Антикоррупционная повестка в России превратилась в последнее время в своеобразную форму политической и лоббистской борьбы. И это может быть одной из главных причин, почему чиновничество так не обращает внимания на общественное мнение. Причины этого попытался объяснить политолог и политтехнолог Евгений Минченко.
«Уголовные риски чиновников связаны с уголовными рисками для населения в целом. Не может быть так, что один тип правовой культуры для одной части населения, а другой – для другой. У нас сословное общество, хоть это и не прописано в законе: кто-то должен ходить в суд, а кто-то – может не ходить. Кто-то по своему рангу, являясь сословным герцогом, может игнорировать всякий суд. А если ты простой шевалье, то тебе надо обязательно идти в суд. Та же Васильева за хищение больших средств получила мягкий приговор, а простые люди за очень незначительные суммы могут получить срок, и более серьезный.
Наше общество так устроено, что, когда оно слышит про приговоры чиновникам, то оно их (приговоры, – прим. ред.) как бы заведомо оправдывает – мол, чиновники сами вносят в это вклад. Так сложилось, что чиновничество у нас – это один из самых ненавидимых классов общества, общественное мнение у нас всегда на стороне правоохранительных органов.
Другой момент – межклановая конкуренция, в которой уголовные дела являются инструментом решения тех или иных политических задач.
Еще одним фактором всей этой борьбы является то, что чем более высокого чиновника ты “скидываешь”, тем больше себе рисуешь “звездочек” на погонах. Это так называемые карьерные перспективы. Случаи (их можно пересчитать по пальцам), когда чиновники выходят из таких ситуаций, редки.
Еще одна точка риска связана с тем, что российское избирательное законодательство – одно из самых жестких в мире. У нас распространена практика неофициального сбора денег на выборы.
У нас за мизерную зарплату добровольно никто не пойдет работать на низовой муниципальный уровень, да еще и с рисками попасть в правовую заваруху. Бывают забавные истории, когда перед выборами губернаторов надо проходить муниципальный фильтр, в некоторых регионах до пятой части муниципальных депутатов просто не могут найти – формально депутаты есть, но по факту их даже не могут отыскать.
На такую работу приходят не самые лучшие люди, у которых еще и низкая правовая грамотность (порой люди просто не понимают, что подписывают, а никаких юристов в этом муниципальном образовании просто физически нет, которые его бы предупредили: мол, попадешь под превышение должностных обязанностей и т. д.).
Таким образом, у нас чиновники – один из самых ненавидимых классов, с одной стороны, с другой – один из самых приниженных в социальном плане. Даже трудно себе представить, как люди вообще соглашаются на такую работу.
Я считаю, что, если идет кампания по борьбе с коррупцией, она должна иметь характер системный, направленный в первую очередь на устранение узких мест в законах, когда чиновник может использовать свой субъективный фактор».
Фото: cyclowiki.org