В мае 2025 года екатеринбургская компания ООО РСУ «Орентекс» выиграла конкурс на подъем затонувшего в порту Мариуполя судна «Меотида». Судно, предназначенное для дноуглубительных работ, затонуло еще в 2022 году, предположительно из-за обстрела ВСУ. Контракт на 88 млн рублей (при стартовой цене 95 миллионов) казался выгодным и престижным: уральские специалисты, имеющие опыт подъема 14 судов по всей стране, готовились внести свой вклад в восстановление Донбасса.
Однако вместо благодарности компания столкнулась с волной штрафов, судебных исков и административных преследований. Поводом стало появление на морской поверхности небольшого объема нефтепродуктов во время обследования судна. Несмотря на то, что «Орентекс» оперативно устранил последствия, маховик санкций закрутился на полную.
Технологии против бюрократии
Директор компании «Орентекс» Денис Целищев подчеркивает: сроки, прописанные в контракте (60 календарных дней), были изначально чрезмерно сокращены. По закону сначала должна быть подготовлена проектная документация, а уже потом состояться сам подъем. Несколько дней нужно было на транспортировку оборудования, 15 дней требовалось на согласование процедуры с Росприроднадзором, 10 дней – на согласование с капитаном порта.
«Если сложить все регламентные сроки согласований, получается, что на обследование, подготовку и подъем остается всего 15 дней», – поясняет Целищев.
Для обследования поврежденного корпуса компания выбрала технологию продувки отсеков, в ходе которой воздух вытесняет воду, с последующей герметизацией отверстий – метод, согласованный с заказчиком и предусмотренный федеральными нормативными документами. Подрядчик решил применить именно этот способ из-за ограниченной видимости в грунтовых водах Азовского моря, а также потому, что корпус затонувшего судна успел обрасти ракушками.
Однако во время работ на поверхности моря поблизости с местом залегания утонувшего корабля появились нефтяные пятна.
«Достоверно не установлено, шли ли они от судна, всплыли из грунта или пришли от причала», – отмечает Целищев.
Местные жители подтверждают: нефтяные пятна в этом месте появлялись и раньше, задолго до начала работ по водолазному обследованию «Меотиды».
При этом накачанная воздухом «Меотида» начала подниматься на поверхность, а подрядчик смог оперативно устранить разлив нефти, но...
Штрафы, суды и невидимые претензии
После инцидента компания получила представление от прокуратуры, контракт был расторгнут, а судно снова ушло под воду. Далее последовал административный штраф на 300 тыс. рублей, иск о возмещении ущерба на 2,5 млн рублей (площадь загрязнения оценили в 2500 кв. км, при этом подрядчик считает, что реальный размер пятна был в сотни и тысячи раз меньше), а также уголовное дело по статье о загрязнении морской среды.
Экспертиза, проведенная независимой организацией, показала (документ имеется в распоряжении редакции): ущерб акватории от деятельности «Орентекс» отсутствует.
«Конкретный выпуск нефтепродуктов не обнаружен, ущерб отсутствует полностью», – заключил эксперт Юрий Пилькевич.
Он добавил, что фоновая концентрация определялась на пляже города Мариуполя, здесь концентрация нефти ожидаемо меньше, чем в порту, где затонуло судно.
Однако несмотря на эти аргументы, на подрядчика подали в суд. Особенно удивительно, что иск был подан в Мариупольский суд, хотя по закону, считает подрядчик, дело должно рассматриваться по месту регистрации ответчика. В иске транспортный прокурор Мариуполя указывает, что ООО РСУ «Орентекс» якобы вело работы без согласования с органом исполнительной власти, осуществляющим функции по федеральному экологическому контролю.
Однако ООО РСУ «Орентекс» настаивает на том, что продувка отсека была согласованным с заказчиком методом проведения работ. Программу обследования, как утверждает Денис Целищев, согласовал директор Мариупольского филиала ФГУП «НИКИМП» Григорий Соболевский. Подрядчик полагает, что в этом случае ответственность за случившееся должна быть разделена с заказчиком, а то и вовсе все претензии должны быть адресованы к нему.
