Президент России Владимир Путин 3 октября освободил от должности начальника ФСИН Геннадия Корниенко, на место которого теперь прочат выходцев из ФСБ. Произошло это в преддверии грядущей масштабной реформы ФСИН. И похоже, как раз на этот период ведомство, к которому за последние годы накопилось слишком много претензий у правозащитников и представители которого не раз оказывались замешаны в громких скандалах, в том числе коррупционных, перейдет под контроль спецслужб. Какие перемены нужны ФСИН России, выяснял «ФедералПресс».
Скандалы в ведомстве
По официальной версии, Геннадия Корниенко отправили на пенсию в связи с истечением срока службы: 30 сентября Корниенко исполнилось 65 лет и дольше в должности он находиться не мог. В списке отставников также начальник УФСИН по Владимирской области Андрей Виноградов, главный инспектор МВД Николай Соболь, руководитель Следственного управления СК РФ по Калининградской области Виктор Леденев и другие. Речь о зачистке силовых ведомств идет не первый день, и данный список, скорее всего, далеко не последний.
Геннадия Корниенко трудно назвать самым скандальным шефом ФСИН. Достаточно вспомнить его предшественника Александра Реймера, которого задержали спустя три года после отставки и обвинили в мошенничестве при закупке электронных браслетов для находящихся под домашним арестом на сумму 2,3 млрд рублей. Суд приговорил его к восьми годам колонии. В 2017 году задержали заместителя директора ФСИН Олега Коршунова, признав его виновным в хищениях и получении взяток.
По словам правозащитника Леонида Гозмана, Корниенко «ничего особенного не делал, и его отставка ни на что сильно не повлияет». В самом деле, проблемы в отрасли были и при предыдущих шефах.
Еще в апреле генпрокурор Юрий Чайка заявлял о массовых нарушениях по отношению к заключенным с применением силы. Они установлены в каждом втором регионе. Всего по итогам проверки Генпрокуратура за два года выявила 260 нарушений такого характера. Их количество выросло в четыре раза, сообщает сайт надзорного ведомства.
Нарекания прокуратуры вызвали тюрьмы в Республике Мордовия, Брянской, Омской, Оренбургской, Свердловской, Томской, Тульской и Ярославской областях. Надзорный орган требовал возбудить дело против сотрудников петербургского изолятора «Кресты», где наблюдались пытки заключенных. Была большая критика медицинского обслуживания заключенных.
Счетная палата в 2017 году сообщила, что служба исполнения наказаний провалила программу развития тюремной системы и сорвала стройки на общую сумму свыше 30 млрд рублей. При этом за девять лет в тридцать раз выросло количество жалоб заключенных.
Бунты и суициды арестантов
Вспомним самые громкие из недавних случаев. 3 сентября восемь заключенных колонии в Калининградской области порезали себе вены. Арестанты заявили о пытках со стороны администрации, плохом питании и невыносимых бытовых условиях.
В конце лета этого года бунт устроили 200 заключенных исправительной колонии № 2 в Екатеринбурге. Как сообщали СМИ, это произошло из-за угрозы сексуального насилия. Данные об избиениях в УФСИН не подтвердили, а про порезанные вены сообщили, что «родственники преувеличивают».
В июне в Мордовии в исправительной колонии № 7 заключенные устроили голодовку и порезали вены, протестуя против избиений. В бунте участвовало 60 человек.
В Красноярске в отношении трех сотрудников исправительной колонии № 27 возбуждено уголовное дело после того, как, по версии следствия, они избили мужчину, приговоренного к принудительным работам, когда везли его на допрос.
В Оренбургской области возбуждено дело в связи с доведением до самоубийства заключенного колонии № 4 Александра Белоусова.
В Челябинской области заключенные ИК-2 записали видео, на котором сообщили, что к ним применяют угрозы и физическую силу. Замдиректора ФСИН России Валерий Максименко сообщил, что заключенным «предложили перевестись в другие колонии», однако «никто не захотел».
Можно вспомнить и гибель в марте 2017 года в московском СИЗО-5 Владимира Евдокимова. У топ-менеджера «Роскосмоса» было два ранения в груди и перерезано горло, в руке – нож (официальной версией признали самоубийство).
Стоит вспомнить и другой случай, когда арестантам создавались особые условия со знаком «плюс». В 2017 году обнаружены ВИП-камеры в Матросской тишине. Там были установлены холодильники, ЖК-телевизоры и подвесные унитазы – оборудование на миллион рублей. А из амурской колонии, где сидит осужденный на двадцать лет за массовое убийство один из лидеров Кущевской ОПГ Вячеслав Цеповяз, в Сеть попали фото, по которым и не скажешь, что человек в чем-то обделен за решеткой. На снимке Цеповяз ест крабов, красную икру и жарит шашлык.
Кто возглавит ведомство
По сообщениям РБК и «Московского комсомольца», ФСИН могут передать под контроль ФСБ. Косвенным указанием на это является список вероятных претендентов на пост начальника ведомства. Впрочем, вряд ли сама служба безопасности этому рада. Достаточно вспомнить, как в свое время следственный изолятор «Лефортово» перешел из подчинения ФСБ в подчинение ФСИН и по сей день там остается (соответствующая запись есть в справочнике тюрем РФ «ФСИН Атлас»).
Фамилии претендентов на пост главы ФСИН называли «Коммерсант», РБК, телеграм-канал «Незыгарь». Это, например, глава управления «Л» ФСИН, выходец из ФСБ Вадим Баланин. Он занимался контрразведывательной деятельностью в судах, правоохранительных органах и Минюсте. Есть версия, что его поддерживает замглавы Службы экономической безопасности ФСБ Сергей Алпатов.
