Увольнением учителя закончился инцидент в сахалинской школе. Тамошняя ученица получила от преподавателя несколько хамских замечаний: девочку высмеяли на глазах у всего класса. Ученица получила извинения от школы и учительницы, но, как говорится, осадок остался. Обозреватель «ФедералПресс» Сергей Спицын уверен, что реформа школьного образования должна начинаться с поиска причин, из-за которых и возникают подобные происшествия:
«На днях моя младшая дочь удостоилась замечания в лицее. Ее серая кофта, по мнению преподавателя, дисгармонировала с официальными цветами учебного заведения. В отличие от инцидента на Сахалине, учительнице хватило такта ограничиться коротким внушением и не перейти на личностный уровень. Оттого наш случай закончился на выяснении обстоятельств между мной, женой и дочерью. Каждый сделал свои выводы, а я крепко задумался.
Нынешняя российская школа, несмотря на совершенно иную социально-экономическую формацию, старается во всем копировать советского предшественника. Это форма, которая кое-где в регионах снова становится обязательной, классно-урочная система и дисциплина, отдающая полным подчинением и муштрой. «Правило первое – учитель всегда прав. Правило второе – если он неправ, то смотри правило первое» – помню, как ненавидел это суждение.
Потому что зачастую педагоги оказывались безнаказанными. Моя первая классная руководительница имела «чудесную» привычку лупить детей указкой и линейкой по голове. Преподаватель математики в среднем классе как-то наградила двоечника из нашего класса смачным пинком под зад после очередной двойки. Про количество ругательств в адрес детей я молчу – совсем как в «Черном обелиске» у Ремарка, где директор гимназии обещал ученикам, что они окончат жизнь в тюрьме.
Тогда, в девяностые годы, это воспринималось как продолжение советского времени – мол, еще не все педагоги узнали о правах человека и ребенка. Позже подобное оправдывалось падением уровня зарплат в школах и ростом хулиганства, с которым вроде как можно и нужно только с позиции силы. Но лично мне видится, что постоянная агрессия со стороны учительского состава только стимулировала рост озлобления у учеников. Отсюда и драки, и битье окон, и прочие конфликты, которые, наверное, радовали только инспекторов по делам несовершеннолетних. Конечно, были учителя, кто подходил с позиции доброты и разговаривал с нами, как с равными. Но их можно перечислить по пальцам одной руки, основная масса либо была равнодушна, либо агрессивна.
Самое интересное, что с развитием сотовой связи, появлением смартфонов проблема не исчезла, – мы и сейчас видим случаи унижения и оскорбления детей. Учителей словно не заботит, что их гнев и немотивированная агрессия в мгновение ока разойдутся по Сети. И самое неприятное, что эти конфликты никого толком не заботят.
В Министерстве просвещения, как и раньше в Минобре, больше озабочены «дорожными картами», строительством новых школ и тарифными сетками. Но никто не думает, что прежняя модель безоговорочного подчинения не просто требует, а уже трещит по швам в ожидании реформы. Хотя, казалось бы, куда проще – запретите крик и давление, сделайте оскорбления «вне закона», пусть учителя будут самыми главными друзьями для своих учеников, научите одних доверять, а других принимать это доверие. Возможно, это приведет к тотальной перестройке всей системы среднего образования, но тогда такие кардинальные изменения оправданны, раз срабатывает принцип домино. И необязательно обращаться к зарубежному опыту – в России есть свои примеры.
Например, в Усть-Илимске не одно десятилетие работает экспериментальный лицей под руководством Муссы Батербиева. В учебном заведении немного трансформировали классно-урочную систему, добавив в нее возможность лицеистам разных классов обучаться вместе на одних уроках. В результате если одному ученику что-то неясно, задача объяснить ложится на плечи старшего товарища, а учитель только ведет русло урока. Йога как замена физической культуры и обязательная зарядка перед началом смены отлично сработали на успокоении лицеистов. О системе Батербиева известно давно, но она слишком необычная, по мнению руководителя сферы образования в той же Иркутской области, чтобы масштабировать такой опыт.
Другой пример – эксперт «ФедералПресс» в сфере науки и образования Сергей Чернышов. Сейчас он занимается образовательными проектами в НГУЭУ, а несколько лет назад проработал полгода учителем истории в новосибирской школе. Сергей – очень спокойный и выдержанный человек, и за время работы он смог обойтись без крика, давления и муштры с учениками. Я помню выводы, которые сделал Чернышов по итогам своего демократичного общения с учениками, – он рассказывал, что дети «буквально преобразились, если чуть-чуть отойти от стандартной программы (исполнение которой все равно всем интересно только на бумаге) и дать возможность заниматься тем, чем они хотят».
Упомянутого Батербиева его выпускники постоянно вспоминают и по возможности приезжают в Усть-Илимск, который расположен в самом дальнем углу иркутской тайги. Не сомневаюсь, что и подход Чернышова тоже много кому из его учеников запомнится. Не будет, как у меня, горького послевкусия от школы, которая не научила прекрасному, а, скорее, была настоящим испытанием на прочность духа все десять лет и куда совершенно не тянет ни на какие встречи одноклассников. Потому что настоящих друзей и учителей я там почти не нашел, за редким исключением, зато сполна получил такой опыт, о котором лучше не вспоминать».
Фото: РИА «Новости» / Рамиль Ситдиков.