Пандемия коронавируса сильно изменила жизнь россиян. Но можно ли говорить о ее полном завершении? Когда вакцина от новой инфекции реально будет доступна для всех? Почему в России удалось сдержать смертность среди населения от COVID-19? Повлияла ли пандемия на повышение качества медицинской помощи в российских больницах, как ликвидировать дефицит врачей и избежать последствий эпидемии в будущем? Об этом и многом другом в видеоинтервью «ФедералПресс» рассказала ректор Высшей школы организации и управления здравоохранением, доктор медицинских наук Гузель Улумбекова.
Гузель Эрнстовна, к концу мая эпидемия коронавируса в России пошла на спад. По всей стране с июня постепенно снимаются ограничения, но новые случаи заболевания выявляются ежедневно. Каковы прогнозы развития эпидемиологической ситуации? Далек ли тот день, когда не будет выявлено ни одного заболевшего?
– Я бы не сказала, что сегодня ситуация существенно улучшается. Она стабилизировалась. Когда исчезнет вирус? Тогда, когда будет специфическое лечение, действенная вакцина или люди приобретут иммунитет после болезни. Мы должны понимать, что пока специфического лечения нет. Единственный препарат с доказанной эффективностью – это «Ремдесивир» (из тех, кто его принимал, продолжительность болезни была меньше). Еще появились сведения относительно «Дексаметазона» (это гормональный препарат), но он эффективен как симптоматическое лечение, чтобы остановить воспалительный процесс, когда у пациентов возникает неадекватный ответ иммунной системы.
Уже сейчас возникают споры вокруг вакцинации от коронавируса. На ваш взгляд, она должна быть всеобщей и обязательной?
– Так называемых лидеров в разработке вакцин около пяти. В России вакцина зарегистрирована и перешла к первой стадии исследования на людях. Исследуется ее безопасность на здоровых добровольцах. На второй стадии оценивается эффективность на людях. На третьей стадии исследуют вакцину уже на больших группах населения.
Вакцина, которая разработана в Оксфордском университете Великобритании совместно с компанией AstraZeneca, переходит к третьей стадии. И правительства многих стран, включая Россию, ведут переговоры о заключении предварительных контрактов. Есть разработки и в ряде компаний США, которые также приближаются к третьей стадии испытаний.
По разным прогнозам, вакцина может быть реально доступна в начале или середине 2021 года, если, конечно, покажет свою эффективность. Коллективный иммунитет, то есть невосприимчивость к инфицированию вирусом, может появиться и после болезни. Вот тогда можно говорить о том, что мы остановим распространение инфекции, и у нас не будет ни одного случая инфицированных.
Теперь подробнее о так называемом приобретенном иммунитете в результате болезни. В Москве от 14 до 16% граждан, которые переболели, имеют антитела в крови. Эти антитела, как мы надеемся, могут защитить их от повторного заражения. Но этого недостаточно. Иммунная прослойка, по данным ученых, должна составлять не менее 50-60%, чтобы остановить выявление новых случаев заболевания. Но сколько будет длится этот иммунитет – год или два, никто пока не знает.
Вырабатываются ли антитела у бессимптомных?
– Совсем бессимптомных не так много. Ученые дают разные цифры: одни около 45%, а другие – 3%. Немало тех, у кого появляются некоторые симптомы, но они мягкие, и человек думает, что это обычное ОРЗ. Но у всех, кто столкнулся с вирусом, через 7-10 дней появляется вторичный иммунитет, то есть антитела в крови.
Когда организм сталкивается с инфекцией, он как бы говорит: «Что такое! Я сейчас буду бороться за свое выживание». И наши лимфоциты начинают вырабатывать такие белки (иимуноглобулины) – антитела, которые циркулируют в крови. Когда они видят чужеродный агент, например, коронавирус, то блокируют отдельные части его оболочки, в том числе и S-белок на его отростках, с помощью которого вирус как раз и проникает в клетки человека. Считается, что наиболее эффективны именно те антитела, которые садятся на этот белок. Они нас защищают, чтобы мы не заболели повторно.
