На своем заседании, прошедшем в Екатеринбурге, Синод так и не решился признать останки членов царской семьи, расстрелянных 17 июля 1918 года большевиками. Острая тема в очередной раз отложена. И это несмотря на то, что Следственный комитет РФ заключениями комплексных комиссионных молекулярно-генетических экспертиз подтвердил принадлежность обнаруженных останков бывшему императору Николаю II, членам его семьи и лицам из их окружения. Чего же опасается РПЦ? Может быть, священники ждут решения президента Путина? Наконец, что даст нашему обществу и самой православной церкви факт признания останков царской семьи? «ФедералПресс» разбирался в этих вопросах вместе с известным богословом, протодиаконом, автором официального учебника «Основы православной культуры» Андреем Кураевым.
«Согласие действующего Синода с мнением экспертизы означало бы демонстративные противоречия с теми главными догматами, которые патриарх Кирилл пробует подарить православной церкви. Догматы патриаршей безошибочности. В данном случае его предшественник патриарх Алексий и Синод при нем 20 лет назад заявили, что нет, это, дескать, не те останки. И выходит, что они должны теперь признать свою собственную ошибку. Вопрос чисто в корпоративном тщеславии, в чести мундира. Других рациональных аргументов лично я не вижу.
Можно, конечно, подумать, что Синод ждет отмашки президента Путина. Но президент ведь не ученый. Это как пресс-служба патриарха говорит: пусть Архиерейский Собор решит. А Собор что – научная конференция? Они что – доктора наук по генетике? Профессионалы в архивном деле? Или, может быть, они знатные археологи?
Если вы хотите решать по-церковному, то объявите пост и молитвы для всех архиереев. Пусть все неделю молчат, молятся. А потом расскажут друг другу, кому что приснилось или привиделось. Кому явилась Елизавета Федоровна. Кому царица Александра Федоровна. Кому царь Николай. Кому царевич Алексей. Вот пусть они поделятся своими видениями, и на этом основании сделают свой выбор.
А еще лучше такой вариант, совсем традиционный, церковный: из членов Собора выделить 10 самых престарелых епископов и прикладывать их к разным косточкам, и какая из них исцелит, та и будет считаться подлинными мощами. Но они же этим путем не пойдут, и научным не могут. Вот и получается цирк с конями.
Между тем надо сказать, что признание подлинности останков царской семьи убавит немножко спесь у церковных иерархов. Это будет хорошим уроком: надо научиться владеть языком науки и доверять ей. Это неплохой урок для всего общества в целом. Может быть, у нас будет чуть-чуть меньше средневековой романтики: нам ничего не надо, а в средневековых книгах мы все найдем. В «Домострое»...
Что же касается самой канонизации царской семьи, то скажу, что одно дело канонизация, другое – ее интерпретация. Проблема в мифе о Николае Втором, который складывается не без помощи патриаршей. Этот миф очень далек от исторической действительности. И он печален.
Напомню, когда в 2000 году была канонизация царской семьи, все докладчики на Соборе специально подчеркивали: канонизация идет за то, как он вел себя под арестом. Это не канонизация в принципе монархии. Это не канонизация стиля и образа его правления. Это не признание святости и богомудрости его правительственных решений. Речь шла всего лишь о том, что, оказавшись в тяжелой ситуации, Николай Второй не расчеловечился. Не стал жить мечтою о мести. Канонизирован он только за это, а не за что-то другое. Сейчас же все это забывается, и уже говорится, что какой он мудрый был с пеленок, что даже любовницы Матильды у него быть не могло».
Фото: ru.wikipedia.org / из Библиотеки Конгресса США.