Прошлой осенью Евгений Пригожин начал вербовку заключенных в ряды бойцов ЧВК «Вагнер». Полугодовой контракт в зоне СВО обеспечивал вчерашним преступникам «чистый лист» – помилование и возможность начать жизнь заново. Такой путь прошел Павел Балашов – отбыв меньше трети срока в местах лишения свободы, он попал в «Оркестр», завершил контракт и вернулся к мирной жизни. Об этом – в интервью «ФедералПресс».
Ты начинал службу еще в 2014 году в ополчении ЛНР. Чем там занимался?
— Я начинал гуманитарщиком, собирал и возил гумпомощь в Краматорск с мая 2014 года. После июля того же года оказался в ополчении ЛНР. В ЛНР чем только не занимался. И транспортировкой грузов/людей до передка или обратно, и саперной, и пулеметной работой, а как на ЗУ23-2 обучился, еще и это вошло в традицию.
Сложно ли было вернуться в строй?
— Вернуться... Я регулярно испытывал это желание, еще до августа 2022 (когда попал в «Вагнер»). Просто сначала держала семья и дом, а потом, после марта 2018-го до августа 2022-го не было возможности из-за заключения.
Много ли в твоем окружении в «Вагнере» было людей с боевым опытом? Как вас готовили?
— Среди нас, в «Оркестре», было очень много людей с ранним опытом. Кто-то из чеченских кампаний, некоторые, как и я, с полей донбасского конфликта с 2014 года. Были даже из Афганистана, ветераны. Подготовка проводилась тщательно. Это все, что я могу сказать.
Тяжело ли было возвращаться со службы к мирной жизни? С какими проблемами пришлось столкнуться?
— Когда возвращаешься домой, тяжелее всего сталкиваться в мирной жизни с людьми, которые не отдают себе отчета в том, что происходит рядом. «Мы вас не посылали», прямо как у афганцев. Очень немногие из мирных понимают, что происходит. Некоторые – словно в домике спрятались.
Объяснить кому-то, что каждый «музыкант» – это оставшийся дома их близкий, мне пока не удавалось. Про оставшихся дома либо сразу понимают, либо без толку объяснять, как мне кажется.
Надо ли тебе компенсировать фронтовой адреналин на гражданке? Если да, то как?
— На гражданке у меня есть мотоцикл. Гитара есть, электро. Так что громкость и адреналин – это я себе так или иначе обеспечиваю.
Многие ли нормально возвращаются к мирной жизни, как ты считаешь?
— Из тех, с кем я знаком, большинство вернулись к нормальной мирной жизни. Один из ребят вообще в банковскую СБ пошел работать, как пример. Еще один – строитель, ремонты и перепланировки – это к нему.
В чем секрет успеха ЧВК «Вагнер»? Ты общался лично с Пригожиным?
— «Оркестр» работает четко и слаженно, мы не гонимся за построениями и подворотничками, мы делаем свою работу. Уставщины у нас нет, есть нацеленность на результат и успех.
Да, Евгения Викторовича я видел, общался, хотя и немного. Это великолепный руководитель и абсолютно честный человек.
Дай пару советов мобилизованным: к чему готовиться, как побороть страх перед службой?
— Готовиться надо к тому, что выспаться станет мечтой. А страх – если он не станет инструментом, одним из используемых, он погубит. Его необходимо оседлать, сделать именно инструментом.
Планируешь ли ты вернуться в зону СВО?
— Я не готов ответить на вопрос о возвращении.
Да, там я чувствовал себя на свободе. Поскольку я работал, я видел результат, я понимал, зачем это делается. Мне никто не мешал, из коллег, я имею в виду. А некоторые ограничения, которые мы используем, – связь, алкоголь – они абсолютно разумны.
Есть ли в ЧВК какие-то приметы, обряды? У тебя был талисман?
— У меня было два, если так можно выразиться, талисмана. Нашивка со строчкой из молитвы и карманный складной нож. Мне их подарил человек еще на учебной базе. Уезжая, я оставил их товарищу, который оставался. И я точно знаю, что он приехал домой к семье целый.
Фото: Bulkin Sergey / news.ru / globallookpress.com
Спецоперация