Страны Европы вводят все больше и больше санкций. Из страны уходит европейский бизнес. Готовы ли азиатские партнеры занять освободившееся место, и чья экономика больше пострадала от антироссийских санкций, рассказал в интервью «ФедералПресс» директор Центра европейско-азиатских исследований Андрей Русаков.
Андрей Геннадьевич, вы не так давно приняли участие в конференции по Афганистану, которая проходила в Душанбе. Наверняка общались с коллегами из стран СНГ. Что они думают по поводу ситуации, которая сложилась вокруг Украины?
— На этот вопрос один из экспертов процитировал Дэн Сяопина. Когда его спросили, как вы относитесь к Французской революции, он ответил: «Прошло еще слишком мало времени, чтобы я мог высказывать мнение по этому вопросу». Я общался с коллегами из Индии, которые сказали, что очень хорошо относятся к Российской Федерации, помнят все хорошее, что им сделал Советский Союз. Во многом их промышленный потенциал обеспечивается тем вниманием, которое было приковано к Индии во времена социализма. Поэтому они нам очень благодарны и ни к каким санкциям присоединяться не будут. Индия и Китай воздержались при принятии резолюции в ООН по Украине. Они не осудили российскую позицию, они просто воздержались.
Такая позиция дипломатическая: с одной стороны – нейтралитет, а с другой они говорят, что готовы чуть шире быть представленными на российском рынке?
— Потенциально, конечно, они готовы! То есть нас спрашивают, что будет дальше. Свято место пусто не бывает. Как бы там ни было, 146 миллионов потребителей – западный бизнес уходит, а они останутся. Хотя, должен сказать, компании начинают делать несколько странные заявления. Один известный производитель напитков, например, сказал, что уходить не будет, но цены повысит. Они начинают уже воздерживаться от резких заявлений. Все, что было сделано, происходило на волне некой истерии. С корпоративной точки зрения оставить рынок и инвестиции несколько глуповато. Они завоевывали этот рынок, и уйти с него сейчас... Он пустым конечно не останется, а будет занят кем-то. Я общался с таджикскими экспертами и бизнесменами, которые готовы выступить в качестве хаба для настройки взаимоотношений с китайским автомобильным рынком, вплоть до электромобилей.
Сегодня китайские автомобили занимают на российском авторынке 7 %. Вполне понятно, что они хотят увеличить долю своего присутствия...
— Это неизбежно, конечно. Они же бизнесмены! Запад уходит, я прихожу – это вполне логично.
Запад пугает Россию уходом IKEA...
Смогут ли наши партнеры из стран СНГ, Пакистана, Индии, Китая полностью удовлетворить наши запросы? Это ведь касается не только потребительского рынка, но и рынка технологий, средств производства и так далее...
— Российский рынок может быть удовлетворен в первую очередь российским производителями. И уход фастфудов, и тому подобное – было бы странно, если бы он занимался только китайскими или индийскими производителями. У нас очень много талантливых рестораторов. Они много лет терпели эту тяжелую борьбу с иностранными конкурентами, и вот, эти конкуренты ушли. Для них это возможность.
Давайте также вспомним, что большая часть ширпотреба, который приходил в нашу страну под известными марками, вообще-то шилась в Бангладеш, Вьетнаме, Индии и Китае. В Европе производства нет. Эти известные компании построены сугубо по сeтевому принципу – они владеют брендом. Владение брендом, дизайн, может быть, какие-то маркетинговые усилия – а все остальное делалось не в Европе, и вы это прекрасно знаете. И ничего в общем-то не поменяется, товарные потоки будут перенаправлены.
Я не хочу сказать, что все это будет просто: мы должны пережить период адаптации. На мой взгляд, внимание российских и региональных властей должно быть приковано к тому, чтобы по максимуму сохранить занятость и помочь предприятиям адаптироваться к этим новым поставкам.
Свято место пусто не будет. Вы знаете, что Турецкие авиалинии возобновили полеты в Россию. Там, кстати, тоже полно производителей. И эта ставка господина Эрдогана на текстильное производство и легкую промышленность – это тоже открывает некую перспективу. Они слабо боролись с западными брендами, теперь у них появилась новая возможность. Турция к санкциям не присоединилась. Соответственно, товарооборот между Турцией и Россией ничем ограничен не будет.
