Средний Урал в советские времена регулярно становился местом «брожения умов»: даже после «большого террора» десятки свердловчан были осуждены по «антисоветским» статьям. Более того, периодически уральские активисты пытались оспорить монополию на власть, принадлежащую Коммунистической партии. О том, зачем свердловчане создавали альтернативные партии в советских условиях и какая судьба их постигла, – в материале «ФедералПресс».
«Союз свободных республик»: сын контрразведчика и его команда
В августе 1945 года сотрудники наркомата госбезопасности провели целую операцию в Нижней Салде. Среди задержанных оказался 18-летний студент Верхнесалдинского авиаметаллургического техникума, сын офицера «Смерш» Александр Бабков.
Как выяснилось, именно он еще за год до окончания войны основал молодежную группировку «Союз свободных республик» и стал ее председателем. Первоначально «партия» состояла всего из четырех человек, но затем в ней стали появляться новые члены. У салдинцев были своя программа, партбилеты и печать, они планировали создать ячейки «Союза» в Сухоложском районе и даже на Украине, куда переехали некоторые участники группировки. После того, как в «партию» вступила ученица машинистки с металлургического завода, юные оппозиционеры смогли печатать собственные листовки. После окончания войны они надеялись заполучить в свои ряды вернувшихся ветеранов и получить оружие.
Всего чекистам удалось найти 13 членов «партии», в основном комсомольцев. Сам Бабков заявил, что «встал на путь антисоветской деятельности под влиянием прочтения им книг пессимистического, реакционного содержания, благодаря которым он с враждебных позиций стал относиться к мероприятиям советского правительства». В итоге его приговорили к восьми годам заключения. Токарь Петр Андреев, хранивший партийные документы, и студент техникума Виктор Голованов, который помог вырезать печать, получили по шесть лет. Немолодому токарю Ивану Рыбакову, лишь формально состоявшему в организации, но «высказывавшему антисоветские настроения», дали пять лет, столько же досталось «секретарю партии» Фаине Крысиной и автору герба Трифонову. Глава сухоложского отделения «партии» Валентина Глазунова отделалась тремя годами.
Доктор исторических наук, профессор УрГЮУ Владимир Мотревич называет салдинский случай нехарактерным для военных лет: недовольных существующим строем было много, но обычно они не пытались объединяться. Тем не менее, по архивным документам, фиксировавшим настроения свердловчан во время войны, можно предположить, какова была социальная база «партийцев».
«Тогда было большое недовольство уровнем жизни: люди голодали, паек был совсем небольшой, при распределении материальных ресурсов было много несправедливости. Одно дело – как жили руководители областного и районного масштаба, директора заводов и их приближенные, а другое – как жили рядовые рабочие», – объяснил ученый корреспонденту «ФедералПресс».
Несостоявшиеся партии: две машинки и черновик листовки
Свердловчане пытались создавать свои «партии» и во время оттепели. Так, уже в 1953 году был осужден слесарь Уралмашзавода по фамилии Половинкин, у которого нашли проект «Национальной партии России», а в 1962-м – тагильский рабочий по фамилии Калинин, пытавшийся создать «Социалистическую партию Советского Союза». Последний даже раздал несколько сотен листовок и газет, а уже в 1975 году у неугомонного тагильчанина нашли устав «Партии справедливости советского народа» и две печатные машинки.
В 1963 году за попытку создать «организацию для свержения советской власти» в Свердловске осудили техника Льва Шефера, столяра Владимира Ельчина и безработного Александра Судакова. У них нашли документ под названием «Организационные вопросы создания революционной партии» и черновик листовки. Шеферу и Судакову дали по четыре года, Ельчину – два. После освобождения Шефер и Ельчин основали в Свердловске подпольный еврейский культурный центр, за что уже в 1980-е получили еще по пять лет.
«Свободная Россия»: листовки на кладбище
Самые известные свердловские «партии» появились уже во времена застоя. В 1969 году в областном центре возникла «Свободная Россия», переименованная затем в Революционную рабочую партию. В нее вошли слесари Виктор и Валерий Пестовы и Владимир Берсенев, монтер из Серова Владислав Узлов, а также техник Николай Шабуров, который вскоре переехал в Латвию и стал начальником мастерских хлебного комбината. Кроме того, в организации состояли две студентки, но к суду их не привлекли. Некоторые источники, впрочем, оценивают численность сторонников «партии» в 50 человек.
«Приняли устав и программу (свобода слова, отмена цензуры, повышение заработной платы рабочим и стипендий студентам, улучшение жилищных условий, независимость профсоюзов), ввели членские взносы. Мечтали установить связи с Москвой, где, по предположению членов «Рабочей партии», существовал «центр». Свердловскую организацию лишь условно можно назвать подпольной, так как ее участники не скрывали от своих знакомых принадлежность к ней», – писала известная правозащитница Людмила Алексеева.
«Революционеры» несколько раз разбрасывали листовки, причем выбирали экстравагантные способы – например, с моста на праздничную колонну рабочих или на Ивановском кладбище во время пасхальной церемонии. Уже в мае 1970 года пятерых главных активистов задержали. В итоге Шабуров и Пестов-старший получили по пять лет заключения, Пестов-младший – четыре, Узлов – три с половиной, Берсенев – три. Виктор Пестов впоследствии стал известным общественником и до сих пор раздает интервью о своей бурной молодости.
РПИСС: борьба с трамполистами и ветер свободы
Вскоре еще одна организация возникла в Нижнем Тагиле: в нее входили слесарь «Нижнетагилмежрайгаза» Георгий Давиденко, буровой мастер Высокогорского ГОКа Евгений Бабинцев и аппаратчица Наталья Лаврентьева. Изначально Лаврентьева была секретарем «Уральского регионального комитета», но затем тагильчане вышли на связь с донецким философом Василием Спиненко. Он предсказывал новую революцию, в ходе которой «интеллектуалы» должны сменить «трамполистов» (обманщиков) – партийную бюрократию. В результате была основана «Революционная партия интеллектуалов (по другим источникам – интеллектуалистов) Советского Союза» (РПИСС).
«Ветры свободы проникли к нам вместе с вернувшимися из Чехословакии танками. Все искали, кто виноват в низком уровне жизни даже по сравнению со странами Восточной Европы. Когда рядовым коммунистам и простым гражданам показывали виновника – зажравшуюся номенклатуру, – эффект был потрясающий», – объяснял Давиденко социальную базу организации.
Именно он был избран президентом «партии», в нее также входили земляки Спиненко из Донецкой области. Тагильчанам удалось установить связь с недовольными и из других регионов, но вскоре и эта организация была раскрыта. Давиденко получил пять лет лагерей, Лаврентьева – три, Бабинцев – два. Философ Спиненко был признан невменяемым и 17 лет провел в психбольницах. Впоследствии Давиденко участвовал в правозащитном движении вместе с Пестовым, но затем обратился к религии и сравнительно недавно умер.
По мнению экс-депутата тагильского горсовета Михаила Золотухина, который знал Давиденко и Пестова по организациям восьмидесятых-девяностых, оппозиционеры понимали, что захватить власть нереально.
«Им хотелось разбудить население, кто-то ориентировался и на ленинские работы подобного типа. Люди искали, где можно было выразить свою позицию, свое мнение. Я думаю, в Тагиле человек до сорока были вовлечены в околодиссидентские круги, и в Свердловске не меньше», – рассказал он корреспонденту «ФедералПресс».
Фото: МУГИСО