Более того, инспектор Росприроднадзора, контролировавший устранение разлива нефтепродуктов, в расчете ущерба показал, что разлив нефти не устраняли до 30 июня. Тогда как подрядчик сразу обнес пятно бонами и разлил по поверхности реагент, который был оперативно собран вместе с загрязняющей жидкостью. Инспектор присутствовал при этом процессе. Снимки и отчеты о данной работе были отправлены Денисом Целищевым представителю природоохранной прокуратуры с помощью одного из мессенджеров. Однако данная информация к делу не приобщена.
Интересно, что о факте подачи иска в «Орентекс» не знали до того момента, когда Росприроднадзор не предоставил компании отзыв на этот иск.
Уральское предприятие подало встречный иск в Арбитражный суд Республики Крым о признании расторжения договора недействительным – он до сих пор рассматривается. Кроме того, ООО РСУ «Орентекс» просило суд ввести обеспечительные меры, которые не позволили бы заказчику во время разбирательств передать контракт другому исполнителю. Такие меры были действительно введены, однако спустя три дня суд отменил собственное решение без объяснения причин. Компания подала в 21 арбитражный апелляционный суд в Крыму протест на это решение, но и тут получила отказ (мотивировочную часть истец на данный момент еще не получил).
Вопросы без ответов
Таким образом, сейчас контракт на подъем «Меотиды» передан другой организации. Руководитель «Орентекс» настаивает: судно затонуло не по вине компании, а нефтепродукты могли попасть в воду из других источников. Однако бюрократическая машина продолжает работать против подрядчика.
Ситуация вызывает вопросы у директора екатеринбургской компании: почему вместо оперативного устранения экологической проблемы чиновники и суды затягивают процесс? Почему ответственность возложили на подрядчика, а не на заказчика, который согласовал технологию работ? И главное – кому выгодно, чтобы судно продолжало оставаться на дне? Ведь если – чисто теоретически – источником загрязнения является именно «Меотида», то опасность для окружающей среды сохраняется.
Денис Целищев допускает, что «Орентекс» просто сделали крайним, насчитав компании ущерб и за прошлые разливы, к которым она ровно никакого отношения не имеет, и за нынешний (если он имел место), пусть даже источники его не связаны с деятельностью подрядчика.
Компания «Орентекс» настаивает, что земснаряд «Меотида» приобрел пробоины, затонул с нефтепродуктами и, возможно, стал источником загрязнения по причинам, не связанным с деятельностью компании, и работа компании в порту ограничивалась разработкой документации по порядку подъема затонувшего имущества, с проведением обследования его состояния. Также компания заявила ходатайство о переносе рассмотрения иска по месту регистрации ответчика, согласно ст. 28 ГПК РФ, отмечая следующую странность: в соответствии с п. 2 ч. 1 ст. 135 ГПК РФ, судья возвращает заявление в случае, если оно неподсудно данному суду. Однако этого до сих пор не произошло.
Стоит отметить, что один из танкеров «Волгонефть», полный мазута, который при аналогичных обстоятельствах ушел под воду еще в декабре 2024 года, до сих пор покоится на дне Черного моря, и работы по его извлечению запланированы только на 2026 год. Скорость очистки черноморской акватории от продуктов разлива нефти в разы уступает скорости действий «Орентекса» в вышеописанной ситуации. В уральской компании недоумевают: почему подход надзорных и судебных органов в одинаковых случаях оказался принципиально разным? Точно ли действия отдельных бюрократов направлены на скорейшее устранение экологических последствий? Либо же они служат другим интересам, противоречащим интересам государства?
«ФедералПресс» будет следить за развитием ситуации.
Фото предоставлено РСУ «Орентекс»