У очень небольшого числа людей этот иммунный ответ на заражение возникает неверно. Появляется множество антител и других продуктов иммунного ответа, которые не действуют на этот вирус, но вызывают серьезные аутоиммунные воспалительные реакции или, как врачи его называют, «цитокиновый» шторм. Такие больные нуждаются в серьезном лечении. А у основной массы людей вырабатываются антитела, которые помогают справиться с инфекцией. И, как мы надеемся, эти антитела будут спасать нас год, два, а то и три. Мы в своем предположении опираемся на исследования таких вирусов, как SARS и MERS. Один вызвал эпидемию в 2004 году, а другой – в 2011 году.
Врачи из разных стран мира предрекают, что будет вторая волна эпидемии уже этой осенью. Вряд ли к этому времени появится вакцина. Но опыт, накопленный отечественной медициной за последние несколько месяцев, позволит минимизировать риски широкого распространения заболевания?
– У нас есть два ответа: это действия, которые предотвращают распространение вируса в популяции, второй – собственно лечение заболевших. Давайте говорить о санитарных нормах. Обязательное ношение масок в общественных местах почти равносильно жесткой изоляции. И если мы с вами будем обязательно соблюдать эти требования: правильно носить маски, не прикасаться к лицу и трогать маску руками, менять ее через каждые два часа, – тогда можем ожидать, что вторая волна даже если будет, то не столь тяжелой, как первая.
Теперь о готовности здравоохранения. В России, как и во многих развитых странах, система здравоохранения к этому сегодня подготовилась. У нас есть дополнительные койки, в том числе койки реанимации, интенсивного лечения. Ну, и врачи накопили опыт симптоматического лечения этой инфекции.
Нужно ли носить маски на улицах?
– В Москве – однозначно да. И в плотно населенных городах тоже. Вот я выхожу на улицу и вижу, как люди соприкасаются друг с другом на расстоянии меньше, чем 1,5-2 метра. Маски однозначно надо носить в магазинах, в любом другом общественном месте. Если вы один в парке, можно и не надевать. Но человек, который болеет, а он может об этом и не знать, распространяет частички вируса при разговоре на два метра. Например, вы чувствуете запах духов другого человека, когда он прошел мимо. Так и вирус, взвешенный в частичках пота, слюны передается на расстоянии. Так вот, когда человек разговаривает, дышит, особенно если бежит, в этот момент вместе с частичками воздуха вирус может передаваться и на бОльшие расстояния. А если человек чихнул или кашлянул, или в момент пения, то это вообще восемь метров. Исходите из этих данных.
Будет ли вакцинация бесплатной, доступной каждому, а также всеобщей и обязательной?
– Я большой сторонник вакцинации. Она предотвращает болезни. Те риски, которые возникают при самой болезни, гораздо выше тех, которые связаны с возможными редкими осложнениями от вакцины. Правда, разработка вакцины против любой респираторной инфекции – дело неблагодарное. В среднем эффективность вакцины против сезонного гриппа около 40-50%. Возможно, такого же уровня эффективности следует ожидать и от вакцины против коронавируса. Для справки смертность населения от коронавирусной инфекции в 20 раз выше, чем при сезонном гриппе в сопоставимых условиях на пике эпидемии. Я считаю, что вакцинация должна быть обязательной, и сама обязательно ее сделаю, если она, конечна, будет доступна. Цена вакцинации должна покрываться за счет программы государственных гарантий. Об этом говорят правительства всех стран. Я уверена, что в нашей стране вакцина будет бесплатной и доступной. Это вопрос национальной безопасности.
Почему в России низкая смертность от коронавируса? Спасет ли страну вакцина? Надо ли носить маски? Когда ждать второй волны пандемии? Полную версию интервью с Гузелью Улумбековой можно увидеть на Youtube и в социальных сетях «ФедералПресс».
8:10 о странном иммунном ответе и что с этим делать
9:13 о второй волне пандемии
10:42 о готовности здравоохранения
11:28 о ношении масок
12:33 о передаче вируса
13:10 о вакцине
14:40 о доступности вакцины
Фото: пресс-служба Высшей школы организации и управления здравоохранением
Мультиформаты «ФедералПресс»