...и McDonalds
Но мне кажется, и со стороны западного бизнеса будут разные варианты отыгрывания. Потому что так легко бросить производство и так далее... Конфликт на Украине не будет длиться вечно, рано или поздно он закончится перемирием. Будет какой-то статус-кво.
Я могу сказать, что многие с пониманием относятся к позиции России, в том числе, с точки зрения Крыма. Понимаете, возникло понятие экзистенциальных угроз – угроз, которые не создаются с материальной точки зрения. Я общался с европейскими политологами, и они говорили: «Крым-то вы забрали! Вам что, земли мало?» Надо отдать должное, что азиатские коллеги относятся с большим пониманием. Крым это не земля – там нет нефти, нет газа, зачем в это лезть?! И когда ты объясняешь, какое место Крым занимал в нашей истории, в истории наших предков – это земля, которая является частью нашей истории, азиатские партнеры относятся к этому с пониманием. Любая нация имеет свою историю и культуру, которые готова защищать не меньше, чем материальные активы.
Если Россия примет окончательное решение развернуться на Восток, какие политические последствия это может иметь? И может ли иметь место некая точка, после которой возврат к прежним позициями будет невозможен?
— Де-факто этот разворот уже случился. Если нас не принимает Запад, вводит какие-то санкции, хотя я не исключаю некоего отскока, то ждать каких-то суперблизких отношений в ближайшее время не стоит. Я полагаю, что диалог неизбежен. Сейчас все успокоится, истерия спадет и Запад будет искать какие-то точки соприкосновения, потому что Россия остается самым большим по территории государством мира. Это не какая-то маленькая страна, и в любом случае какой-то диалог надо вести. В том числе, зарабатывать на ней, вести какие-то экономические разговоры.
Но де-факто разворот на Восток уже случился. Мы выстраиваем отношения и Китай, например, снял квотирование на импорт российской пшеницы. Имран Хан, премьер министр Пакистана в гуще этих событий приезжал в Москву обсуждать «Пакистанский поток». Есть прoекты, которые никуда не ушли.
И если Европа хочет вести с нами какой-то диалог, мы в нем останемся. Но текущая ситуация побуждает нас к развороту на Восток. Там нас не ждут никакие санкции. Да, понятно, что мы чаще будем встречаться с китайскими технологиями. Индийские дженерики в качестве лекарств уже есть. Я полагаю, что внимание Индии и Китая – а это потенциально крупнейшие экономики мира – к нашей стране будет расти.
Вся Европа сидит на российском газе
Будет «Пакистанский поток», судьба «Северного потока» не совсем понятна в нынешних реалиях.
Я считаю, что нынешнее эмбарго на нефть и газ со стороны Европы при нынешних ценах на энергоносители – это стрельба себе в ногу. Для европейской экономики это исключает все возможности роста. Это просто стагнация. Я не понимаю, для чего это было сделано. Видимо, кто сильнее плюнет. Но каждый политический режим же должен думать, как не сделать хуже своему населению и экономическому развитию. Сейчас уже начали одумываться. Например, Венгрия сказала, что нефтяное эмбарго не введет ни при каких обстоятельствах. Нефтяные магнаты не будут распаковывать свои запасы, чтобы обвалить цены: им это невыгодно, они хотят заработать.
Во всем этом есть какой-то элемент политического мазохизма, на который некоторые политические режимы не идут. Вот Эрдоган на это не идет, потому что понимает всю глупость этой ситуации. Вот какие политические задачи решает отключение SWIFT, кроме приобретение головной боли лично для себя: они не смогут заплатить за нефть и за газ, «Газпром» прекратит поставки.
Когда это ущерба не приносит, можно не покупать, чего-то не делать. Но когда это приносит ущерб вам, вашим избирателям, вашей экономике, вы погружаете Европу в стагнацию. Ладно США наш газ не покупает, но в Европе доминирует российский газ. Это означает, что Европа полностью обрушила свое производство.
Фото: ФедералПресс / Ольга Юшкова, Евгений Поторочин, Полина Зиновьева
Разговор о важном: лучшее от «ФедералПресс»