Считается, что возглавить ведомство может первый заместитель директора ФСИН Анатолий Рудый, который исполнял обязанности Корниенко во время его отпуска. Его называют сторонником большей открытости ведомства. Рудый охотно идет на контакт с правозащитниками.
На повышение может уйти начальник УФСБ по Красноярскому краю Александр Калашников. Он стоял у истоков расследования ряда резонансных дел. Например, дело против управляющего отделением Пенсионного фонда по Красноярскому краю Алексея Трофимова. Ему вменяли превышение полномочий при покупке здания филиала с ущербом более 75 млн рублей.
Претендентом на вакантное место считается также замдиректора ФСИН Валерий Максименко. Он работает в системе семь лет, ранее находился «на руководящих должностях в различных отраслях народного хозяйства».
Наконец, возглавить ФСИН может и заместитель главы Росгвардии Олег Плохой. Ранее он работал в администрации президента, затем – первым заместителем министра юстиции РФ.
Кто бы ни стал новым начальником службы, перед ним уже ставится непростая задача – обновление системы. Правда, одной ФСИН дело вряд ли ограничится.
Будет ли реформа?
О масштабной реформе ФСИН говорят давно, но президент России не спешит с радикальными переменами. Эксперты Совета по правам человека тоже не видят в ней панацеи.
«Я не сторонник революционных сломов. Система развивается. Много было сделано руководством ФСИН в части создания общественных наблюдательных комиссий», – отметил директор Московского бюро по правам человека, член Совета при президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека Александр Брод.
Как считает эксперт, наблюдательные комиссии не должны быть «ручными», а к процедуре их формирования мало подключать только федеральную Общественную палату. В них нужно включать журналистов, правозащитников, юристов – «тех, кто работает с реальными проблемами людей».
Необходимо обновлять и воспитывать кадры.
«Для нас важно, чтобы это была структура с человеческим лицом, чтобы исчез карательный подход и работали гуманистические нормы, велись правильный подбор персонала, просвещение и повышение квалификации», – добавил Брод.
Ставят правозащитники и вопрос занятости осужденных. «Есть колонии, где люди предоставлены сами себе, и у них, кроме телевизора, ничего нет. Надо думать над их занятостью, досугом, правовым просвещением», – отмечает эксперт.
Александр Брод вместе с коллегами разработал пособие, которое планируют распространять по тюрьмам. По нему заключенные могут изучать право и даже проходить небольшие экзамены, присылая ответы на вопросы.
В опубликованном 3 октября докладе ОГФ «Право и нормотворчество в цифровой среде», автором которого выступила руководитель Центра перспективных управленческих решений Ольга Шепелева, сказано, что проблема даже не в качестве исполнительной системы в России как таковой, а в количестве обвинительных приговоров.
Согласно докладу, в России на 100 тысяч населения приходится 375 заключенных, в то время как средний европейский уровень – 102 заключенных на 100 тысяч населения. Причина – в жестком уголовном законе, предполагающем широкое применение наказания в виде лишения свободы, в том числе – за ненасильственные преступления. В 2018 году наказание в виде лишения свободы было назначено 190,3 тысячи осужденным. Только 24 % осужденных к лишению свободы получили срок три года и менее. Остальные 76 % отбывают большие сроки. Для сравнения: в Европе наказание менее трех лет назначается в среднем 40 % осужденных к лишению свободы.
Как прокомментировал один из авторов доклада, директор Института прав человека Валентин Гефтер, система исполнения наказаний «находится если не в кризисе, то под обстрелом общества и власти в целом».
«Смена руководства происходит фактически на ходу, а коней на переправе не меняют. С нашим участием были разработаны предложения по развитию системы исполнения наказаний и переданы президенту. Однако обсуждения они не получили. Полагаю, настало время воспользоваться сменой начальника ФСИН и убедить руководство страны, что этим нужно заниматься всерьез и вкладываться в данную сферу как финансово, так и интеллектуально», – рассказал Гефтер.
По словам эксперта, изменения должны происходить во всей системе уголовного наказания, включая сокращение тюремного населения, и необходимо продумывать формы социализации людей, которые попадают под уголовное преследование, находясь в тяжелых жизненных условиях.
«Комплексного подхода не видно, а отдельные меры ситуацию не изменят», – считает эксперт.
По словам заместителя председателя СПЧ Евгения Боброва, свыше 99 % приговоров носят обвинительный характер. Так что это проблема не столько содержания заключенных, сколько их задержания.
«Есть вопросы к лечению заключенных. Им часто вырывают зубы вместо того, чтобы их лечить, врачей не хватает», – говорит Бобров.
Эксперт отмечает, что нужно развивать систему условно-досрочного освобождения, привлекая на суды при рассмотрении таких дел «общественную комиссию с участием СПЧ, УФСИН и правозащитников».
Леонид Гозман говорит, что если государство и приговорило людей к лишению свободы, «оно их не приговаривало к ужасным условиям существования и рабскому труду». «А на деле так и выходит, – резюмирует эксперт. – Необходимым условием нормальных преобразований в пенитенциарной системе является гражданский контроль. Пока же ведомство закрыто, а люди, попавшие туда, порой выходят значительно более настроенными на правонарушение, чем до того, как они туда попали».
Фото: ФедералПресс / Дарья Сеймовская