Девиз «На пороге новой экономической реальности» ХХ Петербургского международного экономического форума оказался не пустым слоганом, а прологом к заметной активизации экономики стран Запада на российском направлении. И это несмотря на действующие санкции, требования продления которых стали фактически мантрой политической лояльности ЕС перед Вашингтоном, но до которых абсолютно нет дела прагматикам от бизнеса и финансов.
Все более активное включение России в ареал хозяйственных интересов Запада объясняется несколькими причинами. Первая из них – это хоть и наметившийся небольшой рост мировой экономики, но рост недостаточный, причем на фоне такого неблагоприятного фактора, как продолжающееся торможение экономики Китая, которая долгое время была глобальным драйвером.
Вторая причина – разбалансировка мировой системы финансов из-за неподъемных долгов ведущих западных стран (США – прочти 20 трлн долларов, Япония – 15 трлн долларов, Евросоюз – 14 млрд евро), что ведет к падению авторитета доллара и евро и, соответственно, поиску инвесторов мест надежного и доходного приложения своим денежным активам.
Причина третья – это надоевшие западным бизнесменам санкции против России, которые обернулись для них контрсанкциями с многомиллиардными убытками.
И, наконец, причина четвертая – Вашингтон в эпоху Трампа стал более прагматично и в ущерб ближайшим политическим союзникам учитывать свои собственные экономические интересы, что породило ответную реакцию со стороны Евросоюза и Японии. В итоге впервые после двухлетнего перерыва ПМЭФ посетили высокие гости из ЕС и весьма представительная делегация американского бизнеса. А страны Юго-Восточной Азии с ПМЭФ никогда и не уходили. Расклад политических и экономических пристрастий на форуме проанализировал для «ФедералПресс» инвестиционный аналитик Global FX Сергей Коробков:
«Нынешний ПМЭФ стал рекордным, как по числу участников, так и по объему подписанных контрактов. В работе петербургского экономического форума приняли участие более 14 тысяч гостей из почти 150 стран мира. По предварительным подсчетам, на полях ПМЭФ было подписано 386 инвестиционных соглашений и меморандумов на общую сумму около 2 трлн рублей. На полях форума состоялось 127 мероприятий на 55 больше, чем в прошлом году.
Интересно, что самой представительной на форуме оказалась делегация США, в составе которой зарегистрировались 560 человек от 140 компаний. Делегации Германии и Франции насчитывали более 100 человек каждая. Суммарно количество участников из европейских стран превосходило любой другой регион мира.
Страной-гостем петербургского экономического саммита стала Индия, делегацию которой из почти полусотни бизнесменов возглавил премьер-министр Нарендра Моди. Второй по численности стране мира были посвящены две сессии, а Нарендра Моди многозначительно восседал рядом с Владимиром Путиным на пленарной сессии. В посадке гостей вокруг президента России имелся свой расчет. С одной стороны, был послан сигнал Вашингтону о том, что Россия придает важное значение традиционным политико-экономическим отношениям с Индией и собирается их укреплять и расширять в тех областях, где она напрямую конкурирует с американскими интересами. Индия в ближайшие годы собирается потратить на перевооружение свой армии более $150 миллиардов, и российские производители вооружений рассчитывают на увесистую долю этого пирога. Кроме того, «Атомстройэкспорт» (зарубежная структура ГК «Росатом») подписали генеральное рамочное соглашение на строительство третьей очереди АЭС «Куданкулам» (первые два энергоблока уже сданы заказчикам), утерев нос американской Westinghouse Corporation, которая уже несколько лет не может выйти на подписания реального контракта на строительство собственных реакторов APR-1000.
С другой стороны, определенный намек получил Пекин, представительство которого на нынешнем петербургском экономическом форуме в составе всего 40 человек в отсутствие знаковых фигур из правительства или бизнеса явно не соответствовало месту, которое занимает Китай в мировой экономике. В этом году Поднебесная не удостоилась ни одной сессии, а глава российско-китайского делового совета Геннадий Тимченко предпочел российско-французский круглый стол.
Симптоматично, что наиболее представительные делегации на ПМЭФ были из стран Запада – ЕС и США, с которыми у России в последнее время складываются непростые отношения и действуют взаимные санкции в торгово-финансовых областях. Это лишний раз доказывает, что Европа и США, в какой стадии бы ни находились политические отношения между странами, остаются наиболее удобными, понятными и взаимовыгодными партнерами российского бизнеса. Деловые и коммерческие связи, наработанные за последние полвека, не теряются даже в условиях неблагоприятной политической конъюнктуры. Американцы и европейцы выражают свою заинтересованность в развитии коммерческих проектов в России, несмотря на искусственные барьеры, возникшие в последние три года. Не случайно, президент России обратил внимание на то, что приток прямых иностранных инвестиций в российскую экономику в I м квартале составил $7 млрд., тогда как за весь прошлый год их было не более $3 миллиардов.
Впрочем, сильно обольщаться не стоит. Большой европейский и американский бизнес, судя по известным именам глав компаний и корпораций, готов развивать отношения в нефтегазовой сфере, машиностроительной в части российской сборки автомобилей и запчастей к ним, а также локализации производства продуктов питания и товаров потребительского спроса. Собственно, ничего нового здесь нет. Эти направления успешно развивались и в досанкционный период и сейчас позволяют крупному бизнесу легально обходить санкционный режим.
Что касается цифровой экономики и высоких технологий, которыми по выражению вице-премьера Игоря Шувалова заболел президент, то здесь в большей степени придется опираться на собственные силы. Ни американцы, ни европейцы не будут делиться с Россией последними достижениями научно-технического прогресса, поскольку большинство из них могут иметь двойное назначение. Для развития российского хайтека потребуются серьезные и долговременные инвестиции в фундаментальную науку и профессиональное образование. Как бы широко не улыбались заморские гости, никто кроме нас самих не изменит характер российской экономики и не создаст условия для технологической революции».