Южный Урал попал в тройку лидеров по числу банкротств в Уральском федеральном округе. И по прогнозам экспертов, число должников будет только расти. Сколько сегодня стоит списать свои долги и есть ли жизнь после процедуры – в материале «ФедералПресс».
Списать долги – дорого
Четыре года назад в России был принят закон о банкротстве физических лиц. С того момента число банкротств в Челябинской области ежегодно растет. Если по итогам 2018 года их было 813, то по состоянию на 1 октября 2019 года 1040 человек признаны банкротами – рост уже составил 27 %. Такие данные приводит пресс-служба УФНС России по Челябинской области.
Заведующий кафедрой экономики промышленности Российского экономического университета им. Г. В. Плеханова Андрей Быстров считает, что рост количества банкротств связан с общей экономической ситуацией в стране. Это характерно как для физических лиц, так и для бизнеса.
«У нас есть тенденция стагнации экономики. С одной стороны, ВВП не идет в отрицательный рост, но и положительный рост очень медленный, особенно в обрабатывающих, перерабатывающих отраслях промышленности», – прокомментировал Быстров.
По мнению эксперта в сфере банкротства физлиц челябинского регионального штаба ОНФ в Челябинской области Вячеслава Курилина, ключевым фактором роста процедур стало также увеличение информированности населения. При этом реальное число людей, которые не способны выплатить долги, гораздо выше.
«У людей в большей степени нет денег на процедуру банкротства. Если бы она стала более доступной финансово, то количество процедур возросло бы кратно. Потенциальных банкротов в регионе не тысяча в год, а пять-семь тысяч», – предполагает Вячеслав Курилин.
Потенциальные банкроты чаще всего просто не могут позволить себе начать процедуру как из-за незнания о существовании такой возможности, так и из-за отсутствия финансовой возможности.
«Процедура банкротства предполагает обязательные платежи – по 25 тысяч за каждую стадию необходимо заплатить конкурсному управляющему. Также банкрот оплачивает публикацию в газете, каждая из таких публикаций до 10 тысяч выходит, – рассказывает Курилин. – Кроме того, человеку самостоятельно очень сложно подготовить документы, и подавляющее большинство обращается к юристам. В результате, чтобы списать долги, банкрот должен заплатить около 100 тысяч рублей».
В зоне риска
Число банкротов в Челябинской области будет только расти, несмотря на то что это дорого. Во-первых, потому что все больше должников узнают о возможностях такой процедуры. Во-вторых, реальные доходы населения снижаются, а количество выданных потребительских кредитов растет. По данным Объединенного Кредитного Бюро (ОКБ) и проекта «Федресурс», в Челябинской области в первом полугодии 1,5 % заемщиков относились к потенциальным банкротам – это 20 тысяч человек. В 2018 году их было меньше – 18 тысяч человек. Отметим, что потенциальными банкротами считаются те, кто попадает под действие закона – имеют долг более 500 тысяч рублей и просрочку платежа 90 и более дней хотя бы по одному кредиту.
Особенно уязвимыми в этом плане становятся пожилые люди. По словам заместителя председателя челябинской областной организации «Знание» Ольги Лиховодько, среди людей старшего возраста востребованы курсы по повышению финансовой грамотности. Однако многие из них уже попали в долговой капкан.
«У нас есть слушатели, которые не смогли сориентироваться и оформили кредит в микрофинансовых организациях под огромные проценты. Только потом они понимали, что каждый день долг стремительно растет, а возможности отдать деньги нет», – поясняет Ольга Лиховодько.
Такие люди часто и вынуждены идти на списание долгов. Впрочем, есть и другие причины. Условно должников можно поделить на три категории. «Первая категория – люди, которые по состоянию здоровья не могут обеспечить кредиты. Бывают разные ситуации: травмы в результате аварии, переломы, онкология и другие серьезные заболевания, – поясняет Вячеслав Курилин. – Вторая – те, у кого резко ухудшилось финансовое состояние из-за потери работы, уменьшения дохода и прочего. И третья – люди с низкой финансовой грамотностью, не умеющие пользоваться кредитными продуктами».
Стать банкротом и спать спокойно
Впрочем, банкротство не означает окончательную потерю человеком перспективы стать финансово благополучным. В зависимости от сценария банкротства должник может либо реструктуризировать кредиты и не платить штрафы и пени, либо полностью списать долги. Поэтому небольшой рост числа банкротств не может значительно повлиять на финансовый сектор экономики.
«По нашей практике, в Челябинской области, как и в целом в стране, процедура банкротства заканчивается тем, что вводится процедура реализации имущества и суд освобождает гражданина от выплаты долгов. При этом единственное жилье не имеют право трогать, – поясняет юрист Александр Насыров. – И не нужно это расценивать как возможность набрать кредитов, списать долги, а потом снова набрать кредитов. Снова банкротиться по собственному заявлению нельзя в течение пяти лет. Если же кредитор подает заявление, то освобождение от долгов не применяется».
Конечно, после процедуры есть ряд ограничений. Например, человек не может занимать руководящие должности в течение трех лет, а также обязан при получении кредитов указывать в анкете факт банкротства. Однако цена освобождения все-таки не так высока, особенно для тех, кто находится в безвыходной ситуации. Поэтому эксперты крайне положительно оценивают закон о банкротстве. По мнению юриста Александра Насырова, это возможность людям, попавшим в трудную жизненную ситуацию, урегулировать финансовые проблемы, списать долги и начать с чистого листа. «Закон необходим, потому что без него у людей просто росла бы задолженность и они не могли бы исполнять свои финансовые обязательства», – говорит Насыров.
«Я считаю, закон о банкротстве положительно влияет на рынок, – считает Вячеслав Курилин. – Если у человека сложная финансовая ситуация, он не способен рассчитаться, заболел или его сократили, то какой смысл делать его вечным должником? Он пройдет процедуру и будет жить дальше. Во всех странах, где работает рыночная экономика, должен быть такой механизм».
Фото: ФедералПресс/Евгений Поторочин