Петербург, как известно, богат на достопримечательности. И не всегда в этом вопросе речь идет о музеях, мостах и домах императорских времен постройки. Архитектурные находки в Северной столице можно разглядеть и в четырех обычных, на первый взгляд, жилых многоэтажках вдоль четной стороны Новосмоленской набережной. Но это если смотреть на их верхние части. А если опустить взгляд вниз, то станут заметны... ножки. В конце 1980-х здесь начали возводить высотки с опорами, благодаря чему под домами может пройти любой желающий. О том, как эти здания появились в Петербурге и как устроена жизнь внутри них, – в материале «ФедералПресс».
Как в Петербурге появились дома на ножках
Жители кварталов возле станции метро «Приморская» называют дома вдоль четной стороны Новосмоленской набережной стоящими «на курьих ножках». Их номера: 2, 4, 6 и 8. Это жилые здания, поэтому свободного доступа внутрь нет.
Более пятидесяти лет назад на этом месте были пустыри. Разнообразие в пейзаж вносила не самая полноводная река Смоленка. Но во второй половине 1970-х годов Васильевский остров начали усиленно развивать. В градостроительном плане указали, что пустующие территории у речки в сторону Финского залива нужно застроить жилыми многоэтажками. К возведению приступили в середине 1980-х.
Архитектор Сергей Евдокимов задумал дома так, чтобы их этажность постепенно повышалась по мере приближения застройки к большой воде. Венцом композиции должен был стать «небоскреб-маяк». Но эта часть проекта осталась лишь на бумаге. Четыре 22-этажных дома возвели с 1987 по 1993 годы.
Это был нетипичный пример застройки для Петербурга, говорит архитектурный критик Мария Элькина. Здания имеют монолитный остов сложной многоугольной геометрии. Эти четыре дома – пример редкого для СССР нетипового жилья. Проектированием такого в Ленинграде занимались лишь в мастерской Н. М. Захарьиной в ЛенНИИПроекте, где готовили проекты застройки пригородов Ленинграда, а также в ЛенЗНИИЭПе – специализированном экспериментальном проектном институте.
«Советские архитекторы находились в сложном положении. Они были зажаты в самых разных тисках. Во-первых, не было частной архитектурной практики, не было частного заказчика. Поле для фантазии было максимально сужено. Государство требовало соблюдения неких экономических показателей и использования определенных технологий», – отмечает Элькина.
При этом, подчеркивает эксперт, советским архитекторам и городским властям все же хотелось «быть интереснее» и изобретать даже в узких рамках дозволенного и возможного.
Здания под номерами 6 и 8 сдали в эксплуатацию уже после распада Советского Союза. Поэтому все идеи автором и не были реализованы – закончилось финансирование.
Кто придумал строить дома на ножках
Квартиры в домах на ножках располагаются лишь с четвертого этажа, так как второй и третий – технические. В каждом доме только одна парадная, а окна квартир выходят на западную или восточную стороны.
Ножки-опоры имеют ряд прототипов-аналогов. Такой способ возведения домов стал одним из символов архитектуры модернизма XX века. Среди знаменитых примеров – дом Наркомфина архитектора Моисея Гинзбурга в Москве или «Жилая единица» Корбюзье, а также множество домов Оскара Нимейера. Подобные постройки можно встретить и в северных регионах России.
«Никаким настоящим новшеством дома с ножками не были. Идея их постройки пришла французскму архитектору Ле Корбюзье в 1920-е годы. Да, для Петербурга это было что-то интересное, но чем-то уникальным для мирового контекста эти здания не стали. Это была попытка разнообразить серую действительность, которая нас окружала», – говорит Элькина.
В послевоенной архитектуре брутализма прием постановки дома на ножки был чрезвычайно популярен.
«Мое университетское общежитие находилось рядом с этими домами, а эти дома – рядом с метро и набережной. Казалось, ничего красивее этих домов нет. Субъективно, на то время. Может, и не так красиво, но никак не ужас», – вспоминает петербурженка Ольга Пищулина.
Фото: ФедералПресс / Елена Майорова
Эксклюзивы «ФедералПресс»