Счетная палата оценила ущерб от лесных пожаров в Сибири. По данным ведомства, за первые полгода 2019 года за Уралом возникло почти восемь тысяч лесных пожаров, ущерб от которых составил 2,4 миллиарда рублей. Специалисты отмечают, что цифра эта приблизительная и оценивается лишь коммерческая стоимость сгоревшей древесины. Так что сумма ущерба еще будет корректироваться в сторону увеличения. Охотовед с 50-летним стажем, руководитель охотхозяйства «Усть-Кутское» Владимир Вишняков поделился с «ФедералПресс» своим мнением, почему огонь с каждым годом охватывает все больше тайги и только ли деньги теряет государство:
«Первая причина таких масштабных пожаров – рухнувшая еще 13 лет назад система лесхозов, в 2006 году, когда приняли новый Лесной кодекс и нанесли удар по лесному хозяйству. Ведь кто его принимал? Фамилии эти все известны, но среди них нет ни одного человека, который бы профессионально занимался лесом. Так вот, согласно этому кодексу, вообще перестало существовать такое понятие как лесхоз. А он был основной структурой, в него входили лесничества и лесники, служба по охране и защите леса. Это 87 тысяч человек по всей стране этим занимались. Большинство сократили. Сейчас в Иркутской области на одного инспектора приходится больше 170 тысяч гектаров леса. Может один человек такую площадь контролировать? Конечно, нет. Еще годна странность в Лесном кодексе – это то, что он переложил ответственность за тушение пожаров на муниципалитеты и арендаторов. А каким образом они должны это делать, в документе очень туманно сказано.
В итоге кодекс, который разрабатывали не лесники, а финансисты, и привел к финансовым потерям. И те 2,4 миллиарда, о которых уже сейчас говорят, это капля в море. Есть более серьезные потери – нарушены пищевые цепи в тайге. Во-первых, исчезла кормовая база для тех же бурундуков, белок, зайцев. Они либо уходят, либо погибают. Но они являются кормом для более крупных хищников, которые в свою очередь тоже вынуждены мигрировать, а чаще погибают. Запасами бурундуков активно пользуется тот же медведь, он разоряет их кладовые. Да и вообще его кормовая база выгорела. Ему мигрировать сложнее, у каждого «хозяина тайги» свой участок леса, который он охраняет от конкурентов и чужаков он не пустит. Соответственно, медведь-погорелец пойдет к городу, к населенному пункту. Туда, где помойки, где еду добыть легче. У нас медведи и раньше выходили, а сейчас это может стать настоящим бедствием. Насколько фауна сократилась, сразу сказать сложно. Сейчас начнется сезон охоты, квоты будем выдавать, руководствуясь статистикой прошлых лет. И по итогам увидим, насколько сократились популяции».
Фото: pxhere.com
Лесные пожары в России