ. А я бы принимал закон, который регулировал и ужесточал бы ответственность в принципе за создание неформальных молодежных, подростковых и детских организаций криминального характера, который мог бы охватить полностью и АУЕ, и наркотики и насилие и.т.д. Самая основная статья существует, но если это связано с вовлечением детей, подростков, молодежи в неформальные объединения, то это должен быть самостоятельный состав. Вот тогда можно будет эту гидру побороть. А пока это не оформлено законодательно, пока нет понятия подросткового либо детского движения криминальной направленности... Вот обратите внимание, появилась статья дополнительной ответственности за занятие главенствующего положения в криминальном сообществе. Ты можешь лично не убивать и не грабить, но если ты глава преступного клана – ты понесешь за это ответственность. Вот тоже самое нужно ввести в отношении молодежных, подростковых и детских криминальных сообществ.
Фото:pxhere.com
Детская агрессия