Цифровые технологии все активнее проникают в самые разные сферы жизни, в том числе и медицину. То, что 10 лет назад включалось в термин «умная клиника», сегодня — заурядная работа. Однако модернизация здравоохранения влечет не только повышение качества лечения, но и глобальную перестройку рынка по многочисленным параметрам, в том числе экономическим и кадровым. Что происходит в отрасли сегодня и как она может измениться завтра под влиянием технического прогресса — экспертное мнение в рамках форума «Проф IT 2020» выразил директор по направлению Цифровая медицина АО «Росатом Инфраструктурные Решения», заместитель директора по экспертно-аналитической работе Высшей школы экономики Михаил Плисс.
«Существует в мире два рынка, на которых ближайшие 100 лет не будет никакого кризиса, а от всех неприятностей, будь то ковид, войны или землетрясения, они будут только выигрывать — это продукты питания и здравоохранение. На них уже во многом переоринтерировался бизнес, в том числе 7 инвестиционных фондов, которые держат плечо мировой экономики. В здравоохранении планомерно идет консолидация рынка, и количество слияний и поглощений здесь выросло по экспоненте.
У меня есть друг в Барселоне, работавший в больнице Teknon, чья сеть насчитывала 4 госпиталя. Лет 7 назад я позвонил ему, и он сообщил, что тот же объект уже входит в сеть Quirón из 10 госпиталей. Когда я звонил ему три года назад, то и эта сеть вошла в состав более крупной — из 40 госпиталей. И то не предел, известны сети и по 60, и по 300, и по 600 госпиталей.
Добиться такого роста позволяют именно внедряемые здесь информационные системы и жесткий подход к управлению. KPI есть у каждой уборщицы. Если пациент прождал минуту в приемном покое — уходит sms руководителю покоя. Если 5 минут — главврачу. Каждая неотвеченная sms – это штраф. Не всем удобно работать в такой системе, оборачиваемость персонала за 2 года — 200%, то есть как если бы все врачи уходили дважды. Однако удовлетворенность населения — 91%.
Поскольку клиники работают с государством по системе fix price, то они заинтересованы в развитии профилактики, все более внедряя телемедицину, информационные технологии, и людям уже не нужно самим ходить в клиники. За 5 лет сокращаются затраты на 33%, количество экстренных госпитализаций — на 11%, плановых — на 21%, а 68% кейсов закрывается в первичном звене. А секрет таких успехов в том, что оператором деятельности выступает не медицинская, а IT-компания.
Я пытался сравнивать эффективность таких клиник с нашими ведомственными, и это катастрофа, потому что у них показатель выше минимум на 50%. А причина в том, что у них на голову фактически одет компьютер. Там врачи не могут, например, выписать препарат, который не включен в стандарт оказания помощи в данном случае. Но одновременно сразу с выпиской рецепта врач видит статистику, какие были исходы при назначении того же препарата в аналогичном случае в соседних клиниках.
Кроме того, врач там не занимается вводом информации в компьютер. Еще одно отличие — в соотношении старшего и младшего медицинского персонала. В США это 1:11, в Западной Европе 1:7, в Восточной Европе 1:4, у нас 1:1. Сейчас поставлена задача довести этот показатель до 1:3, но большой ли в этом смысл, если медсестры у нас в основном не умеют пользоваться компьютером?
Стоит ли ждать массированного внедрения IT-систем в медицину у нас? Проблема в том, что у нас нет драйвера, который бы заставлял главврачей внедрять технологии. В мире есть только две мотивации, которые заставляют идти медицину по пути прогресса. Это либо меритократия, как в Японии, Сингапуре или Китае или финансовый вопрос, как во всем остальном мире. Западные врачи — миллионеры, это высшая часть среднего класса, чуть дешевле юристов. Простой врача — это потеря миллионов. У нас же врачи и медсестры дешевые, и ничего не заставляет оптимизировать время их работы. Пока что в нашей системе технологии внедряются в основном в тех случаях, когда главврач как личность считает, что это необходимо».
Фото: ФедералПресс / Полина Зиновьева